В центре продают свежий рахат-лукум, варят крепчайший турецкий кофе на углях, пекут воздушный хлеб: Нови-Пазар хлебосольный и щедрый город. Мужчины сидят в кафе, пьют газировку или кофе. Алкоголь в большинстве заведений запрещён к продаже. На центральной улице развеваются флаги партии Демократического действия Санджака (СДА). Ее лидер Сулейман Углянин выступает за отделение Санджака от Сербии. Партия обклеила весь город плакатами, призывающими переименовать улицы Нови-Пазара в честь санджакского нациста времен Второй мировой Ачифа-эфендии Хаджиахметовича, президента Боснии и Герцеговины Алии Изетбеговича и других «героев» недавних балканских событий.
Что думаете об этом? спрашиваю высокого загорелого мужчину, проходящего мимо.
Тот машет рукой.
Не обращайте внимания, Сулейман Углянин раньше был министром, потом лишился власти, теперь не знает, что ещё придумать, чтобы привлечь к себе внимание и вернуть влияние, говорит прохожий.
Он снимает солнечные очки и рассказывает:
Понимаете, эти политические игры народ не поддерживает, у Углянина все меньше и меньше сторонников. Поэтому его идеи становятся все более радикальными.
Интересуюсь, как здесь уживаются сербы с бошняками, православные с мусульманами. Он в ответ смеётся:
Ох уж эти СМИ, рассказывают про нас небылицы. Да у нас тут ни одного инцидента не было: мы мирные люди, живем дружно! Не верьте слухам, все у нас хорошо!
Машет на прощание рукой и улыбается:
Добро пожаловать в Нови-Пазар! Желаю приятно провести здесь время!
В витрине опрятного, пахнущего лавандой сувенирного магазина вывешены футболки с надписями «Санджак».
Спрашиваю у продавщицы:
Что такое Санджак?
Она объясняет, что это всего лишь турецкое название региона Сербии.
Слышала, что политики предлагают отделиться Санджаку, говорю ей.
Она упаковывает подарок и смеётся:
Не слушайте вы их, не хотим мы отделяться.
На площади напротив мэрии огромное белокаменное здание Исламского института. Обучение здесь стоит 250 евро за семестр. В фонтане рядом плещутся цыганские дети. На щите прикреплены объявления о похоронах, которые красноречиво свидетельствуют о соотношении числа православных и мусульман, живущих в Нови-Пазаре.
Согласно переписи населения 2011 года, в городе живет 66 527 жителей, из которых 82 % мусульмане и только 15 % православных. В центре города стоит православная церковь Святого Николая, поодаль высится мечеть.
По узким извилистым улочкам идём к дому сербки Юлианы Янкович. То тут, то там попадаются кафе, у дверей которых стоят ящики с пивом. Это уже сербские заведения, здесь можно выпить алкоголь. Юлиана рассказывает, что в разговорах с коллегами или знакомыми тему религии и национальности сербы деликатно избегают.
Бошнякам неприятно слышать, что они на самом деле по происхождению сербы, принявшие ислам, чтобы спастись от турок. Поэтому мы об этом не говорим. Мы в добрых отношениях. Они поздравляют нас с нашими праздниками, а если кто-то умер, то всегда придут, предложат помощь, выразят сочувствие.
Юлиана рассказывает, что большинство мусульман женятся на «своих», но есть и смешанные браки, которые старшее поколение не одобряет.
Наша знакомая мусульманка вышла замуж за серба и уехала в Белград. Так отец с ней перестал общаться.
Но в целом, рассказывает Юлиана, легче увидеть ссору серба с сербом или бошняка с бошняком, чем между сербом и бошняком.
По узкой дороге поднимаемся к Петровой церкви, которая была построена в IX веке. Вокруг церкви старинные каменные надгробия с сербскими именами, свидетельства того, как давно на этой земле живут сербы.
Недалеко от церкви, в горах расположен монастырь XII века Джурджевы Ступови. Он посвящён святому великомученику Георгию и находится под охраной ЮНЕСКО. По извилистым трещинам в стенах можно определить границы между старинными камнями и поздней надстройкой. Синие фрески кое-где пестрят надписями в духе «Здесь был Вася» из времен коммунизма, когда монастырь находился в руинах. Реставрировать его начали в 1960 году.
Экскурсоводом здесь работает студент Стефан, который на днях собирается в Москву к русской возлюбленной Ане. Он рассказывает, что в монастырь приезжает очень много российских паломников.
Русским вообще здесь очень нравится, пазарцы гостеприимны, даже иногда слишком, обожают принимать гостей, угощают по высшему разряду. С мусульманами мы живём дружно, никаких между собой конфликтов у нас нет. В школе учимся все вместе, правда, я с ними на тему ислама разговаривать не могу, у меня, православного верующего, на этот счёт своё мнение, которое никому из них не нравится, поэтому я его держу при себе, сообщает Стефан.
Русским вообще здесь очень нравится, пазарцы гостеприимны, даже иногда слишком, обожают принимать гостей, угощают по высшему разряду. С мусульманами мы живём дружно, никаких между собой конфликтов у нас нет. В школе учимся все вместе, правда, я с ними на тему ислама разговаривать не могу, у меня, православного верующего, на этот счёт своё мнение, которое никому из них не нравится, поэтому я его держу при себе, сообщает Стефан.
Он говорит, что ислам в последнее время стал занимать агрессивную позицию в обществе.
Современные мусульмане в Нови-Пазаре хотят быть большими мусульманами, чем саудовские арабы. Я даже слышал, что исламские организации платят деньги за то, чтобы девушки носили хиджабы, делится Стефан.
Да, они не пьют алкоголь, но это потому, что они не знают меры, поэтому и запретили его совсем. Я не вижу ничего плохого в том, чтобы у людей был выбор: выпить стакан пива или газировки. У них такого выбора нет, потому что они не остановятся на одном стакане, рассказывает он и извиняется: приехала группа туристов из России. Стефан уходит показывать им церковь.
На радио-телевидении Нови-Пазара готовят вечерний выпуск. Коллектив тут смешанный: сербы и бошняки работают вместе, суматоха перед эфиром такая же, как во всех телекомпаниях мира. Зоран Максимович, ведущий телеканала, готовит новость о расклеенных Партией демократического действия Санджака плакатах с призывами переименовать улицы Нови-Пазара.
Не отрываясь от клавиатуры, он говорит:
Эта партия постоянно устраивает скандалы разного рода: заявления делает, то инициативы выдвигает. Хотят власти, а ее нет. Народ их не поддерживает.
На телекомпании встречаемся с бывшим журналистом, а ныне директором школы Элмиром Хабибовичем.
Пойдём, угощу тебя настоящим пазарским кофе. Для нас пить кофе значит проводить время, общаясь с друзьями, зовет он.
Пазарский кофе оказался очень хорош. Элмир рассказывает, что сербские СМИ создают о бошняках неверное представление.
Мы недавно реализовали проект, в котором дети из Нови-Пазара жили в семьях у детей из Крагуевца, и наоборот. Сербы не хотели отпускать к нам своих детей! «Там ваххабиты с ножами, афганские душманы», говорили они. Наши тоже своих детей к сербам с трудом отпустили. А после того как школьники съездили, увидели, кто как живет, пообщались и подружились, мы их в конце три часа не могли в автобусы загнать: они обнимались друг с другом, плакали и не хотели расставаться! смеётся он.
Элмир считает, что необходимо именно таким образом учить людей с детства жить в согласии друг с другом. Он рассказывает, что с момента основания города (а это произошло 558 лет назад) мусульмане и православные всегда жили здесь вместе.
Возможность жить в мультикультурной и мультирелигиозной среде, учиться у своих соотечественников это богатство. Понимаете, мы выросли в Югославии и все ещё делим людей не по национальному и религиозному признаку, а по принципу «хороший плохой», рассказывает Элмир.
Мы в детстве спрашивали родителей, почему мы не красим яйца на Пасху. А наши друзья-сербы спрашивали у своих, почему они не ходят в мечеть во время Байрама. У меня в соседях жила сербка из Шумадии, она была замужем за мусульманином. Другие соседи были из Косово, православные сербка и черногорец. С другой стороны дома жили мусульмане. Мы уважали обычаи и традиции друг друга, на праздники ходили друг к другу в гости, вспоминает Элмир.
Говоря о том, как обстоят дела сейчас, он признает, что 90-е годы и происходящие тогда события «разбудили в людях демонов». До сих пор находятся политики, которые во имя собственных интересов подогревают национализм, шовинизм и сепаратистские настроения. Комментируя идею отделения Санджака от Сербии, Элмир усмехается.
Меня лично интересует уровень жизни. А здесь он достаточно низок. В этом регионе нет аэропорта, нет автобана, нет железной дороги, а это сильно бы помогло развитию области. Это достаточно бедный район, живущий за счет Сербии, и смешно говорить о какой-то его самостоятельности. Но, к сожалению, эта идея используется политиками в их собственных националистических интересах, считает Элмир.
Он говорит о том, что необходимо развивать эту область, потому что стабильность в ней важна для всего региона.
Развитая инфраструктура открыла бы этот край миру, а за этим могли бы последовать инвестиции. Ведь когда люди живут в достатке, их не волнуют политические вопросы, заключает он.