Чем больше они встречались, тем очевиднее становилась привязанность Валерия к этой красивой девушке. Это чувство беспокоило его еще с семидесятых годов, когда впервые увидел ее в Томске. Она была подельницей рецидивиста Арбузова, и они вместе пошли на ограбление сберкассы. Морозов часто вспоминал эту необыкновенную девушку, и даже жалел, что все эти годы не мог ее видеть.
Что касалось Салтыковой, то во время встреч она стала ощущать на себе его пристальный взгляд, не тот деловой, казавшийся ей обычным, а испытывающий, нежный, очарованный. Она замечала, что Валерий питает к ней какие-то чувства, но всегда оставалась непоколебимой к его проявлениям. В последнее время они встречались редко, и только в тех случаях, когда была острая необходимость в передаче информации.
Напряжение между группой Мирона и бригадой Дикого, почувствовали многие, даже Мераб и Адвокат стали ощутимо отдаляться друг от друга. Но между ними всегда стояла Салтыкова, которой они дорожили. Ее упорству и умению собирать разные сведения, а потом делать из этого погоду, можно было только позавидовать.
Адвокат замечал, как Мераб, постепенно обрывая с ним связь, старается перетянуть Салтыкову к себе, и потому, как мог, противился. У Кузбасского авторитета и грузинского вора не раз возникали спорные вопросы по поводу привязанности Салтыковой к Мироновской группе. Но Элла, чувствуя, как ее «раздирают» на части, указывала им на свою независимую позицию. Она не считала, что ее участие в той или иной группе должно быть обязательным, ведь все должно идти на полном доверии. Ее долг, бескорыстно помогать каждому, а не искать выгоду среди двух авторитетов. Подобное объяснение поднимало ее авторитет в глазах главарей и пока их это устраивало, но если им суждено будет разойтись, они оставляли выбор за Салтыковой. Элла вполне соглашалась с таким вариантом. Единственное, чему противились главари, так это ее лояльному отношению к Вавилову, который любыми способами доказывал свое независимое положение, что было не выгодно, как Мерабу, так и Адвокату.
Садовников поторапливал Гебанидзе и при каждой встрече напоминал о Салтыковой, она необходима им для разработок предстоящих дел, а как грамотно она все проворачивала, они уже убедились. Наиль устраивал Аркана, но он был исполнительным «тараном», а Садовникову необходим был человек здравомыслящий, умеющий решать проблемы последовательно и аккуратно, не надламывая ситуацию в худшую сторону. Таким человеком, когда-то был Крутов, но сейчас он был далеко и помогать Аркану, естественно не мог, а вот Салтыкова была рядом.
Недавно в Новосибирск приехал Мераб и сообщил Аркану приятное известие, Паша Громов поговорил на сходке с ворами, и они приняли решение простить Аркана за прошлые ошибки. Но весь цимус этой новости заключался в том, что теперь Аркана преследовать не будут, Громов отдал распоряжение своим людям, чтобы они прекратили поиск бывшего вора.
Теперь Садовников мог постепенно выйти из тени, но уже в качестве нового лидера, прозванного Диким. Для многих Аркан остался в прошлом, он не имел уже авторитета, тем более молодые члены группировок совершенно о нем не слышали. Гебанидзе наравне с первой новостью, привез еще две, первая почему-то обрадовала Садовникова: Громова за систематические и злостные нарушения режима содержания, а также неоднократные подстрекательства заключенных к бунту, отправили в закрытую тюрьму под названием «Белый лебедь». Но это еще не все, Громов подхватил туберкулез легких и, как только он подлечится, его сразу же переведут в спецтюрьму, где содержат воров-законников. Вторая новость ошеломила Садовникова: Сергей Крутов, отбыв установленный управлением УСОЛЬЛАГа срок в «Белом лебеде», был этапирован в спецзону и, прибыв на место сцепился с начальством лагеря, за что получил шесть месяцев ПКТ41. Потом выяснилось, что Крутов уже полгода болел туберкулезом легких. Начальство перевело его в Мошевскую больничную зону, где врачи сделали ему операцию на легких.
Разговаривая с Арканом, Мераб по секрету сообщил ему свой план: если у него получится договориться с начальством из управления УСОЛЬЛАГа, то возможно Крутова этапируют в Новосибирскую область. Недалеко от города расположена МОБ42для заключенных, где Сергея как следует, подлечат и они вместе с Арканом подумают, как помочь Крутову освободиться «условно-досрочно». Это предложение окрылило Садовникова, он был преисполнен надежды, что уже скоро встретится с разлученным корешем.
Чтобы контролировать новые группировки, или по-иному, взять их под свою «крышу», Аркану понадобятся следующие действия: для начала убрать из города Мирона, а затем перекрыть Адвокату доступ в область, пусть себе хозяйничает в Кузбассе и, только после этого взяться за местных бандитов, заодно указать Вавилу и его дружкам должное место. Все это они сделают вместе с Мерабом. Аркан знал, что скоро состоится краевая сходка и воры все равно восстановят доброе имя грузинскому вору, а пока этого не произошло, Адвокат наглел с каждым днем, и принимал все решения самостоятельно, даже не советуясь с Мерабом. Но убрать Мироновых, отца и сына из города по их же согласию, не удастся. Значит, остаются два варианта: натравить на Мироновых ментов, имевших на погонах большие звезды или надеть на обоих «деревянные бушлаты43».
Сегодня Садовников приехал на важную встречу в клуб «Победа», где тайно собрались уважаемые люди, прибывшие в Новосибирск из Грузии. Это были братья Мераба из Кутаиси. Закрывшись в кабинете тренера, поначалу все стали обсуждать Кузбасский вопрос. В принципе, воры подняли тему довольно нешуточную: еще по весне в Новокузнецке состоялся первый съезд независимых рабочих движений. Шахтеры бастовали, требовали достойной зарплаты и чтобы в магазины постоянно завозили продукты. Мераб, зная не понаслышке об обстановке в Кузбассе, обратился к Кутаисским ворам с предложением.
Гурам, у меня тут одна идейка возникла, надо бы нам ее обсудить. Шахтеры, люди простые, им нужно помочь.
И чем, мы им поможем, Мамука? Если только лавровыми листьями завалим.
Не смешно, брат, я дело предлагаю, надо нам сойтись с профсоюзом рабочих и оказать шахтерам помощь, уберечь их от бандитских наскоков. Я тут недавно тамошнего Адвоката прощупал, так его братва пытается влезть в угольные разрезы, то есть угольком поторговать.
Э, нет, Мераб, им хвосты быстро прижмут, не дадут «черным золотишком» распоряжаться, в разговор вступил Садовников.
Брат-Аркан, откуда такая уверенность? спросил Томаз.
Я слышал, есть такой генерал КГБ Иванов, так вот он с шестой управой, как раз этим делом занимается. Нам туда не влезть, с «госконторой» шутки плохи. Хоть демократы и наступили им на хвост, но кагэбисты своего не отдадут.
И где ты такое услышал? спросил Мераб.
Радио слушаю, телевизор смотрю, прессу читаю, улыбнувшись, неопределенно ответил Аркан.
Ладно, мы еще вернемся к этой теме, давайте о финансах поговорим, предложил Гурам, я недавно в Сухуми был, встретил там Ису-Чечена, вы его знаете, он помогал нам провернуть аферу с «Авизо». Так вот, надо бы нам в Новосибе создать несколько кооперативов и прогнать их под эту марку, глядишь, хорошо наварим. Иса обещал помочь.
А что, вполне разумно, я накажу своим людям, пусть ищут побольше «сибирских валенок», каких-нибудь колхозников с паспортами, они возьмут кредиты для своих хозяйств, а мы это дело обыграем с банкирами, предложил Аркан, правда надо найти подход к шестому отделу, пусть Мераб этим займется, у него это здорово получается.
Я в Кузбассе своим людям наказал, продолжил Мераб, скоро с завода в Кузбасс должны прийти машины шахтерам. Положение у них бедственное, братва по дешевке скупит у них машины, а ты Томаз, подготовь железнодорожные платформы, отправим «Жигули» на Кавказ, там они быстро разойдутся по нормальной цене. К тебе, Арканя, такое дело, надо прошерстить рынки, промацай у тамошней братвы, кто под кем ходит, особенно авторынки, нам надо свою нишу занимать. Если будут проблемы, сам знаешь, пошли Татарина, он быстро там шороху наведет.
Завтра японцы приезжают, предупредил Садовников, остановятся в гостинице. Ким встретит команду, как полагается, сначала в кабаке посидим, а потом делом займемся. Гурам, и ты Томаз, подгребайте к обеду, познакомитесь с «Якудза».
Что, в натуре они из «Якудзы»? удивился Мераб.
Я так шуткой их называю. У них с Кимом разговор серьезный состоится, они хотят несколько клубов открыть и филиалы в разных местах, а заодно и с японским «автопромом» кое-что порешаем.
Братья, на сегодня закругляемся, расходимся до завтра, предложил Мераб.
Вот так, постепенно, Садовников восстанавливал свою деятельность в Новосибирске, но понимал, что времена уже другие, а соответственно годы, которые давали о себе знать. Хотя и перевалило ему за пятьдесят пять, но выглядел он неплохо. Аркан превосходил своих сверстников в здоровье, и это состояние позволяло ему время от времени встречаться с женщинами. С некоторых пор он чаще задумывался над собственной жизнью. Времена, когда воровкой кодекс запрещал ему обзаводиться семьей, канули в прошлое. Теперь он мечтал найти себе верную, надежную подругу и провести с ней остаток жизни. Встретится молодая, пусть, это еще лучше, воспитает ее в своем духе, и она обязательно родит ему сына, который со временем займет его место. Вот об этом мечтал Аркан, когда его начинало одолевать одиночество, и тоска, как неутолимый червь, терзала изнутри. Салтыкова, вот какая женщина ему нужна. Молодая, умная, дерзкая, во многом неуступчивая, но безумно женственная. Она все чаще занимала его воображение. Если он уберет Адвоката и Мирона, то предоставит себе право обладать ею, как будущей компаньонкой и возможно супругой. В согласии Салтыковой он не особо нуждался, все, что ей будет нужно для жизни: положение, деньги, авторитет, он поможет ей заработать. Многие молодые дурочки хотели бы оказаться рядом с Арканом только по одной причине, им нужно, чтобы они были хорошо обеспечены, остальное их не волновало. Но Салтыкова не входила в число таких женщин, и Аркан понимал, что так просто она не поддастся на его уговоры. Значит нужно на нее надавить, создать обстановку, чтобы она почувствовала силу его ума. Для начала она поработает на Мераба, а когда войдет во вкус, уже не откажется от того, что Аркан ей предложит. За годы он хорошо изучил женщин, которые получали положение, как в семье, так и в обществе, они ни за что не откажутся от благ.