И остановиться, видимо уже не мог, просто потому, что лишился бы смысла жизни, работать программистом в государственной системе ради подавления свобод, которые существовали почти подпольно, означало для него интеллектуальную инвалидность.
Мечта основать цифровую компанию изначально была неосуществима из-за отсутствия свободного предпринимательства в этой сфере. Если только сбежать заграницу, которая была закрыта для него из-за его профессии программиста, и что приравнивалось к побегу из тюрьмы.
Но, в этом первом серьёзном крещении насилием, и предчувствии ещё большего риска, в нём явственно созрела внутренняя жизненная программа: или быть свободным творцом, или никем. Иногда даже посещала мысль о благе смерти при невозможности осуществления своей мечты.
В этих предгрозовых ощущениях всё же проблескивали вдохновляющие солнечные лучи. Евгений задумал открыть доступ к сайту «Аиднет», запрещённый в его стране. Сайт был назван в честь царства мёртвых, Аид. В нём, по слухам, хранилось сознание умерших, отсканированное с помощью новейшего программирования, которое привлекало его прежде всего как профессионала.
Войти в эту сеть обходным путём для него не составило труда. Предстала заставка из античного изображения Аида, бога царства мёртвых, восседающего на троне и трехглавого цербера рядом, в сопровождении жутковато насмешливой мелодии.
На титульной странице указывались разделы, сортирующие личности умерших. Первый, выдающиеся личности: политики, бизнесмены, учёные, люди искусства. Второй раздел, обыватели, третий, преступники, жертвы.
Здесь же предлагалась и программа по созданию имитационной модели сознания, для чего нужен был психологический портрет персоны, томография мозга и описание генома.
Когда Евгений приступил к созданию своей модели, вновь появился анонимный покровитель под ником «Шерлок».
«У них устаревшая программа», заметил он. «Если вы действительно решили обезопасить себя от ментальной смерти, то воспользуйтесь моей программой. Мой летающий гаджет скоро вам доставит всё необходимое».
Действительно примерно через час, всё повторилось как и в прошлый раз: стук в окно, пакет у порога и висящий в воздухе дрон стрекоза, наблюдающего за ним.
В пакете: нанопрепарат и смартфон подключаемый к лёгкому сенсорному шлему, всё для сканирования мозга. Для более совершенной нейро картины этот миниатюрный томографический аппарат нужно было носить как можно дольше, так чтобы охватить работу мозга во всём наборе жизненных обстоятельств. Это было затруднительно, находясь в доме, ведь не станешь носить этот шлем на людях, поэтому для упрощения предлагалось тестирование. Евгений выбрал второй путь, который оказался совсем уж не таким простым.
Проводящий тест робот казался дотошнее любого психолога. Улавливал болевые зоны и докапывался до самого дна, доведя даже до такого раздражения, что Евгений посылал его куда подальше и срывал шлем. Но успокоившись, снова продолжал тест, а под конец чувствовал себя выжитым лимоном.
Готовую модель своего сознания успешно загрузил на «Аиднет».
Теперь нужно было снять напряжение: выпить, пригласить девок. Он отключил тот айфон, который предупреждал его об опасности, надеясь, что в этот день ничего трагического не произойдёт.
Глава 5
Проект "MAGESTER"
Его окончательно поглотила идея глобальной интернет сети, способной противостоять произволу и насилию. Идея заключалась в том, чтобы любая несправедливость отражалась на тех, кто её совершил. Евгений назвал её уже придуманным акронимом magester.
Ведь многие массовые убийцы диктаторы, их пособники всяких мастей и просто убийцы не только при жизни не ответили за содеянное, но и после смерти вызывали интерес, иногда восторг, и практиковались последователями.
Известное дело, что человек склонен к насилию, но всё же он способен эволюционировать в миролюбца и созидателя. Правда, на эту эволюцию уходят столетия, именно потому, что превосходящая агрессия и глупость подавляет свободолюбивых творцов.
Но сперва нужно было определить, что является справедливостью, поскольку даже отъявленные злодеи считают свои поступки оправданными.
Итак, Евгений определил следующие принципы справедливости: можно применять насилие против того, кто применил его первым в отношении невинного; против казнокрадов; воров всех мастей; лжецов; глупцов, взявшихся не за своё дело.
Итак, Евгений определил следующие принципы справедливости: можно применять насилие против того, кто применил его первым в отношении невинного; против казнокрадов; воров всех мастей; лжецов; глупцов, взявшихся не за своё дело.
Таким образом его система ценностей включала возмездие за два главных разрушительных свойства человеческой натуры. Ревность, преследующая свободомыслие, без которого невозможны любые инновации, и жажда наживы в ущерб остальным.
***
Он не ощущал времени за поглотившей его работой, закончив, обнаружил, что прошло пару недель. В предвкушении действия своего очередного шедевра, Евгений раздумывал в какую именно сеть запустить свою программу.
Внутренний интернет был маломощным из-за запретов на современные компьютеры для гражданских пользователей, любая бы сеть отторгла его программу. Зато спецслужбы, как раз имевшие самую современную компьютерную технику, могли вычислить его, и тогда он подпадал под тяжёлую статью о кибернетическом терроризме.
Нужно было размещать программу в международных сетях, что тоже относилось к уголовному преступлению. Тем более, что он уже нарушил закон о цифровой безопасности, войдя в «Аиднет», приобретя запрещённый компьютер и разработав нелицензированную программу. Загвоздка состояла ещё и в том, что не всякая международная сеть могла проникнуть во внутреннюю сеть из-за отечественного файервола.
И снова ему на помощь пришёл виртуальный Холмс, будто читая его мысли. Впрочем, чему удивляться, он его контролировал через компьютер, увидев, что работа над программой завершена.
«Мой тебе совет заряди свою детище на платформе Psychonet», произнёс Шерлок, пристально вглядываясь в собеседника сквозь экран.
«Меня уже не удивляет, что вы знаете о моих намерениях. Но почему на Psychonet?».
«Эта сеть может проникать во внутреннюю, и не подконтрольна пока ни одной из спецслужб».
«Я могу только поверить вам».
«Отлично. Я вышлю тебе программу, которая откроет доступ к этой сети».
Сделав завершающий шаг своей выдающейся работы, Евгений, разумеется, ощутил жажду развлечения. Пригласил те же две подруги как и в прошлый раз, отключив на время предупреждающий айфон.
Но развлечение получилось не полноценным, после нескольких рюмок водки его так сморило, что он едва дошёл до дивана. Очнулся утром, не обнаружив девиц. Стал проверять, не обчистили ли его девицы. Техника и утварь остались на месте, они наличных даже не взяли из кошелька, лежавшего в ящике стола, который без труда можно было найти.
Приведя себя в порядок он решил прогуляться по лесу. Вдруг услышал движение за окном, затем грохот выбитой двери, ворвавшихся здоровенных фигур в масках с автоматами, кричащих: «на пол», что до оторопевшего Евгения не доходило, поэтому его и повалили лицом вниз, заломив руки за спину.
Ничего ему не говоря они начали бесцеремонный обыск. Быстро закончив его, подняли Евгения и посадили за стол, где сидело два человека в штатском, освободили руки для подписания протокола. На столе лежали его сверхмощные запрещённые гаджеты, главные улики обвинения.
Следователь сухо упомянул статью обвинения, предложил собрать вещи для пребывания в СИЗО и разрешил сделать один звонок. Евгений без охоты решил позвонить родителям, только чтобы проинформировать, а не выслушивать истеричные вопли и упрёки в том, что он приносит им одни несчастья.
Сообщив отцу неприятную новость, он прервал связь, не успев нарваться на неврастенические обиды, граничащие с проклятием, в чём и заключалась родительская моральная поддержка.
В минивэне с затемнёнными стёклами, сопровождаемом ещё одним со спецназом и следователями, его привезли в следственный изолятор Лефортово, поместив в отдельную камеру, с койкой, столом, двумя лавочками и унитазом с умывальником.
Допрос начался почти сразу, чтобы он не успел опомниться и придумать ложные легенды. Теми же двумя следователями, в течение пяти часов, с маленькими перерывами.
Евгений понимал, что отпираться бессмысленно, они вытряхнут из него всю информацию, не нытьём, так катаньем, если исключить даже физические пытки. Тем более они уже знали от его приятеля Владимира, что он приобрёл запрещённый компьютер.
Единственное, что он хотел скрыть это общение с неизвестным виртуальным покровителем, что могло его подвести под статью о государственной измене. Скрыть же нелицензированную программу было невозможно, если они изымут его спрятанный компьютер, место нахождения которого он открыл с первых минут допроса. Если, разумеется, его покровитель не опередит их, уничтожив или забрав его.