Уже вскоре после его приглашения епископом Гораздом в Чехию о. Всеволод возвел в Ржимицах церковь св. Людмилы, освященную в 1934 г., в 19341936 гг. он построил храм свв. Кирилла и Мефодия в с. Худобин под Оломоуцем, а неподалеку в с. Стршеменичке церковь св. Вячеслава (Вацлава). В 1938 г. о. Всеволодом Коломацким был возведен освященный в мае следующего года кафедральный собор во имя свт. Горазда в г. Оломоуце (Моравия) и т. д.[53]
Всего к началу Второй мировой войны в Чехии и Моравии было построено 10 новых православных церквей и 3 часовни; 11 основных и 7 филиальных общин обслуживал 21 священник; издавалась ежедневная газета «Вестник Чешской православной епархии» с приложением для юношества.[54]
Это интенсивное развитие осуществлялось несмотря на серьезные препятствия. Так в отчете Сербскому Патриарху Варнаве епископ Горазд сообщал о яростной пропаганде против Православия со стороны президента Т.Г. Масарика, некоторых политических партий, католиков и Национальной Чехословацкой Церкви.[55] Существовали и обвинения в уклонении Чешской епархии от Православия. В ответ на них епископ в 1939 г. писал: «Нашим символом веры является неизменное Никейско-Константинопольское исповедание веры. Наша Церковь не является какой-либо сектой и не имеет какие-либо признаки сектанства. Только духовно слепой человек не видит ее внутреннего возрастания, по сравнению с состоянием 1924 г., и ее внешнего укрепления, видимого за эти 14 лет».[56]
Большие надежды епископ возлагал на Россию и возрождение Русской Православной Церкви, отмечая: «Все говорит за то, что будущее наше будет тесным образом соединено с Востоком В тело Руси вложена закваска такой веры, которая по глубине и открытой прямоте русского характера может дать чудесные цветы новой духовной жизни».[57] Называемый верующими «народным апостолом» Владыка Горазд был епископом-миссионером: приезжая в какой-либо приход жил там по нескольку месяцев и посещал каждую православную семью. Еще до начала войны он со своей кафедры резко выступил против нацистской расовой теории и шовинизма. С христианской точки зрения епископ доказывал равенство всех людей перед Богом.
Осенью 1938 г., когда нависла угроза над Чехословакией, Владыка Горазд разослал различным православным иерархам прочувственное пастырское послание, в котором отождествлял свои интересы с интересами и страданиями народа. «В этом достойном и прекрасном обращении, как оценил его Патриарх Румынский Мирон, епископ протестовал против несправедливости, которую терпела его родина от немецкой диктатуры».[58] Однако основные испытания и трагические потрясения были впереди.
2. Испытания Второй мировой войны
В конце 1938 г. в истории Чехословацкой республики начался трагический период. 2930 сентября в Мюнхене министрами иностранных дел Великобритании, Франции, Италии и Германии был подписан печально известный договор, по которому населенные в основном немцами пограничные северные и северозападные области Чехословакии (Судеты) отходили к Германии. Польские войска оккупировали Тешинскую область, к Венгрии отошли южные и юго-западные районы Словакии, а также южная часть Подкарпатской Руси (Закарпатской Украины). К концу 1938 г. Чехословакия потеряла треть своей территории, около 5 миллионов населения и 40 % промышленного потенциала.
Однако в таком урезанном виде страна просуществовала всего несколько месяцев. 14 марта 1939 г. было провозглашено самостоятельное Словацкое государство, а на следующий день 15 марта чешские земли были оккупированы германскими войсками (все Закарпатье захватила Венгрия). Чехословакия перестала существовать. 16 марта А. Гитлер подписал указ, в соответствие с которым чешские земли (Чехия, Моравия и Силезия) включались в состав III рейха в качестве Протектората Богемия и Моравия, управляемого немецким протектором.
О состоянии православной епархии после оккупации чешских земель позволяет судить письмо, направленное епископом Гораздом в Министерство образования и народного просвещения Протектората 4 апреля 1939 г. Владыка сообщал, что к середине марта в состав его епархии входило 11 общин, из которых 2 располагались в Чехии и 9 в Моравии: «В результате отхода земель к Германии и Польше ни одна церковная община не была утрачена». Все административные центры православных приходов остались на территории Протектората. Тем не менее, на отторгнутых территориях проживал 1391 человек православного вероисповедания (то есть 5, 7 % от общего количества православных в Чешских землях).[59]
О состоянии православной епархии после оккупации чешских земель позволяет судить письмо, направленное епископом Гораздом в Министерство образования и народного просвещения Протектората 4 апреля 1939 г. Владыка сообщал, что к середине марта в состав его епархии входило 11 общин, из которых 2 располагались в Чехии и 9 в Моравии: «В результате отхода земель к Германии и Польше ни одна церковная община не была утрачена». Все административные центры православных приходов остались на территории Протектората. Тем не менее, на отторгнутых территориях проживал 1391 человек православного вероисповедания (то есть 5, 7 % от общего количества православных в Чешских землях).[59]
Епископ Горазд сообщал в министерство, что верующие, оказавшиеся за пределами Протектората, «до настоящего времени остаются в духовном подчинении Чешской православной епархии в Праге». Он полагал, что, прежде чем предпринимать какие-либо реформы в деле организации церковного управления, следует дождаться стабилизации политической ситуации и уже затем в сотрудничестве с правительственными органами Германии, Польши и Протектората приступить к урегулированию церковных проблем. Владыка также считал, что это урегулирование должно стать результатом соглашения чешского православного епископа с архиепископом Берлинским и митрополитом Варшавским.[60]
Cербская Православная Церковь восприняла порабощение Чехословакии, как акт агрессии против всего славянства. Ее Синод весной 1939 г. пригласил Владыку Горазда принять участие в предстоящем в мае Архиерейском Соборе и выступить на нем с сообщением о положении Чешской епархии и политических переменах в стране, однако германские власти запретили епископу поехать в Югославию (это отмечалось на заседании Собора 9 мая).[61]
Даже в условиях раздела и оккупации Чехословакии епископ Горазд старался воодушевлять свою паству, воспитывая в ней любовь к Родине. Он снова обратился с посланием к Предстоятелям Поместных Православных Церквей, в котором описал тяжелое положение оккупированной страны. Епископ верил, что правда победит. В Пасхальном послании 1941 г. Владыка писал: «Вручая милостивому Богу судьбу человечества и нашу судьбу, надеемся на Его справедливость, которая победит навеки».[62] Не прекратил епископ и миссионерской, научной и литературной деятельности, в частности, начал писать «Жития святых».
Не желая примириться с германской оккупацией, епископ Горазд подготовил обширный труд о церковно-политическом развитии чешского и словацкого народов и истории их государства, в котором содержалась научная критика нацистской идеологии и уверенность в поражении Германии: «Если справедливость должна победить, в чем я нисколько не сомневаюсь, то я убежден, что победа последует за Советским Союзом, на который вероломно, ни за что напала гитлеровская Германия Мы должны что-то делать; наш народ должен доказать, что любит свою родину не только на словах, но и на деле по тому, как мы отнесемся к данному положению, будут судить нас наши же люди после победного окончания войны. Весь наш народ борется не на жизнь, а на смерть, равным образом как русский, сербский другие народы. Пусть будет, что будет, но мы не можем отстать от начатой справедливой борьбы».[63]
Архиепископ Савватий избрал другую линию поведения, 15 марта 1939 г. в день оккупации Чехии Владыка отправил немецкому послу в Праге письмо с просьбой взять под защиту подчиняющихся ему православных верующих в Закарпатье, причем сослался на преследование своих сторонников со стороны прежних чехословацких властей. 20 марта архиепископ написал о том же в Рейхсминистерство науки, воспитания и народного образования, попросив сообщить, на каких основаниях существует Православная Церковь в Германии, чтобы по согласию с Константинопольским Патриархом заняться реорганизацией Православной Церкви в Протекторате «в новом политическом направлении». Наконец, 3 мая 1939 г. Владыка Савватий обратился в Рейхсминистерство церковных дел с просьбой распространить государственное признание Православной Церкви в Германии на Протекторат Богемии и Моравии, опять отметив, что чехословацкое правительство 15 лет вело борьбу с ним.[64]
Получив вскоре запрос Рейхсминистерства церковных дел о некоторых документах, архиепископ Савватий 23 мая переслал в Берлин подготовленный им устав православных церковных общин в Богемии и Моравии. При этом Владыка написал о возможности вхождения своих общин в будущую автокефальную Германскую Православную Церковь: «Разве не в интересах Германского рейха, чтобы все находящиеся под управлением Берлинского епископа православные общины подчинялись бы своей автокефальной Германской Церкви, вместо того, чтобы находиться в зависимости от маленького локального Синода (РПЦЗ) или Сербской Церкви, которой также подчиняется получающий от нее материальную поддержку Русский Синод в Карловцах».[65]