Давид, юноша лет двадцати пяти, здесь он в роли послушника по своей и Божьей воле хочет вступить в ряды монахов, для этого нужно пройти путь послушания, на котором за ним пристально смотрят другие монахи и определяют степень готовности вступить в ряды монашествующих. Дядя Ваджо, говорит, что монахи часто спрашивают о поведении Давида, а сам он его описал как очень горячего кавказского парня. Рассказал также о монастыре, который расположен у границы с Россией, где живут монахи без каких-то рангов и градации, без иерархии и статуса, где каждый выполняет то, в чем силен без подсказок, а если ошибется, то никто не поставит это в упрек. Самое сильное замечание, которое можно тут получить это емкий взгляд, как говорит дядя Ваджо.
На ферме работа начинается до рассвета нужно подоить двадцать две коровы, накормить их и отправить на пастбище, после чего начинается процесс сыроварения. Каждая корова приносит по десять литров молока, на мой вопрос, сколько же времени требуется, что бы выдоить всех коров, отвечают, что около двух часов.
Дядя Ваджо, здесь единственный кто говорит по-русски, мне он рассказывает о своей семье, о здешнем быте и все то, что меня интересует. Дома он не был девять месяцев и, с его слов, главное, чтобы дома было все хорошо, связь с родными через телефон. Моя связь с родными в этом плане сильно отстает, ведь я не использую телефон, но для связи с домом использую такой метод записываю аудио сообщения на диктофон, после чего раз в несколько дней с помощью компьютерного клуба отправляю аудио письма родным.
Вечером я вникал в основы сыроварения. Как ученик, я впитывал все тонкости и кое-что записывал в свой дневник. Молоко после дойки имеет температуру тридцать семь градусов, и если оно остывает, его нужно довести именно до такой температуры, после чего в большую емкость добавляется несколько крышечек ускоряющей сыворотки, спустя час в пятидесятилитровой емкости молоко сворачивается. Размешивая его руками, дядя Ваджо похож на художника, также его движения замедленны и плавны, а весь процесс напоминает мне искусство. Затем всё процеживается с помощью марли и укладывается в формы, лишняя влага просачивается через отверстия, так что к утру сыр получается готовым. Для долгого хранения его закладывают в емкости с солевым раствором. Когда мы варим сыр, дядя Ваджо, наполняет мне большую емкость свежим еще парным сыром, а потом мы варим кофе по интересному рецепту кипятим кружку со свежим молоком, куда добавляем ложку кофе и сахар.
Здесь на ферме я провел несколько дней, на ночь я оставался в вагончике, а дядя Ваджо и Давид ночевали в другом вагончике, по утру еще в темноте с наступлением холода я затапливал печь и начинал писать свой дневник, в тарелке всегда лежал свежий, еще не соленый сыр, и тем сохранивший все натуральные вкусы. Утром мы отправлялись на дойку коров, после чего варили сыр, за эти два дня чуть-чуть я познакомился и с другими монахами, которые приезжали с монастыря, они были чуть старше меня, всего на несколько лет, но казались настоящими воинами. Их сильный взгляд меня поражал, они мне показались совсем иными монахами, без дорогих крестов, облачений. Заштопанные рясы, выцветшие на солнце и обветшавшие за время, да черные четки на запястье вот и все богатство, которое я увидел.
Грузия произвела на меня тихое впечатление, я почувствовал, среди всего мира, тишину и прикоснулся к какому-то иному миру, именно в тот момент в 24 года в 2013 году, я дал себе обещание, что если и приму христианство, конечно, на тот момент я ни в коем случаем не собирался этого делать, но предложил, что если это случится, то крестит меня отец Рафаил здесь в Грузии.
Тогда мне стоило, еще многие понять вопросы и найти ответы, которые так меня волновали в религии, в личности Христа и в своем намерении примкнуть к религиозной ветви и к тому же для чего мне это?!
Грузия не раскрыла мне ответы, кто такой Иисус, что такое Причастие и Троица, но изменила кардинально отношение к православному христианству. Осознание того, что я ничего не знаю о нем, позволило медленно начать изучать его, по крупицам, аккуратно и, конечно же, не вникая в полемики, догматику и богословские разговоры.
На этом пути много сомнений, в который раз меня пытались крестить, обратить в буддисты, сделать кришнаитом. Но, конечно, без моей воли этого всего не случилось.
На этом пути много сомнений, в который раз меня пытались крестить, обратить в буддисты, сделать кришнаитом. Но, конечно, без моей воли этого всего не случилось.
Чаще всего, как ни странно, меня пытались окрестить православные, поэтому я понимаю как никогда тех, кого от веры оттолкнули свои же единоверцы. Меня это не отталкивало, но наоборот, помогало уклониться от поверхностного суждения и увидеть, что находиться в глубине. Там, в тишине мне и открылся другой мир, и, конечно, там без пышный слов, без агитации Он.
Глава 2
2014 Вокруг света, Грузия
Предисловие к главе
В июне 2014 года совместно с другом Николаем Остроуховым, с которым ранее познакомились в Китае, а после проехали в 2013 году по Афганистану, мы отправились в большой велосипедный тур, как это принято называть! Дорогу мы проложили, по многим регионам и странам, что уже полюбили ранее, и в которые хотели вернуться еще: Памир, Уст-юрт, степи Казахстана! Маршрут лишь спустя время вывел меня к концепции «Вокруг света на велосипеде», который уместился в период с 2014 по 2016 года и вместил в себя почти 54.000 км на велосипеде. Первая цель, которую я ставил на старте, добраться чего бы мне этого не стоило до монастыря, где меня крестит отец Рафаил. Я понимал, что путь в несколько месяцев позволит мне еще больше утвердиться, что Он истинный Бог.
«Стоило» многого, уже в первую неделю наши дороги с Николаем разошлись, цели и пути не сошлись, так что с Омска, моя дорога резко ушла на юг через степи Казахстана к Памирскому плато. По пути я то влюблялся, что больших страданий и ошибок, не оправданных и сложных. Я повреждал пятку (трещина) так, что едва мог ехать, на велосипеде, меня сбивала машина, несколько раз я обезвоживался в пустынях. Но все трудности лишь разжигали во мне огонек и укрепляли в правильном решении, и часто с улыбкой я повторял: «Меня уже не остановить».
Экспедиции «Вокруг света на велосипеде 20142016» предшествовала долгая дорога по Якутии, на велосипедах (книга «Дорогами Памяти»), где я прочел Евангелие впервые. Все события складывались в нужную хронологию и направляли меня по нужной линии пути
Для большей концентрированности в книге мне потребовалось не описывать здесь весь путь от Томска до монастыря, так как эти описании отвлекли бы от главного повествования и концепта книги.
Отец Рафаил
2 ноября 2014, монастырь Святого Димитрова, Руиси
Утром мы простились. Спал до семи, а в восемь уже выехал, лишь попил чай с печеньем.
«Ты адрес написал? Молодец», помахав руками друг другу, одевшись потеплее, выехал. Через два часа прибыл к городу Ахалцихе, дорога в объезд идет. Начался дождь. Еду далее. Уже в дожде. Погода меняется каждый пройденный километр.
Еду, и так легко мне, так легко и молитва дается, что будто и не молитву проговариваю, а песнь пою. Ухмыляюсь себе и говорю: «Проверится твоя искренность и легкость, когда будет на душе и в обстоятельствах чуть сложнее».
То, что сказали мне местные жители, будет перевалом, оказалось маленьким подъемом, ветер помогает со спины, думаю, будь он в лицо, и перевал оказался бы существенным. Еду без наушников, последнее время мало включаю, не до этого.
На спуске, не доезжая пятнадцать километров до Боржоми, сзади раздался такой силы хлопок, что подумал, что оглохну. Колесо тут же спустило. Качу велосипед на обочину. Уже знаю, что это лопнула покрышка, это уже вторая «Швальба», которая проходит тест: «Еду пока не разлетится», вот и разлетелась, лопнула по боковой поверхности. В запасе у меня б/у покрышка, чуть лысая, которую взял в Ереване. Сейчас ставлю и боюсь дышать. Качать сильно не стал. Менять камеры и вообще возится с колесом при дожде и грязи немножко муторно, потому как нужно все оградить от мелких камушек и грязи, что так и норовят набиться в полость покрышки. Поставил. Страшно садиться на велосипед. Мне кажется, это китайское изделие разлетится. Еду дальше. Камера спускает, чувствуется это уже через семь км. В запасе у меня нет больше камер. Та, что лопнула, уже не для починки, так как дырка очень большая, и еще одна камера не клееная. Дотянул до Боржоми, заехал в шиномонтажку, чтоб в тепле поклеить камеры и чуть отдохнуть. В мастерской был удивлен, тем, что увидел Автожир (летательный аппарат).
«А это кто у вас летает?»