Этого не может быть. Ночь оборвалась так быстро. Она опередила его.
И где-то в своих чертогах ждали его три богини, и каждая из них была уверена в том, что он предпочел ей другую.
Они потом не спросят ни у кого, с кем он был, чтобы не ранить собственное самолюбие, только будут взирать друг на друга то с яростью, то с презрением.
Но и никто на земле не знал, с кем же в такую ночь провел самый стремительный и яростный из всех богов, чьи ласки были недоступны в другое время даже для богинь, а потому для всех особенно желанны.
На рассвете Ярила снова остановился перед Даждем.
Ему хотелось узнать только одно, Жива, Леля или Морена победила в этом споре.
Победила Яга, произнес Даждь, который все видел и знал.
Ты лукавишь, она была с Велесом, и он никогда бы не позволил.
Победила Ясуня, повторил Даждь, и больше ничего не хотел говорить.
Он гордится тем, что тайна известна только ему, с грустью думал Ярила.
С тех пор так и осталась самая таинственная первая осенняя ночь.
Никто в мире не знает, кого выбрал Стрибог, а тот, кто это ведает, он будет всегда хранить странную тайну.
И летят к нам навстречу сорванные невидимой рукой золотистые листья, и срываются с небес звезды. И ждут богини своей ночи страсти, разочарованно думая о том, что ей предпочли соперницу. Но Жизнь, Смерть и Любовь проводят ее в полном одиночестве.
Осень непредсказуема и коварна, как и ее Властелин.
У Стрибога много дела, надо листья все сорвать,
Как бы снова мне хотелось, танго с ним потанцевать,
Чтоб завидовал Ярила, этой страсти увяданья,
Как бы мы ушли красиво, улыбаясь на прощанье.
Только он еще метался между небом и землею,
Только он еще казался то кометой, то змеею.
И какие-то узоры звездный плащ его скрывает.
У Стрибога много дела, он теперь повелевает
Листопадами, дождями, в этом месиве тумана,
Танго где-то меж мирами, слишком поздно или рано.
И забытый в час заката, и летящий в миг удачи,
В чем я нынче виновата, как ребенок, ветер плачет.
И ковер из листьев стелет, и на миг ко мне вернется,
Мы не этого хотели, и Даждьбог еще смеется.
Зайчик солнечный, скользивший по руке моей куда-то,
Прямо в Пекло угодивший, и за лето вдруг расплата
Наступает, в час прощанья, Танго с кем я танцевала?
У Стрибога много дела. Души он сорвет сначала,
Чтобы их во тьму ввергая, сохранить еще немного.
И весна придет другая, только выжить ты попробуй.
И аккорды танго снова, то взлетают, то стихают.
У Стрибога много дела, звезды он уже срывает.
И когда во тьме кромешной он в бессилье засыпает,
То луна плывет навстречу, и спокойно освещает
Тела женского изгибы, золотой мираж в тумане,
Увядая, то ли живы, то ли он тебя обманет.
И во сне обнимет страстно, и заснем мы вместе снова.
Будет только сниться танго, то ли шелест, то ли слово
Кот Баюн пожаловал в гости, да и остался
А кот провожал до опушки,
мурлыкал, шипел и шутил
И шишки лежат, как старушки,
на ежика он наступил
Скорей, чтоб меня позабавить,
чтоб сказка явилась потом
О том, как рассвет наступает,
и мы говорили с котом.
О Лешем, пропал он в тумане,
о вечной любви и весне
И пусть рассмешит и обманет,
и пусть пристает он ко мне.
Я снова стою на опушке,
и буду я помнить потом
Как тихо ворчала старушка-избушка
в безмолвье своем
Нас лес заповедный проводит,
и кот меня встретит другой.
И только Баюн где-то бродит,
в тумане по чаще лесной
И дивные сказки слагает,
и ищет летучих мышей,
Он тайные заветные знает.
Вернусь я к нему поскорей.
И после в ненастье и стужу,
мурлычет опять у печи.
Яга приготовила ужин,
и волк о грядущем молчит.
И песни звучат до рассвета,
в лесу заповедном потом.
Когда позабыв про запреты,
беседую снова с котом.
Кот отправился домой, к избушке на курьей ноге. Яга была где-то в гостях у Змеев, но она вернулась через несколько минут после того, когда он повернул избушку и вошел туда.
Кот думал о том, встречалась ли она с Велесом или нет? Он всегда переживал за свою любимую Ягу. Они любили друг друга по-прежнему. Кот точно знал, что Велес любил только ее одну. Но ведь сейчас он был в объятиях Живы, и очень хорошо проводил с ней время, хотя и любил Ясуню. А она, с кем кроме него она могла быть, о ком мечтать.
Горыныч опять из болота воды напился да животом маялся, жаловалась Яга, сколько котлов отвару ему пришлось наварить, пока на все горы вопить перестал, потом к Огненному заглянула, он там с двумя Василисами хорошо устроился, говорит, что сказки пишет. Представляю, что там у них за сказки получатся.
Премудрая, девица серьезная.
Это ты про ту, которая от князя своего без оглядки сбежала, с жиру бесится, спрашивала кота Яга, конечно, она очень серьезная. И даже Прекрасную оставила, хотя я бы такого терпеть не стала.
А может им и правда делить нечего.
Это ты об Огненном говоришь, скажи спасибо, голубок, что он тебя не слышит, отвечала ему Яга, да когда такое было, чтобы он хоть одну девицу упустил, уморил да убил помню, но чтобы упустил, что-то не вспоминается.
Да пусть они что хотят делают, не так много им развлекаться осталось, вдруг брякнул кот, совсем забыв о том, что придется ей объяснять, что это он так вдруг загнул.
А ты, что это к Пряхам наведывался, никак не можешь девиц не терзать, а то подслушивал поди, я ли тебе не говорила, чтобы не смел, упрекала его старуха.
Да не был я у них, у нас тут Велес появился, заявил смертельно обиженный кот.
Яга молча отправилась к себе, она о том говорить не стала. Она уже спала, когда он лежал около теплой печки, озяб что-то и вспоминал о том, как тут появился. Вернее, украл его молодец добрый, которого Дунаем знали, стащил для своего князя с дуба. Кто-то подучил его, как котов ученых изловить. Но если честно, то он и противился не особенно, потому что так в Книге судеб написано было, а еще потому, что страсть как захотелось ему в лес заповедный. Уже и снился тот самый лес днями да ночами долгими. А богатырь тот все где-то в других местах обитал.
Кот уже подумывал о том, как бы ему самому туда отправиться, вот досада то будет у того Дуная, когда явится он, а кота и нет, как не бывало вовсе. Но в тот момент, когда кот уже полон был решимости, богатырь и явился не запылился. Они подыграли друг другу неплохо в этот раз, вот он и оказался там в княжеских покоях, задержался ненадолго, отправился резко туда. А потом он и оставался там в княжестве. Но вот заповедный лес, прямо остался с ним навсегда и от него он уже никуда деваться не собирался.
И сначала у Лешего пожил, а потом к Яге перебрался, и здесь они жили душа в душу. ничего не скажешь. Так до этих дней и дожили, и как-то про себя и решили, что должны они сказки оставить в этом мире, чтобы были они все это время. И кот невольно волновался, зная, что скоро сказочной мирной жизни его конец придет. Но это с какой стороны посмотреть, Яга рядом, остальные тоже, может это еще и интереснее получится, кто его знает? Пока жизнь продолжалась. И она была очаровательна, как ранняя осень. И кот понимал, что у них есть еще какое-то время в запасе.
Когда старуха заснула, он решил поболтать немного с Водяным. Тот появлялся, когда они там были, но куда-то быстро исчез. А ведь он много знал и много ведал, хотя был еще более молчаливым, чем Леший их.
Такие вот духи ему достались. Но кот привык и смирился. А вообще именно в этом мире, он привыкший к одиночеству, понимал, что и на миг одному не останешься.
В каждом дереве своя душа и Берегиня живет, о чертях и говорить нечего. По дороге он наткнулся на одного из них, и это был черт Архип.
Странный даже по меркам кота черт. Если не ученый, то уж и не неуч точно. И он присоединился к Баюну. Они так и дошли до водяного.
Водяной Беседы при ясной луне
А что это там, в ночной тишине,
за песня и сказка такая.
А это беседы при ясной луне,
и их Водяной затевает.
Устал он порядки свои наводить,
на дне належался и снова
Он будет о прошлом своем говорить,
неспешно, и все по-иному
Предстанет, и в этой стихии лесной,
во мраке русалки кружили
Со мною беседовал вновь Водяной
о том, как любили и жили.
Как князь приходил и сидела до утра,
и ждал ее, все забывая,
О том, как другая строптива была,
русалка его молодая.
О том, как Омутник противный сердит,
да только на что непонятно.
И снова Яга прилетать запретит,
Горынычу, Только обратно
Он деву утопит, ему не впервой,
и все, словно с гуся вода.
И долго еще говорит водяной,
о том, что случилось тога.
И сказки его записала потом,
когда мы брели на рассвете