Поэтому на завтра рабочий день отменяется. Будем помогать следствию.
Ленька посмотрел на недовольно бубнящего Черпака:
Насмотрелся я на этих жмуриков. В институте что ни день, то труп. То вскрывай их, то зашивай. Теперь от них и тут нет покоя.
Но ребята, в основном, были готовы помочь, объясняя это еще и тем, что уж очень у них напряженный график работы и надо бы сделать небольшой перерыв. Ведь после приезда на прииск у них еще не было ни одного выходного дня. Работали даже по субботам и воскресеньям. Поэтому, с общего согласия, решено было назавтра устроить выходной день.
С этим все и разошлись, а Ленька с Черпаком пошли в столовую, где незаметно, за разговором, проглотили ужин и решили прогуляться по прииску, хотя на улицах было уже темно.
Ленька многого не узнавал на прииске, так разрослась Золотая Гора за эти прошедшие два года.
То тут, то там было много новых построек.
Черпак пояснил, что это новые дома жителей прииска Комсомольский, где уже ведется вскрытие почвы для будущей разработки золота.
Когда совсем стемнело, они вернулись к бараку, прошли на кухню и еще раз попросили девчонок, чтобы они хоть что-то дали им перекусить перед сном.
Черпак первым сунулся на кухню, но сразу же получил отказ от Зины, но увидев Леньку, та изменила свое решение и навалила им по целой миске макарон по-флотски.
Ленька с Черпаком, перекидываясь шутками с Зиной, быстро уничтожили содержимое мисок, и вернулись в барак, где уже был погашен свет, и большинство ребят спали. Они осторожно прокрались к своим койкам и последовали примеру большинства трудяг.
Утром Зиновий, громким криком «ПОДЪЕМ» поднял весь барак, а Ленька непроизвольно подпрыгнул на койке, готовый по привычке от такой команды, начать одеваться. Недаром прошли тренировки старшины их группы Преснова.
Недовольные студенты неохотно покидали койки с ворчанием, но все-таки вразброд шли к умывальнику, расположенному недалеко от барака.
Вода была очень холодная, но Черпак с присущей ему веселостью, все равно брызнул ею на Леньку. Тот тоже не остался в долгу, и они со смехом, обрызгав друг друга, закончили утренний туалет.
Вернувшись в барак и вытершись вафельными полотенцами, они пошли к кухне, где девчонки уже приготовили гречневую кашу с тушенкой и крепким чаем.
После завтрака Зиновий объявил, что через час все должны собраться у здания правления, где их будет ждать патологоанатомом.
Леньке это было даже интересно. Первые дни в тайге и всё начинается с приключений. Черпак познакомил Леньку с парнями из отряда, которые стояли в стороне от входа в правление. Почти все ребята курили. Без сигарет были только Ленька и Черпак.
Девчонки стояли немного поодаль и о чём-то шептались, но дыма от сигарет из их кружка не исходило.
Вскоре подъехал грузовик с трупом, и Зиновий скомандовал занести труп в правление. Парни, подхватив носилки, погрузили в них труп и занесли внутрь, а за ними следом туда вошли и все остальные ребята.
Труп лежал на столе, покрытым какой-то рогожей. В комнате, несмотря на открытые окна, было душно и Ленька ощутил непонятный, приторный запах. Студенты, не обращая внимания на труп, стояли полукругом у стола, потихоньку переговаривались между собой.
Из соседней комнаты вышел невысокий мужичок в белом халате и, остановившись у трупа, спросил:
Ну что, ребятки? Приступим? но в ответ была только тишина.
Мужичок посмотрел на Зиновия и обратился к нему:
Мне нужно два помощника, Зиновий с готовностью кивнул ему, один будет мне помогать, а другой записывать, что я надиктую.
Кто писать будет? Зиновий оглядел, застывших в молчании студентов.
Видя, что добровольцев он не найдет, он решил:
Я буду ассистентом, а Катя будет писать.
А чего это сразу я? тут же возникла Катя.
А у тебя самые лучшие конспекты и самый лучший почерк в нашей группе, посмотрел на нее Зиновий, поэтому ты и писать будешь, подвел он итог своим словам, чем вызвал со стороны студентов одобрительные голоса.
Правильно! негромко подтвердил кто-то. Я сам у нее не раз лекции передирал.
Ладно уж, недовольно согласилась Катя. Где тетрадь?
Да вот она, протянул ей тетрадь патологоанатом.
Катя устроилась рядом с ним за небольшим столиком, а Зиновий, надев перчатки и белый халат, встал рядом с врачом.
Леньке стало немного жутковато, когда мужичок в белом халате, взяв в руки скальпель, провел им по человеческому телу.
Он сжался от того, что никак не мог поверить, что вот так можно просто взять и разрезать человеческое тело. Корову, свинью можно. Ведь это животные. Их много раз разделывали у него на глазах, а когда Ленька повзрослел, то он и сам участвовал в разделке туш. А вот так, чтобы человека разделать. У него в голове не укладывалось, как же это всё может произойти.
А произошло это всё очень просто, обыденно. Скальпель врача прошёлся от подбородка трупа до его лобка. По помещению разнёсся обычный утробный запах внутренностей животного. Патологоанатом подрезал связки у горла и ещё где-то что-то внутри и вынул из человеческого тела, как обычный забойщик скота, горло с языком и лёгкими и поднял их над тазом.
Ленька стоял сзади, за всеми ребятами, и только между голов впередистоящих мог видеть, что врач доставал из тела.
А этот человек при своей жизни очень много курил, услышал Ленька его голос и, с интересом приподнявшись на цыпочки, старался рассмотреть, почему это так решил патологоанатом
И, на самом деле, он увидел в руках врача нечто странное.
Когда разделывали свинью или быка, то лёгкие у животного были нежно розового цвета. Здесь же в руках врача был какой-то осклизлый буро-коричневый кусок. Он с трудом напоминал лёгкие только что вынутые из человеческого тела. Скорее всего, это было больше похоже на залежалый и заветренный кусок несвежего мяса. Сверху лёгкие были темно коричневые, покрытые слизью, а к низу коричневый оттенок переходил в более светлые тона. И, наконец, где-то в самом низу легких, просматривалась небольшая розоватость.
Он был заядлым курильщиком, продолжал врач. Через десяток лет, а то и раньше, у него бы были проблемы с лёгкими, и он бы всё равно умер от этого, но уже в мучениях. Так что, будем справедливыми, патологоанатом, подняв глаза осмотрел студентов, ему сейчас очень даже повезло, что он умер от отравления алкоголем во сне, а не в муках на больничной койке, и он небрежно бросил в таз этот осклизлый кусок человеческого тела.
Ленька завороженно смотрел на выброшенный кусок мяса в тазу, а Зиновий, не обращая ни на что внимания, помогал патологоанатому вынимать остальные внутренности трупа, которые складывал в тот же таз, а кто-то из парней даже принялся отчерпывал кровь из тела.
Все свои действия патологоанатом сопровождал объяснениями, которые записывала Катя.
Студенты, как могли, помогали патологоанатому, а Ленька все никак не мог отвести взгляд от таза, в котором валялись останки этого человека.
Это был результат насаженной человечеству культуры. Пьянства и курения. Он никогда не задумывался, что безобидные сигареты могут сотворить с человеком такую страшную вещь. Он всегда думал, что курят многие, да и пусть курят. У ребят из его окружения и в городе, и в училище это было одним из признаков взрослости и независимости.
У них в школе курили только троечники и второгодники. Да к ним и отношение было соответственное. Куришь значит, мозгов нет. Они у тебя усохли. И на большее ты не способен. Твой удел быть троечником и неудачником. Если хочешь, то и кури дальше. Это твое личное дело. Но, если нарушишь законы, а ты их и в школе итак не соблюдал, посадят в тюрьму. А оттуда и выходят только вот такие, с такими черными лёгкими. И, если и дальше будешь курить, то никогда не добьёшься, каких-либо результатов. Ни в спорте, ни в жизни. Никогда не пробежишь за рекордное время стометровку. Не одолеешь дистанцию в десять километров на хорошей скорости. Не выдержишь даже пару раундов, а не то, чтобы обычных три. Да и в футболе сдохнешь после первых же пятнадцати минут игры.
Папа у Леньки курил постоянно. В его карманах никогда не переводились папиросы и сигареты. Карманы в его пиджаках и плащах всегда были полны от просыпанного табака. По дому везде были раскиданы пачки папирос и спички. Мама на это не обращала внимания. Она всегда говорила, глядя на это безобразие:
А что делать. Тогда это была такая мода. Мальчишки в то время рано становились мужчинами, кормильцами семьи. Вот и закуривали рано. Всё подражали своим бывалым отцам и фронтовикам. Ведь табак их и грел, и кормил. Их отцы прошли войну, и он помог им выжить. А вы не курите. У вас будет совсем другая жизнь. Не будет больше ни войны, ни голода. Всё будет по-другому. Счастливыми вы будете.