И всё будет происходить в зависимости от того, как скоро это будет и насколько исторической является наша сегодняшняя встреча. Если она является частью истории и если вы меня услышали, то этот фактор будет активно работать на то, что возникнет некая «молекула», некая «ДНК» радикального присутствия, которая будет расти, превращаться в тело, в органику. И если будет время при этом, если эта война будет не буквально завтра, но хотя бы через год, то вдруг мы как-то действительно сможем вклиниться в ситуацию. Или же нет. Всё зависит от того, как Провиденциальная Мысль оценивает наши шансы и нас как игроков. Потому что есть такая вещь, как «кастинг». А «кастинг» означает, что мы приходим и пробуем себя на роль Гамлета, а нам режиссёр говорит: «Ребята, вам максимум только в самодеятельность в сельском клубе». Мы ещё должны понять, насколько мы годимся для «малого театра».
Вы в одной из своих лекций говорили, что сознание актуализируется в языке. А если человек не знал языка, то получается, что он как беременная кукла?
Человечество делится сразу на две группы: те, кто пошел за Адамом, и те, кто проклял его, потому что Откровение языка мгновенно лишает людей Золотого века. То есть как только они узнают язык, они мгновенно становятся не блаженными существами в полной гармонии и слиянии со средой, а жалкими и трепещущими тварями, прячущимися от дождя, от снега, от холода в своих пещерах. И они создают общество, потому что общество это тот кокон, который защищает их от космоса, от природной среды. Это общество тоже заряжено языком, принесённым Адамом, но этот язык имеет прямо противоположное назначение. Адамический язык описывает ту реальность, которая соответствует Провиденциальной Мысли, потому что эти имена, которые приносит Адам, и движения между ними непосредственно сообщены ему из источника Провиденциальной Мысли, они сообщены ему Аллахом. А вот тот язык, который возникает в обществе, это комбинации и компромисс между теми конечными возможностями, которые создают это интеррефлексирующее бытие, и именами, которые подразумевают концепты, совершенно отличающиеся от идей.
Здесь нужно понять следующую вещь: мысль и мышление, идеи, которые стоят за организацией этого Бытия, это совершенно разное. «Мудрость» и сознание взаимоисключающие вещи. «Мудрость» это симультанное[8] состояние всех возможных состояний Бытия.
Вот у Генона есть книга «Человек и его осуществление согласно Веданте». И, собственно говоря, реализация, по Генону, то есть эзотерическая реализация в формате Традиционалистского клуба, это то, что человек, начиная с точки отсчёта физического присутствия в этом мире, расширяясь, интегрирует все возможные состояния Бытия. То есть сначала он приходит по плоскости к центральной позиции в этом мире, к точке, в которой мир пересекается вертикалью («лестница миров»), сквозной осью; он приходит с периферии в центр, а потом поднимается вверх и вниз и интегрирует все возможные состояния. Когда он интегрирует всю полноту возможных состояний Бытия, образуется то, что называется «мудрость». Эту «мудрость» можно даже описывать Платон о ней говорит, Прокл о ней говорит.
Но вообще-то «мудрость» пользуется внеартикуляционными формами сообщения. Одной из наиболее явных и действенных форм является музыка. Музыка сообщает состояния, которые принадлежат «мудрости». Попробуй, скажи, слушая увертюру к «Тристану и Изольде» или «Аппассионату», что ты узнал. А прочёл страничку в «Протагоре» Платона это можно пересказать. А что ты узнал, когда послушал музыку? Но есть ощущение, которое ты понял. Пока ты слушаешь, ты как бы «понимаешь», ты входишь в это состояние. Это неартикулированное сообщение тебе некоего чистого внеосмысленного, неартикулированного Бытия. Это музыка сфер, в пределе.
Общество враждебно дискурсу пророков, враждебно Логосу, враждебно Откровению, общество связано с созерцанием, со стремлением вернуться в «телепатический» Золотой век. Язык в обществе смешан с «мудростью», он смешан с неартикулированным. Поэтому в человеческом творчестве постоянно проявляется эта смешанность в виде гимнов (гимны «Ригведы»), песен, различных пеанов (то есть торжественных песнесловий). В поздние времена это оперы, где музыка смешивается со словами. То есть постоянно идёт борьба. В литературе это поэзия, которая борется с прозой, то есть поэзия это вторжение неартикулированного, поэтического. Постоянно идёт такая борьба. Мы берём высокие примеры, а в низком случае это новояз, это деревянный язык бюрократии, и в пределе это посткоммуникация, когда государство говорит с народом так, что народ не может за государством это воспроизвести и повторить (возьмите, например, ПДД, попробуйте прочесть и повторять вслед за этим, или же повторять что-то вслед за Путиным, Сурковым).
Причём это не характеристика России. Я на одном медиа-форуме встречался, сразу после избрания Обамы, с двумя представителями США: один сенатор от демократов, второй был председателем республиканского национального комитета США (то есть политбюро Республиканской партии). Я внимательно их слушал, им задавали из зала нелицеприятные вопросы про Афганистан, про убийства женщин, детей и стариков и тому подобное. Ответы были потрясающи. Я тогда начал впервые формулировать свою теорию посткоммуникации, потому что единственно, что можно было воспроизвести из их ответов, это начало, когда они говорили: «First of all, Im very grateful for your question, for your interest, for your participation». То есть это единственное членораздельное, что ты можешь уловить и воспроизвести, потому что следующие пассажи были каким-то «похрустыванием». На самом деле они были тоже сопряжены по правилам английского языка, английской грамматики, там были слова, которые сами по себе имеют место в словарях, но воспроизвести это невозможно, потому что смысла в этом не было никакого. Единственно «спасибо за ваш вопрос, мы уважаем вас за внимание» и так далее, а дальше идёт сплошной хруст.
Я понял, что посткоммуникация тотальна, она просто сопровождает любую работу с общественным человеческим пространством. Сущность посткоммуникации, если проанализировать, в том, что в посткоммуникации наконец-то общество, ненавидящее пророческую миссию, расправляется с языком и Откровением и утверждает вместо языка симулякр, вместо контента, вместо послания симулякр, убивает язык и подготавливает человечество к смене циклов.
То есть человечество должно пережить затмение, мир должен пережить пралаю[9], то есть обнуление, и дальше новый Золотой век. А как происходит затмение? Затмение человечества в конце цикла происходит путём забвения языка. Человечество в определённый день конечно, это упрощение, но в определённый день «икс» люди просыпаются, и ни один не помнит языка. И что получается? Что вокруг них хаос: он смотрит на холодильник, и это для него не холодильник, а просто клякса, он даже не понимает, что это холодильник, он становится просто «маугли», все люди становятся «маугли» без языка. И мир исчезает, потому что мир образован языком.
На самом деле человек не может найти в своей жизни и не может встретить ничего из явлений духовных, видимых, невидимых, материальных, «физики микромира», «физики макромира», не может встретить ничего, что не было бы описано языком Адама, который ему открыл Всевышний.
Но вы скажите: «А наш язык? Почему же, когда мы рождаемся, всё готово для нас и наших матерей и отцов смыслы, рисунки, надписи, книги, звезды на небе и прочее?» Откуда, почему? А потому что наши языки, как частные случаи, привязаны к языку Адама, они все как щупальца, как нити восходят к первоначальному языковому архетипу, который уже описал Вселенную, но она существует только в описании. И мы видим как объективное то, что было описано Адаму. А вот, например, кому она не была описана ангелам, демонам, они это не видят, они вообще не так всё видят. Для них стол не стол, для них вообще стола нет, для них и деревьев нет, и верблюдов нет, ничего для них нет, для них всё совсем другое «пятна Роршаха», у них другая совершенно реальность вне языка.
Как политический ислам может сотрудничать с джамаатами Дагестана, Северного Кавказа?
Это узкий, частный вопрос. Политический ислам должен создать сеть новых политических джамаатов. Не таких, которые существуют сегодня, это «полуфабрикаты», новые политические джамааты. А что такое новые политические джамааты? Это, по сути дела, ячейка, альтернативная мировому правительству. Потому что речь идёт не о чём ином, как именно об этом. Нужно создавать альтернативное мировое правительство и нужно понять, что новый политический джамаат, это не просто там какие-то верующие, ходящие в какую-то мечеть по соседству, а это ячейка, подобная высокой «масонерии», это властная ячейка. Ну мы будем ещё потом говорить о власти, о том, как соотносится власть в мире зульма, в мире тирании и тьмы, с тем, что мы несём, потому что мы несём не власть, а мы несём в себе энергию свершения, мы несём в себе энергию уникального и единственного свершения, которое является точкой сборки всех рассеянных колеблющихся сил неопределённости. Это то свершение, в результате которого рождается утверждение, не знающее, что его не было. Потому что утверждение исключает оговорки (оно вне условий), поэтому это утверждение автоматически упраздняет все обстоятельства, которые связаны с его предшествующими ограничениями.