Согласилась Лара. Куда ей было деваться.
Вскоре выяснилось, что и шимпанзе ни при чём, ни разу он не вылез из телевизора за время проживания врача с Ларой. Сам же гинеколог, как оказалось, очень любит бананы (которые, кстати, и шимпанзе тоже любит). Гинеколог ест бананы на завтрак, на обед и на ужин. Когда бананы в квартире Лары закончились и ей стало нечем затыкать уши, она вдруг услышала, как из телевизора вылетел какой-то аист с вилком капусты в клюве. Покружив под потолком, аист хотел было всучить Ларе этот вилок, но гинеколог вовремя открыл окно и выгнал пернатого «акушера».
Вот оттуда, из капусты, и появились ваши детки! заявил доктор со знанием дела.
В это мгновение из телевизора раздался весёлый хохот. Смеялся шимпанзе.
Ну и смешные же вы! хохотал шимпанзе. Инопланетян надо во всём винить, а не аиста! Это они всё вам внушили! Глюки у вас!
Но детей их происхождение не особо волнует. Живут себе (на радость телевизору) счастливыми, здоровыми. И с интеллектом полный порядок: на треть шимпанзе, на треть бананы, на треть инопланетяне.
25.10.2020СВИНСТВО
Мир всё больше и больше превращается в полигон для жульничества. Если раньше обманщики хотя бы через одного краснели и стыдились, то теперь они врут в наглую, принимая свою ложь за естественную норму поведения. И при этом тебе любезно улыбаются и ты, если не дурак, должен улыбаться в ответ. Такая, получается, игра в жизнь, от которой всех тошнит, но некуда деваться.
Даже несмотря на то, что я обычный кот Барсик, меня постоянно обманывают сороки и даже местный поросёнок Борька. Вот, совсем недавно, приходит ко мне этот Борька и говорит:
Знаешь, Барсик, я тут такую новую стратегию по заработку денег обнаружил, просто обалдеть не встать! И главное, ни копейки в этот бизнес вкладывать не надо. Я лично уже целую тысячу на этом заработал. Хочешь и тебя научу зарабатывать?
А кто ж не хочет! говорю я Борьке, не скрывая чувства зависти. Учи!
Понимаешь, хоть ты мне и сосед и даже друг, хрюкает Борька, но бесплатно я уроки не даю. Потому что настоящий бизнесмен просто не имеет права разбазаривать свои крутые знания. Даже с друзей приходится брать какие-нибудь деньги.
Да не стесняйся, усмехаюсь я ему в ответ, мы же друзья, говори сколько?
Так-то я за три урока беру пятьсот, считает по пальцам на копытцах Борька, но для тебя, по-дружески, готов сделать огромную скидку! Всего сто рублей за один урок!
Хорошо, я согласен, киваю я хвостом.
Только деньги вперёд, хрюкает поросёнок. В настоящем бизнесе всегда деньги вперёд берут!
А чё это «вперёд»? спрашиваю я. По-дружески, мог бы и взад взять!
Мог бы, соглашается Борька, кивая пятачком, если бы был плохим бизнесменом. Но, поверь, брать уроки у плохого бизнесмена себе дороже!
Что ж, логично, вздыхаю я, протягивая сто рублей поросёнку.
Выхватил он у меня купюру, покрутил в копытцах, поднёс к пятаку, понюхал, спрятал за пояс.
Ну вот, хрюкает самодовольно. Будем считать, что первый урок я тебе преподал!
Как? сделал я вид, что удивляюсь. Это весь твой урок?
Хрю-хрю! смеётся Борька.
И в чём же он заключался?
В том, что клиента нужно завлечь, закинуть ему приманку, прохрюкала наглая свинья, навешать лапши на уши, лишь бы любым способом выудить из него денежку!
Но ведь с таким подходом, мяукнул я, можно и по пятаку схлопотать!
Конечно, можно, вильнул хвостиком Борька. Но ведь мы же по-дружески, понимаешь, по-дружески! А друзья друг на друга не должны обижаться!
Тоже верно, мурлычу я, улыбаясь. Значит, и ты на меня не обидишься!
А мне-то за что на тебя обижаться? не понял Борька.
А за то, что я за твой урок ненастоящей купюрой расплатился, а простой бумажкой, усмехаюсь я.
Как это «простой бумажкой»? заморгал на меня глазёнками Борька.
А ты, дурачок, от жадности и рассматривать не стал, мяукнул я. А ведь там русским языком написано «данная банкнота не является платежным средством».
Поросёнок быстро поднёс купюру к глазам, посмотрел сквозь неё на солнце, потом обиженно взглянул на меня.
Хрю?! воскликнул Борька, что могло означать очень многое.
Скрученный в спираль свинячий хвостик раскрутился от досады и повис чуть ли не до земли. Копытца его при этом нервно отбивали чечётку.
Поросёнок быстро поднёс купюру к глазам, посмотрел сквозь неё на солнце, потом обиженно взглянул на меня.
Хрю?! воскликнул Борька, что могло означать очень многое.
Скрученный в спираль свинячий хвостик раскрутился от досады и повис чуть ли не до земли. Копытца его при этом нервно отбивали чечётку.
Знаешь, что! произнёс он, наконец перестав приплясывать. А ведь ты мошенник! И я могу подать на тебя в суд!
За что это? поинтересовался я.
За то, ответил Борька, что ты подсунул мне за мою услугу фальшивую монету!
Ну, во-первых, заявил я Борьке, это не фальшивая монета, а её образец. А во-вторых, кто тебе, свинье, поверит?
Ах, ты ещё и обзываешься! завизжал Борька. Теперь я точно на тебя жалобу напишу!
Писать сначала научись, кабан домашний! зашипел я на Борьку так, что он от испуга рванулся на свой участок прямо сквозь забор. И, вообще, запомни, крикнул я ему вдогонку, негоже со свинским рылом в бизнесмены лезть!
Вот такая, значит, история с географией. И смех и грех.
25.10.2020ПАРАЛЛЕЛИ ВЕЧНОСТИ
Если ты этого не сделаешь, ты погубишь всех своих близких, шептал чей-то загробный голос. Ведь ты же больная! Давай, сделай решительный шаг!
Из всех «своих близких» у женщины оставался только её сын, все остальные казались ей чужими, далёкими. Где они там, эти все остальные? Вот она здесь, плетётся себе тихонько по шпалам, а сзади её быстро догоняет поезд
Молодец! хвалит голос, будто прямо из глубины души. Решилась, наконец-то! Давай, повтори подвиг Анны Карениной! Задуй свечу своей несчастной жизни!
Поезд гудит. Голос ещё громче:
Ты смелая! Ты можешь!
Выпросив аудиенцию у Господа Бога, бывший земной писатель, а ныне архангел Лев Николаевич Толстой прямо с порога прижал руку к сердцу и пал на колени.
О, Всемогущий! взмолился Лев Николаевич. Прошу, ради всего святого, отпусти на один денёчек на землю грешную!
Сколько лет ты здесь уже живёшь, произнёс Бог, а всё никак от земных забот не отречёшься. Беспокойный ты. Пора бы уж и смириться.
Да как же можно, Благодетель? Когда там такая несправедливость делается! восклицает в сердцах Толстой. А я же ещё, получается, при этом и виноват!
Ты? переспросил Господь. Не понимаю. Как же ты можешь быть виноват, когда ты здесь, а не там?
Да это всё этот подстрекатель киношник бывший, пояснил Лев Николаевич. То есть не сам он, а его плохая сторона. Разобиделся, упырь этакий, на барышню одну, которая ему во внимании отказала, вот и пытается её заставить под поезд кинуться! Не вышло у него там, при жизни его грешной, её соблазнить, так здесь хочет попробовать. Упырь, одним словом, он и есть упырь!
Ну, а ты тут при чём? спрашивает Бог. Твоя-то вина с какого боку?
Ну, как же, молвит Лев Толстой, приподнимаясь, ведь она актриса, в кино снималась да ещё как снималась! роль Анны Карениной на зубок знает. Кстати, и звать-то её Катей!..
А это при чём?
Так ведь Каренина моя от «Карен» происходит, а это уменьшительно-ласкательное от «Екатерина»! В общем, получается, что Катя, что Каренина всё одно чистая, непорочная
Ага, кивает Бог. Теперь, кажется, понимаю. Ты хочешь сказать, что написав свой роман, под одноимённым названием, ты напророчил? Заложил, так сказать, мысль о самоубийстве в голову бедной актрисы?
Так я же, наоборот, Благодетель, прокричал тут, чуть не плача, Толстой, только и хотел, чтобы людям благо было! За то и радел, чтоб они вразумились! Писал, предостерегая, предупреждая о последствиях роковых ошибок!.. А оно, вон как повернулось!..
Правильно мудрые люди говорят, припомнил Господь, благими намерениями выложена дорога в ад.
Вымощена, поправил Толстой. Дорога в ад Вымощена.
Да какая разница?! отмахнулся Бог. Выложена, вымощена Суть-то одна: не всегда добрые замыслы добром оборачиваются.
Так если бы не этот киношный упырь, вступился за добрые замыслы Лев Николаевич, бедная актриса и не задумалась бы о поезде! Он же ей, скорпион лютый, все уши прожужжал!
А ты откуда разведал? поинтересовался Бог. Обычно мне первому всё сообщают.
Так сам же мне этот киношник и поведал, когда в нём доброе начало просыпалось, отвечает Толстой. Не знаю, говорит, что мне с собой делать. Второе моё я, то, которое злое, никак не успокоится, говорит, а к Господу нашему обратиться боюсь. И так, мол, между адом и раем болтаюсь. И переживаю, говорит, как бы моё второе я не натворило худого.