Армию? Баяр засмеялся. А не много ли на себя берёшь? Думаешь, хан тебя сделает наместником? Он скорее отдаст тебе Кеш, как собаке кость жуй и радуйся! чем доверит владение Самаркандом. И потом, ты калека, Тимур. Ясно теперь, почему от нас прятался.
Что же, отними у меня право на Мавераннахр и на твою жалкую жизнь. Займи место, попробуй.
Глаза Джаку округлились, когда его господин обнажил меч то было оружие отца, Мухаммада Тарагая. Баяр вынул свой. Жадные до кровавого зрелища, соколы подались вперёд. Тимур из-за ранения мало двигался, не маневрировал на площадке. Противник же, полагаясь на удачу, ринулся навстречу. Но прежде чем лезвие поразило цель, Тимур отклонился и совершил нечто странное. Слишком быстро, чтобы кто-то урок запомнил. Меч рассёк тело, отрубил руку и опорожнил желудок. Баяр рухнул с грохотом, распахнув напоследок рот.
Если кто намерен занять моё место, пусть сражается, а не воет на несправедливость, как трусливый шакал!
Заворожённые схваткой, богадуры замерли и не находили ни сил, ни желания возражать. Их предводитель храбро и требовательно заглядывал в лица, но в ответ все молча преклоняли головы.
Или это вино затмило ваш разум?
Меч пронзил деревянную бочку, стоявшую с краю от дастархана. Багровые потоки хлынули на песок и смешались с кровью убитого.
В былые времена наши народы молились Тенгри. Говорили: мало держать оружие, чтобы считаться воином, потому что путь воина это путь наивысшего мастерства. Когда я стал взрослым, отец повелел чтить предков. Помнить, кто меня породил. Он передал всё, что получил от своего отца и что приобрёл не только титул и земли. Мастерство! Вместе с этим оружием умение обращаться с ним. И когда люди спрашивают кто я, им отвечают: «Это Тимур-бек, сын благородного военачальника Мухаммада Тарагая из племени Барлас, что сражалось плечом к плечу с Великим ханом». Чтобы ожидали предстать не перед простым человеком. Перед правителем! То, что вы делаете сегодня, сотворит судьбу ваших потомков, Тимур указал на порубленное тело. И когда про его детей спросят кто они, люди скажут: «Это сыновья Баяра, гнусного предателя, восставшего против господина. Господина, который вёл своих воинов к победе».
Джаку, не скрывая восхищения, пал на колени первым. Следом Зинда Чашм и Кайхосров Джиляны, знакомые с вождём бессчётное количество лет и почитавшие его за многие заслуги. Друг за другом соколы опускались на землю.
Клянусь Аллахом и всеми пророками, Мавераннахр будет принадлежать нам, заключил Тимур. И нет иного будущего, кроме нашего.
Позже взволнованный лекарь шепнул Джаку, что его подопечный не испил макового молока. Господин добрался до юрты, сошёлся в поединке и всё это время терпел боль. Без жалоб на своё состояние он разделил трапезу. Ничто не согнало с лица Тимура суровости, ни лакомства, ни попытки друзей шутить. Мужчина отдавал распоряжения, не срывая голос, оставляя рассудок ясным несмотря на кость, раздробленную железом.
Всё потому что Аллах его самого сотворил из железа, ответил Джаку, кинув насмешливый взгляд на удивлённого Ахмада.
Тому был любопытен Тимур. Только наедине с лекарем он становился собой: не пряча усталости, ложился на шкуры и, чтобы отвлечься, начинал рассказывать истории. Говорил о разном. О детстве, когда носился с мальчишками по кишлаку, о матери, всегда встречавшей его объятиями и крепкими поцелуями, об учителях, которые рассуждали о жизни мудро и красноречиво. Ещё в раннем возрасте Тимур сознавал, что жаждет большего.
Однажды поутру Ахмад застал бека за разделыванием барана.
Господин, вы бы приказали! Слуги и сами могли
Это пожертвование. В мирное время я готовлю мясо для бедных, Тимур улыбнулся, заметив, как удивлён юноша. Отчасти я виноват в том, что Каркара потерпела убытки. Победителям нужны трофеи, с этим спорить нельзя. Но ни у какого правителя нет права закрывать глаза на страдания народа. Много лет назад
Мужчина вздохнул.
Много лет назад я попал в бурю. Была лютая зима, найти укрытие не удалось, и я уже стал задумываться о смерти, как вдруг меня нашла одна престарелая пара. От холода я почти не чувствовал рук и ног. Они отвели к себе, обогрели, дали поесть. Эти люди были рабами. Ничем, кроме маленькой юрты, не владели и еды припасли немного. Но они поделились. И знаешь, Ахмад, что самое странное? Старики были счастливы. По их словам, они прожили вместе всю жизнь и главным богатством считали семью. Когда отец нашёл меня, я попросил даровать им свободу.
Тимур задумчиво покрутил ножом.
Люди, которые имеют так мало, чаще всего оказываются бескорыстными, а мелочи, которым мы не придаём значения, могут сделать большое дело. Даже спасти человека. Я принял решение, что по утрам буду резать барана для нуждающихся. В память о той семье.
Любой другой не преминул бы возможностью лестно отозваться о сердце господина, однако лекарь обладал достаточной долей ума, чтобы понять: не по доброте совершались пожертвования.
Вы боитесь утратить свет, произнёс Ахмад, не отрывая смущённого взгляда от смуглого лица Тимура. Этот свет пришёл к вам в виде законов Аллаха. Они, как путеводная звезда, не дают потеряться в ночи. А ночи бывают долгими.
Ты даже не представляешь
Он и не смел представить: кровавыми боями увлекались крепкие и выносливые, кто с малых лет учился стрелять из лука и держать меч, мечтая когда-нибудь пронзить им противника. От Тимура юноша отличался всем: ростом, телосложением, характером, оттого и поведение вызывало алчный болезненный интерес. Закончив с пожертвованиями и утренним приёмом пищи, заодно выслушав отчёты, бек удалялся в степь, где посвящал себя тренировкам. Под небом, что спотыкалось о верхушки гор, возведённых прямо по горизонту, он оттачивал движения, скорость перемещений, увы, больше не была его сильной стороной, отныне он полагался на навыки владения оружием. Некоторое время спустя Тимур пригласил друзей на состязание. Те под испуганные вздохи лекаря нападали с разных сторон, однако никому не удалось выбить меч. Даже с повреждённой ногой он был слишком хорош.
Так продолжалось месяц. Резкая боль постепенно сходила на нет, и Тимур начал смотреть в будущее с той же уверенностью, что и прежде, до битвы за Каркару. Амбиции не утихали, напротив, разрослись, подобно виноградной лозе, стремительно и всеохватывающе, поскольку очень скоро он взялся за подготовку к возвращению в стан Туглук-Тимур хана.
Дай Аллах, станешь новым Авиценной.
Ахмад широко улыбался.
Юноша и подумать не мог, что заслужил похвалу от величайшего военачальника, ведь перед ним на вороной лошади сидел самый обычный, на первый взгляд, человек, которого одолевали страдания и кошмары, и который боролся за своё место не на жизнь, а на смерть. Тимур умел удивлять. Талантами, крепостью духа, верности данному в пылу обещанию. Ахмад совершенно не ожидал, что мужчина щедро отсыплет ему монет.
Мы идём разными путями, но к одному источнику. Не жди добрых слов от завистников, не уподобляйся тем, кто ставит превыше своё мастерство и слепнет: солнце слишком далеко, чтобы нам удалось достичь его.
Благодарю за напутствие, господин.
Куда ты отправишься?
В Хорезм. Хочу хоть раз побывать на родине, прежде чем поехать на Восток.
Возвращайся, ответил Тимур, с задором глядя на молодого лекаря. Я всегда буду рад тебе. Когда стану владыкой Мавераннахра, ни один учёный не получит отказа посетить мой двор.
Джаку напоследок похлопал Ахмада по плечу, страшно довольный, что нашёл толкового врачевателя, который, возможно, решит возвратиться на службу. «Судьбы не избежать, брат, отпустил нукер, думая про себя, ведь только Аллаху ведомо, окажешь ли ты нам помощь, памятуя о милости моего бека».
Выдвигаемся завтра? спросил Барлас у Тимура.
Мы едем без тебя.
Джаку поначалу не понял почему.
Я оставлю здесь три арбана. Каркара теперь под твоим контролем.
Что я должен сделать?
Набери армию из новобранцев. Эта местность кишит парнями, которым некуда деваться: либо они скоро превратятся в разбойников, либо найдут хозяина. Лучше если их хозяином будешь ты.
Тимур внимательно следил за реакцией воина: тот, смекнув, что его сделали вождём, расцвёл во вдохновлённой улыбке.
Мне нужны люди, Джаку. Готовые присоединиться ко мне по первому зову. Не к хану, не к другим эмирам, а ко мне.
Можете не беспокоиться, господин. Я не подведу.
Знаю, Джаку. Сколько лет мы вместе?
Сколько себя помню, с теплотой отозвался Барлас.
Собственных братьев он не имел: Тимур занял их место, когда принял ответственность за Джаку и других таких же осиротевших юношей.
Дальше не будет легче. Прошло время, когда мы могли ошибаться. Мавераннахр на грани войны, и, клянусь Аллахом, эта война затронет каждый народ и каждого жителя. Если мы не подготовимся, падём сразу, произнёс Тимур. А я проигрывать не намерен.