Понятие энтропии довольно быстро вышло за пределы собственно физики. Оно стало использоваться в биологии, кибернетике, теории информации и других науках. Одной из причин широкого его применения является содержательная емкость этого понятия, отражающего фундаментальную закономерность как в энергетическом (динамическом), так и структурном аспекте, причем, в единстве количественной и качественной сторон. Применение этого понятия к широкому кругу явлений позволило установить, что в природе, наряду с процессом нарастания энтропии, существует и противоположный процесс. Развитие этой тенденции как раз и совпадает с тем, что мы относим к явлениям жизни. «Жизнь это разбросанные там и сям островки в умирающем мире», писал, впрочем, не слишком оптимистично, Н. Винер (Подробнее об этом см.: Н. Винер, Кибернетика и общество. М., 1958, с.4158).
Существование и развитие жизни никоим образом не противоречит второму закону термодинамики, ибо развитие жизни представляет собой явление относительно местного значения, и реализуется оно за счет увеличения энтропии в сфере, откуда живое черпает вещество, энергию и информацию. Происходит своеобразное перераспределение, «перекачивание» энтропии, образующее первоначально диалектическую пару: организм- среда (в данном контексте, под словом «организм» подразумевается более широкое понятие, нежели особь. Организмом, в известном смысле, можно считать и организацию особей).
Вышеупомянутое «перекачивание» энтропии и составляет жизнедеятельность организма. Эта жизнедеятельность как бы делит мир на две сферы, которые мы будем в дальнейшем изложении называть положительной и отрицательной сферами (не в оценочном, конечно, смысле). Положительная сфера суть та, в которой в результате активности организма энтропия снижается, порядок растет. Напротив, отрицательная сфера есть сфера активного увеличения энтропии. С точки зрения целесообразности, отрицательная сфера всецело является лишь средством, тогда как цель относится к положительной сфере. Таково основное, исходное и конечное, отношение целесообразности, которое весьма усложняется в процессе своего развития.
Это исходное соотношение первоначально совпадает с отношением между организмом и его средой. Организм составляет положительную сферу жизнедеятельности, снижая свою энтропию за счет ее повышения во внешней среде, которая, таким образом выступает, как отрицательная сфера. Однако это первоначальное совпадение не остается застывшим тождеством. Первую брешь пробивает в нем уже сам факт дискретности жизни. Деятельность, направленная на продолжение рода, а также забота о потомстве приводит к тому, что положительная сфера выходит за рамки собственно организма. Сам организм становится не только целью, но и средством, попадая, отчасти, в отрицательную сферу собственной жизнедеятельности. Дальнейший прогресс углубляет это противоречие. Вся деятельность, направленная на организацию, упорядочивание внешней среды, в высшей форме свойственная только человеку, вовлекает в положительную сферу жизнедеятельности значительное число неорганических элементов его жизненной среды. Так развитие жизни, ее прогресс приводит к тому, что мы в дальнейшем будем называть смещением цели.
Смещение целя, будучи результатом развития жизни, является универсальным ее свойством, важнейшей характеристикой ее прогресса, формой проявления ее всеобщего и фундаментального признака целесообразности.
Нетрудно убедиться, что конкретное соотношение положительной и отрицательной сфер жизнедеятельности, а, следовательно, и конкретный уровень достигнутого смещения, является важной характеристикой самого субъекта жизнедеятельности. И, что существенно, этот подход позволяет сравнивать и анализировать различия не только между представителями различных видов, не только между различными человеческой культуры, но и между различными жизненными принципами людей, открывает нечто весьма значимое в человеческих характерах. Вопрос о соотношении положительной и отрицательной сферами жизнедеятельности имеет и нравственную интерпретацию. Известное положение Канта: «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также, как к цели, и никогда не относился бы только как к средству» (И. Кант. Соч. IV, ч. I, с. 270) предписывает фактически включать все человечество в лице любого его представителя в положительную сферу жизнедеятельности человека. Естественно предположить, что проблема смещения цели имеет важное значение и для решения проблем эстетического характера. Разве такое фундаментальное понятие эстетики, как «красота» не содержит в себе признаков негэнтропии в их ценностном преломлении? Разве художественная деятельность не выступает примером смещения цели, примером утверждения негэнтропийного принципа в продуктах творческой деятельности? Такие «формальные» признаки красоты как симметрия, наличие внутренней организации, определенная мера упорядоченности, гармония составляют и свойство произведений искусства, и свойство живого, в котором как раз и проявляется его негэнтропийная тенденция.
Нетрудно убедиться, что конкретное соотношение положительной и отрицательной сфер жизнедеятельности, а, следовательно, и конкретный уровень достигнутого смещения, является важной характеристикой самого субъекта жизнедеятельности. И, что существенно, этот подход позволяет сравнивать и анализировать различия не только между представителями различных видов, не только между различными человеческой культуры, но и между различными жизненными принципами людей, открывает нечто весьма значимое в человеческих характерах. Вопрос о соотношении положительной и отрицательной сферами жизнедеятельности имеет и нравственную интерпретацию. Известное положение Канта: «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также, как к цели, и никогда не относился бы только как к средству» (И. Кант. Соч. IV, ч. I, с. 270) предписывает фактически включать все человечество в лице любого его представителя в положительную сферу жизнедеятельности человека. Естественно предположить, что проблема смещения цели имеет важное значение и для решения проблем эстетического характера. Разве такое фундаментальное понятие эстетики, как «красота» не содержит в себе признаков негэнтропии в их ценностном преломлении? Разве художественная деятельность не выступает примером смещения цели, примером утверждения негэнтропийного принципа в продуктах творческой деятельности? Такие «формальные» признаки красоты как симметрия, наличие внутренней организации, определенная мера упорядоченности, гармония составляют и свойство произведений искусства, и свойство живого, в котором как раз и проявляется его негэнтропийная тенденция.
Однако отождествить красоту с негэнтропией, а художественное творчество объявить частным случаем смещения цели еще не означает разобраться в природе этих явлений, еще не значит дать им причинное объяснение. Требуется прежде всего понять природу самого явления смещения цели, разобраться в его внутренней диалектике, выявить движущие этот процесс причины, проследить логику его развития и показать, как на определенном этапе этого развития рождаются предпосылки художественной деятельности, и как эти предпосылки получают реализацию в форме искусства, в форме художественной культуры. Имея в виду эту конечную задачу, мы и попытаемся сейчас понять природу данного явления, выявить сущностные противоречия жизни как формы движения и как источника целесообразности, которые, по-видимому, и являются движущими силами этого смещения. Само же понятие смещения еще ничего не объясняет, ибо, определяя эстетическую деятельность как частный случай вовлечения элементов неорганической природы в положительную сферу жизнедеятельности человека, оно, во-первых, не раскрывает специфики этой деятельности, во-вторых, остается открытым вопрос о причинах явлений такого рода. К поиску этих причин мы теперь и переходим.
* * * * *
Обратимся к фундаментальному свойству живого, благодаря которому оно способно противостоять общеэнтропийной тенденции, благодаря которому оно постоянно превращает пренебрежительно малую вероятность своего существования в абсолютную достоверность. Этим свойством является способность реагировать целесообразно, то есть отвечать на различного рода внешние воздействия или внутренние нарушения такими реакциями, которые приводят к восстановлению нарушенного состояния. Этот процесс постоянного самовосстановления называется гомеостазисом. В известном смысле гомеостазис можно понимать как уточнение понятия «самосохранение».
Понятие «гомеостазис» имеет особое значение в силу того, что оно вносит момент активности, деятельности. Гомеостазис- это активная негэнтропия, это та узловая точка, где стихийный процесс превращается в процесс управления. Здесь уже содержится «зародыш» понятия субъекта деятельности.
Можно трактовать гомеостазис весьма упрощенно, как процесс стабилизации определенных физиологических (точнее, физико-химических) характеристик организма. Эти физико-химические характеристики выступают в этом случае как цель гомеостатической активности. Такого рода гомеостатические системы создаются искусственно и находят широкое практическое применение. Но аналогом живого гомеостазиса они могут выступать лишь в очень малой степени, «подражая» ему в самых общих, а главное, внешних чертах.