Пожилой Айк Циммерман в 1974 году за два месяца до смерти.
Итак, с музыкальной точки зрения, мы можем наблюдать настоящее раздвоение Роберта Джонсона: с одной стороны -артист, который может играть всё, что от него требуется в любом стиле типичная характеристика Бродяг, которые должны были приспосабливаться к разнообразным вкусам клиентов баров; с другой стороны артист, пальцы которого порхали по гитаре, когда он играл блюз...спиной...
В первом случае, безусловно, присутствует приобретение «метода», который, если для Сона Хауса и других «чистокровных» музыкантов и был врождённым, то для Джонсона он был был результатом дисциплинированности и прилежности; во втором вместо этого присутствует чувство освобождения от Блюза и всё происходит, исходя из его леворукости и скрывается от других по известным нам причинам.
С другой стороны, тот факт, что Джонсон был сумасшедшим и диссоциированным, является задокументированным: Шайнс рассказывает, насколько приветливым и добрым мог быть на публике его друг и насколько жёстким и даже жестоким - в личной жизни и, прежде всего, со своими женщинами, с которыми он отвратительно обращается, унижает и бросает.
«Частенько он исчезал именно в тот момент, когда мы играли и оставлял меня одного - рассказывает Шайн он отсутствовал целыми днями, ничего не давая о себе знать, потом возвращался, как ни в чём ни бывало. Я знал, что он попадал во всякие неприятности, охмурял замужних женщин и даже несколько раз дрался с их мужьями. Иногда попадал в тюрьму на пару ночей за пьяные драки. Сначала путешествовать с ним было приятно, ездить туда-сюда на поезде, играть везде, где бы нам не захотелось. Люди очень любили Джонсона, потому что он мог удовлетворить их во всех отношениях. Но, когда он начал увлекаться женщинами, то очень изменился. Он изливал свой гнев на первую же женщину, которую мог заполучить, избивал её до полусмерти и возвращался играть со мной.
Он говорил мне: «Избиение женщин помогает мне чувствовать себя лучше!» и, на самом деле, почти все написанные им песни о женщинах. В определённый момент сожительство с ним стало невозможным и мы расстались».
Джонни Шайн в зрелом возрасте, годы спустя после смерти Джонсона....играет песни друга.
В 1936 году Джонсон одержим желанием писать собственные песни и выйти на рынок звукозаписи. Поэтому он пошёл на всё, чтобы его принял ХС Спайр, признанный гений по нахождению талантов, владелец магазина дисков на Миссисипи. Им уже были открыты такие таланты, как Чарли Паттон, Скип Джеймс, Томми Джонсон и Сон Хаус. Как известно, Спайр сразу разглядл способности Джонсона но, из-за неожиданно вызванной им неприязни, предпочёл передать Роберта Эрни Ортлу, другому специалисту, который предложил ему поездку в Сант Антонио в ноябре 1936 года для проведения тестовой сессии.
Что и произошло в номере 414 отеля«Gunter», где Brunswick Record организовала «импровизированную» звукозаписывающую студию, как это было принято в то время.
Вместе с Джонсоном, кстати, в студии пробовалось и множество других музыкантов, собранных там и тут вдоль берегов Дельты, прежде всего - мексиканцев, и даже Wagon Gang Chuck музыкальная группа, очень популярная в то время в клубах Дельты. Здесь Джонсон, по рассказам Ортла, «записывал, играя спиной, так, что мне было трудно расположить микрофоны».
Однако Ортл не очень удивился он привык к странностям Блюзменов и к их ритуалам - и подумал, что Джонсон просто искал «угол нагрузки», а именно наилучший способ добиться идеального звука.
На этой первой сессии были записаны, среди прочего, COME ON INTO MY KITCHEN, KINDHEARTHED WOMAN, CROSSROAD BLUES и TERRAPLANE BLUES, единственная композиция, которую Джонсон прослушал после записи и которая станет очень популярной, достигнув рекорда того времени по продажам 5000 копий!
В этом первом для него опыте записи мы найдём цикл песен, безусловно, связанных с сельским Югом, интуитивных и впечатляющих, признанных «самым ярким выражением меланхолии Джонсона». Среди них выделяется Kindhearted Woman, благодаря своей сложности и глубокому изучению звука; текст этой песни определённо более артикулирован, чем другие и, неслучайно, на протяжении многих лет, вместе с Crossroads blues, эта песня стала визитной карточкой артиста.
На этой первой сессии были записаны, среди прочего, COME ON INTO MY KITCHEN, KINDHEARTHED WOMAN, CROSSROAD BLUES и TERRAPLANE BLUES, единственная композиция, которую Джонсон прослушал после записи и которая станет очень популярной, достигнув рекорда того времени по продажам 5000 копий!
В этом первом для него опыте записи мы найдём цикл песен, безусловно, связанных с сельским Югом, интуитивных и впечатляющих, признанных «самым ярким выражением меланхолии Джонсона». Среди них выделяется Kindhearted Woman, благодаря своей сложности и глубокому изучению звука; текст этой песни определённо более артикулирован, чем другие и, неслучайно, на протяжении многих лет, вместе с Crossroads blues, эта песня стала визитной карточкой артиста.
Вторая тестовая сессия была проведена в 1937 году непосредственно в Далласе в Vitagraph Building, расположенном в доме 508 на Парк Авеню, где и располагалась штаб-квартира Brunswick Record.
Всего было записано 29 песен, некоторые незаконченные пробы и отбракованные наброски, из которых получилась 41 композиция. И даже такое незначительное количество произведений тме мне менее представляет собой драгоценное наследие для мировой музыки.
Однако успех Роберта Джонсона был ЗАПОЗДАЛЫМ.
Несмотря на то, что его очень ценили как музыканта, его нововведения не были поняты в то время и, безусловно, не его преждевременная смерть привела его к немедленному забвению, которое и скрыло его от критиков почти на тридцать лет. В 1938 году, в период его наибольшего успеха, если вы спросили бы кого-нибудь на улице «Кто такой Роберт Джонсон?», никто не смог бы вам ответить; при этом все знали, сколько волос на голове было у Сона Хауса. Однако его имя начало пробиваться среди экспертов музыкальной отрасли в связи с тем, что именно в том году пользующийся дурной славой Джон Хаммонд, продюсер Columbia Records, подписал с ним контракт на первое издание ставшей потом знаменитой песни «Da Spiritual a Swing» в Карнеги-Холле в Нью-Йорке, так сказать в качестве официального крещения юного Джонсона! Подумать только, когда стало известно о его смерти, в присутствии Большого Билла Брунзи, который заменил его на сцене, были объявлены две минуты молчания и два последних его произведения были сыграны перед изумлённой и заплаканной публикой.
Если бы только он не дал себя убить ещё два месяца, в тот вечер Джонсон насладился бы своим заслуженным успехом!
Это облочка альбома того знаменитого мероприятия, в котором Джонсон не смог принять участия. Обратите внимание на невероятный список знаменитых имён.
И как тогда объяснить такой малозначительный успех среди обычных людей?
На самом деле Роберт Джонсон НЕ БЫЛ НИКОГДА известен при жизни и количество его произведений является ничтожным по сравнению с другими блюзменами того времени. Но он вернулся на пик популярности и, можно сказать, был открыт заново в 60-е годы новым поколением рок-артистов, в частности, благодаря новому изданию, выпущенному Paramount, которое называется KING of the Delta Blues Singer, и которое было распродано настолько быстро, что было переиздано в 1969 и потом в 1970 годах.
Такие артисты, как Эрик Клэптон иCream внесли большой вклад в возрождение его звезды, выпустив новую версиюCrossoroadsBlues, не говоря уже оRollingStones,которыесвели всех с ума своей версиейLoveinVainиStopBreakinDownBlues.
Но ещё до этого менее знаменитые артисты уже пытались «вытащить Джонсона из могилы».
В 1951 году Элмор Джеймс записал свою (очень особенную) весию песни I Believe I dust my broom, которая не имела заслуженного успеха, тогда как известнейшая Sweet Home Chicago стала знаменем для многих выдающихся блюзменов того времени, и в первую очередь для Мадди Уотерса, влиянию которого были в своё время подвергнуты Beatles.