Маша дружит с Наташей, которая тоже из нашего класса и тоже хорошо учится. Я хожу к ней в гости и учу уроки. Она даёт мне списывать иногда. Наверное, потому что понимает, что если я что-то не успел, то не случайно.
Я стараюсь делать сам все уроки. Иногда мама помогает. Бывают сложные домашние задания, тогда я напрашиваюсь в гости к одноклассникам, чтобы сделать их вместе. Во-первых, так всё интереснее и проще; во-вторых, потом можно поиграть в настольные игры или телевизионные приставки. Да-да, именно в начале 90-х начали появляться телевизионные приставки.
Впервые я смог поиграть в приставку в гостях у соседа по подъезду Игоря Ходырева. Он подключает её к телевизору (или это монитор компьютера?), мы садимся рядом и играем на клавиатуре. Сначала компьютер «Компаньон-2» загружается 10 минут. Потом при загрузке игры слышны разные звуки: «Пи-и-им-пи-у-ум-кри-кри-кри-пру-о-ом-му-о-ом-пим-крим-пи-ум». Есть игра «Арканоид» в ней нужно при помощи шарика выбивать кирпичики наверху. В неё можно играть вдвоём, в этом случае она напоминает настольный теннис, ведь это тоже игра на отбивание шарика, только на компьютере. Ещё любим игру «Космическая стрелялка», где нужно в космосе разбивать всякие летящие метеориты и космические корабли. Причём чтобы включить другую игру, приходится перезагружать приставку и опять слушать характерные только ей звуки. Мы ждём с нетерпением окончания звуков загрузки, чтобы быстрее начать игру.
Приставка «Денди» первой появилась у мальчика из класса Димы Южакова. Я с парнями из класса после уроков бегу к нему. Ещё у него играем в настольную игру «Менеджер» (типа «Монополии»). В игре требуется кидать два кубика одновременно и ходить по разным карточкам, покупая их на игрушечные денежки. Затем там можно меняться покупками, расширяться и так до момента, пока один всех не победит. Уроки мы делаем после игр, иногда наоборот.
Дима с мамой живут рядом со школой. Его мама добрая и гостеприимная. Я чаще других напрашиваюсь к нему в гости, потому что у него постоянно появляются новые картриджи для приставки. Особенно мы любим играть в «Танчики» вдвоём. Потом появились новые картриджи: всякие драчки на двоих, типа «Боевые жабы» и «Уличные драки», ещё «Братья Марио» и другие. Мы старались пройти все игры на двоих. Моя мама мне сказала, что приставки портят зрение и что лучше гулять на улице и играть в «подвижные игры», а не сидеть дома, уставившись в монитор.
Мне подарили самокат «Конёк-горбунок» зелёного цвета, из металла, на резиновых надувных колёсах, быстрый при разгоне. Я люблю на нём кататься, мне с лихвой хватает набираемой скорости. Теперь я больше езжу на самокате, чем хожу пешком.
Лето, солнце, жара! Мы едем в бассейн к папе, рядом с его работой, заводом ДСК. То есть я еду на самокате, а папа идёт пешком за мной. Я бывал там с ним и знаю дорогу. Набираю скорость и качусь, ветер освежает, я довольный. Задираю голову к солнцу и смотрю на него, хоть оно меня и ослепляет светом. Опускаю глаза впереди на дороге лежит куча стёкол от разбитой бутылки. Поворачиваю руль в сторону слишком круто, на скорости вылетаю с самоката и лечу неминуемо прямо в стёкла. Включается инстинкт самосохранения: выбираю манёвр в воздухе, который уводит колени от самого опасного стекла дна разбитой бутылки с острыми краями сверху, оставляю её между ног, а сам падаю на мелкие осколки коленками. Пострадало только одно колено. Стекло торчало из ноги пугающе, но вошло не глубоко. К счастью, всё обошлось зелёнкой и йодом, как обычно.
Затем у меня появился скейтборд для катания на асфальтовой площадке во дворе. Коленки на штанах после катания драные, ещё и кожу на ладонях и локтях сдираю об асфальт. Но это меня не останавливает. Во-первых, я научился сам зашивать дырки. А во-вторых, я привык к асфальтовой болезни: на мне не успевают зажить старые раны, как уже появляются новые. Вот так настойчиво я учусь кататься на доске.
Заметив моё усердие, родители подарили мне огромный велосипед «Урал» с высокой рамой. Я не дотягиваюсь до педалей, сидя сверху, и мне приходится кататься под рамой. Может, со стороны это выглядит нелепо, так как колёса почти с меня в высоту, но это не останавливает.
Я разогнался на «Урале» с высокой горы. На спуске я понимаю, что набрал огромную скорость, и несусь вдоль сквера. Нужно притормозить, чтобы повернуть во двор дома. При езде под рамой это оказалось достаточно трудно, да и руль резко не вывернуть на такой скорости. Тем не менее я думаю, что успею притормозить до поворота, поэтому медленно выворачиваю руль направо и теперь уже несусь на всех парах прямо в торец дома. Я понимаю, что не успеваю затормозить и вывернуть во двор не получится. Меня охватывает полный ступор. Я осознаю, что столкновение неизбежно. Дикий ужас происходящего дробит мгновение на доли секунд. Я не успею отпрыгнуть или оттолкнуть велосипед при желании. Я внутри велосипеда, он управляет мной, это направление имеет бешеную скорость и несёт меня на стену.
Я разогнался на «Урале» с высокой горы. На спуске я понимаю, что набрал огромную скорость, и несусь вдоль сквера. Нужно притормозить, чтобы повернуть во двор дома. При езде под рамой это оказалось достаточно трудно, да и руль резко не вывернуть на такой скорости. Тем не менее я думаю, что успею притормозить до поворота, поэтому медленно выворачиваю руль направо и теперь уже несусь на всех парах прямо в торец дома. Я понимаю, что не успеваю затормозить и вывернуть во двор не получится. Меня охватывает полный ступор. Я осознаю, что столкновение неизбежно. Дикий ужас происходящего дробит мгновение на доли секунд. Я не успею отпрыгнуть или оттолкнуть велосипед при желании. Я внутри велосипеда, он управляет мной, это направление имеет бешеную скорость и несёт меня на стену.
Инстинкт самосохранения включается, и мозг начинает генерировать варианты выхода из сложившейся ситуации. Я оглядываю себя со стороны. И что я вижу? Огромный велосипед, под рамой у которого я нахожусь левой частью тела, онемевшую левую ногу на педали, от которой нет толку, руки держат руль в направлении прямо на стену и не двигаются. Стоп!
М-да, ситуация. Ведь я уже бывал в подобном положении, когда кажется, что время останавливается. В такой момент мне нужно выбрать мысль одну из множества, ту, которой я и буду следовать. Именно этот выбор и определяет степень налаженности контакта ума и тела. И тут я осознаю, что не верю в возможности собственного тела. Точнее, это будто озарение, в котором я понимаю всю суть вещей. Мысленно я прокрутил образ, где вышел из этой ситуации без физических повреждений. Но понимание медлительности этого мира, которое я себе втемяшил на подсознательном уровне, заставляет меня отбросить безболезненный исход. Схватываю на лету другую мысль, близкую к гармонии окружающих и моего тела в том числе. Мысль проста: нужно смириться с повреждением физического тела в результате тупого столкновения. Ну что ж, пусть будет так. Пора научиться переносить физическую боль. Теперь оставлю только те варианты, которые не исключают столкновения со стеной. Вариант выбран. Он будет менее болезненным для меня и вполне логичным для окружающих. Продолжаем сцену в реальном времени. Щелчок хлопушки. Поехали.
Я проезжаю десять метров до стены, так и не выйдя из полного ступора в теле. Ба-ба-а-а-ах! Искры в глазах. Я вырубился.
Когда я очнулся, надо мной, склонившись, стоял прохожий и что-то говорил. Я его не слышал, видел только лицо и шевелящиеся губы. Он протягивает ко мне руки. На плече его висит сетка с бутылкой кефира или молока (цвет крышки не вижу). Я не понимаю, что происходит, но осознаю, что лежу весь скрюченный внутри велосипеда. Не могу пошевелиться, зажатый рамой со всех сторон. Впереди вижу медленно крутящееся переднее колесо с огромной восьмёркой, которое при каждом повороте вокруг оси тормозится изогнутой рамой. Ко мне возвращается слух. Я слышу скрип резины, трущейся о железную раму. Начинаю вспоминать, что со мной произошло. Ещё раз обращаю внимание на прохожего с сеткой на плече. Он делится впечатлениями с другими. Вернулась возможность ощущать тело и управлять собственными руками, и я протягиваю их людям. Все вместе человек пять они умудрились меня вынуть из нутра велосипеда. Когда я окончательно прихожу в себя, оказывается, что я цел, а вот о велосипеде такого не скажешь. Огромная восьмерка на переднем колесе, выгнутая рама, весь перекошенный. Как мне его тащить до дома? Только волоком. Велосипед оказался неподъёмным, каждое движение отдается болью в разных частях тела. Хорошо, что дом рядом.
В итоге папа переварил раму велосипеда и опустил её ниже. Я по-прежнему не достаю от сидения до педалей ногами, но кататься стало гораздо проще. Скатываясь с горки, я сажусь на сидение и ставлю ноги на эту раму, а педали крутятся сами.
Двор здесь большой, радует обилием возможностей для игр. Особенно примечательна асфальтированная площадка, вокруг которой стоит металлический забор из труб, уголков и металлической сетки общей высотой в 4 метра. Я познакомился с большинством ребят во дворе, которые и раскрыли для меня привлекательность этого места.
Здесь мы играем в футбол, баскетбол, а ещё в «33» это игра в одно баскетбольное кольцо. Попадание приносит 3 очка, промах списывает попадание. Может играть несколько человек сразу, кидая мяч по очереди. Тот, кто набирает 30 очков, поворачивается и кидает спиной к кольцу. Смотреть назад можно, но попасть в кольцо сложнее. У отставших игроков появляется возможность догнать соперника по очкам. Выигрывает тот, кто первым наберёт 33.