Точка невозврата. Сборник стихов - Петр Корытко 3 стр.

Лучник, в цель жизни стреляющий, мученик,
Юность, познавшая пыль бездорожья,
Был ли у вас ненадежный попутчик,
Ангел, земным притяженьем стреноженный?

Хмырь-поводырь вас водил, да обманывал,
Россказни сказывал, нечисть двуликая,
Ересью ласковой в сети заманивал,
Наспех плетёные белою ниткою.

Шли вы за ним, обрезаясь осокою
На мелководье и на малодушии,
В небо стреляли и цели высокие
Падали с неба подстреленной тушкою.

Стрелы пускали попасть в невозможное,
А попадали всё больше в ненужное
С тайной надеждой, что цель поражённая
Вдруг обернётся царевной-лягушкою.

Путь уточняя на редких прогалинах,
С лешими вы наигрались в напраслину.
За неудачи себя не ругали вы,
И потому жизнь прожили прекрасную.

Человек хороший жил бы ещё,
Но однажды пьяный выплыл в поддёвке
А вдове его был выставлен счёт,
Что утоп её мужик без путёвки.

Ей потери горькой не подсластить,
Землянику собирать стало негде,
Всё, что можно на Руси откусить,
Пребывает в долгосрочной аренде.

В лес соседский деду выйти нельзя
Под угрозою огромного штрафа,
Если только состоятельный зять
Из бандитов старику не потрафит

И позволит на охоту сходить,
Пропуск выпишет пройти за калитку,
Ходатайство даст ружьё прикупить 
Инвалидам ведь по зрению скидка.

На огромнейших гектарах жильё
Под себя переписали вельможи,
А простому человеку под лёд
Лишь за деньги провалиться возможно.

Хорошо ему на всё бы забить,
Но чтоб в лучший мир пожаловать в гости,
Надо весь остаток жизни копить,
Чтобы место оплатить на погосте.

И кому вменить он сможет в вину,
Что исчезла та страна безвозвратно,
Где когда-то человек на Луну
Выл, представьте, абсолютно бесплатно?

Довоенный цирк рукоплескал 
На арене, сделав твёрдый шаг,
Он самозабвенно исполнял
Номер «Эквилибр на першах».

Перш держал на лбу, а на перше
Продолжали это рандеву
Три гимнаста все на кураже
Я смотрю на снимки и реву.

Отказавшись от своей брони́,
Добровольцем он ушёл на фронт.
Так прощался с каждым из родни,
Будто знал, что будет наперёд.

Силачу такому фронт был рад 
ПТР вручили и в окоп
Танки бить в упор, в разрыв, впопад,
Целясь зверю вражескому в лоб.

И в одной из танковых атак,
В адских взрывах, в адовом дыму
Возле ног его рвануло так,
Словно в клочья рвали свет и тьму.

Он очнулся в мареве утра.
 Что со мной?  спросить лишь только смог.
 Будешь жить,  смутилась медсестра. 
Ведь живут на свете и без ног

О другом немного рассказал
Военврач приехавшей родне.
Как же тот рассказ родню терзал,
А теперь терзает сердце мне.

На поправку шёл наш фронтовик,
Но не мог смириться с тем, хоть плач,
Что без ног жить будет каждый миг,
Он красавец, богатырь, циркач.

Жаркий воздух сумрачно дрожал
В танго русском, горестном, когда
Пел Шмелёв: «Мне бесконечно жаль»
И ему «Жаль» вторила звезда.

У окна, распахнутого в ночь,
Он лежал, и вдруг рванув к стене
От того, что жить уже невмочь,
Стойку сделал на руках в окне.

Там под танго русское кружил
И шептал последнее «Прости»
Он артистом здесь недолго жил,
И решил артистом он уйти.

Опустело звёздное окно 
Он в прыжке закончил эту роль.
Расплескалось танго, как вино,
На земле оставив «только боль».

Ну а те, кто видели во тьме
Тот смертельный номер «Эквилибр»,
Написали нам в своём письме,
Что от ран тяжёлых он погиб.

У меня другая правда есть:
Как в колодце искорку на дне,
Вижу часто там, где звёзд не счесть,
Ангела безногого в окне.

Он меня пытается хранить
И отводит крыльями беду 
Это дядя мой хотевший жить,
Я к нему когда-нибудь приду.

Услышат ли Россия и родня
Своей земли немой глубинный крик,
Когда уйдёт за линию огня 
В закат и в ночь последний фронтовик?

Да, обелиски, звёзды и кресты,
Да, братские могилы на века,
Но впредь уже у памятной плиты
Живого не найдём фронтовика.

Он будет вечен наш огонь сердец,
Но как же больно, устно иль в строку,
«Спасибо, героический отец!» 
Живому не сказать фронтовику.

Я верю сердцем, матушка-земля
Туманом занавесит, словно лик,
Заплаканные русские поля,
Когда уйдёт последний фронтовик.

Услышат ли Россия и родня
Своей земли немой глубинный крик,
Когда уйдёт за линию огня 
В закат и в ночь последний фронтовик?

Да, обелиски, звёзды и кресты,
Да, братские могилы на века,
Но впредь уже у памятной плиты
Живого не найдём фронтовика.

Он будет вечен наш огонь сердец,
Но как же больно, устно иль в строку,
«Спасибо, героический отец!» 
Живому не сказать фронтовику.

Я верю сердцем, матушка-земля
Туманом занавесит, словно лик,
Заплаканные русские поля,
Когда уйдёт последний фронтовик.

Исхлёстанная ветром и дождём,
Как плетью бесноватого садиста,
Стояла у обочины гвоздём
Девчонка, так себе, «рублей за триста».

Худая, остролицая, в джинсе,
Протёртой не по моде по несчастью,
Она смотрела на машины все,
Нет, не глазами их незрячей частью.

Автомобили, сбитые в стада,
Бежали так, как будто бы вживую
Водители сгорали от стыда
За малолетку эту плечевую[2].

Пусть не заплачет небо, и до дна
Дождями поднебесье проливая,
Поплакать бы девчонке, да она
Стояла под дождём как неживая.

Никто не останавливался там,
Но вот возник гадливого негодней,
Открылась дверь и юная мадам
Нырнула вниз, как в ночь из преисподней.

А дождь хлестал машины и шоссе,
Гонясь за той, где девочка сидела,
Худая, остролицая, в джинсе,
Не слыша даже собственного тела.

Мне любви не хватает такой,
Чтоб дорога стелилась цветами,
Где идёт и ступает легко
Моя женщина поздних свиданий.

Я вымаливать долго готов,
На камнях разбивая подошвы,
Чтобы путь из осенних цветов
Для неё не кончался подольше.

Не устану я верить в цветы,
Где почти с грациозностью лани
Ты идёшь и волнуешься ты,
Моя женщина поздних желаний.

И в лугах, в стороне от дорог,
Твой наряд из ромашковых платий
Лепестками срывать бы я мог,
Моя женщина поздних объятий.

Пусть спешит к нам снегами метель,
И дорога всё лунней, всё звёздней,
Мы цветами расстелем постель,
Моя женщина осени поздней.

Ты чувствуешь, небо к тебе благодушно 
Дарует картины весенние в цвете.
А что ещё нужно? А что ещё нужно!
Живи и не думай сегодня о смерти.

Цени эту щедрость за краткость и меру,
Такое потом повторится едва ли,
Весь мир принимать безоглядно на веру
Тебя, как на праздник, сегодня позвали.

Скорее, скорее забудь про тревоги,
От неба бери любование светом,
Такое, поверь мне, даётся немногим,
Но, впрочем, не думай, не думай об этом.

Спеши насладиться цветными лучами