Так уж случается, что некоторые семьи трудности только сплачивают. Иные же не выдерживают испытания «на прочность». Сломалась и моя семейная жизнь. И одним из первых моих профессиональных обменов стал обмен той самой малюсенькой квартирушечки на две другие: однокомнатную для бывшего мужа и двухкомнатную для нас с сыном. Надо ли говорить, кто «платил за банкет»?
И я не пожалела о цене! Никакими деньгами нельзя измерить ту степень свободы и тот уровень счастья, когда проблема, терзавшая тебя ежедневно в течение долгого времени, вдруг реально оказывается «за дверью». И ты можешь свободно жить и дышать полной грудью, не оглядываясь на источник проблемы. Деньги можно заработать, долги можно отдать. Были бы развязаны руки
И только ощутив в полной мере вкус свободы, я поняла, в чем на самом деле заключается моя работа. Это не просто «обмен» недвижимости. Это помощь людям в достижении ими свободы. Свободы от их проблем и в достижении счастья. Простого человеческого счастья! Это так важно.
Так были сделаны первые шаги к созданию собственной компании.
Откуда взялось название.
Прошло несколько лет и на свет появилась компания EKOCENTRS.
Название для компании придумал сын. Он решил в одном слове совместить все, что только возможно, с учетом направления деятельности. Гордый за меня, решившуюся на такое «отважное» предприятие, он предложил включить в название мои инициалы Е. К. Тем более, что они замечательно вписывались в латышское слово ēka здание, ну и, конечно, с экологией. Экологией не в понимании «природа», как ее часто понимают, а в ее исконном значении, как науки об отношениях живых организмов с окружающей средой (др.-греч. οκος обиталище, жилище, дом, имущество и λόγος понятие, учение, наука).
А что является окружающей средой для каждого человека, как не его жилье?
Так и родилось название компании EKOCENTRS.
Первые шаги.
Я была не одна. С самого начала у нас сложилась пусть небольшая, но прочная команда единомышленников. Точнее, на тот момент единомышленниц. Мы все понимали, что именно мы должны делать помогать людям решать их проблемы.
Сначала мы очень плотно «развлекались» с обменами. Дело было в том, что недвижимости в собственности было мало. «Своим» мог быть частный дом, дача или кооперативная квартира. А большинство квартир тогда были «государственными» и сделать с ними хоть что-нибудь можно было только путем обмена. Причем менять квартиру на деньги нельзя. Можно только квартиру на квартиру. Поэтому строились совершенно сумасшедшие «цепочки» из кучи разных квартир, владельцы которых стремились как-то улучшить свою жизнь. Кто-то менялся на большую, кто-то на меньшую, кто-то ближе к детям, а кто-то еще почему-то.
Помнится уникальный, абсолютно «космический» обмен, когда в одну цепочку выстроились целых 16 квартир! Кстати, космическим он был еще и потому, что одного из клиентов звали, как бы Вы думали? Юрий Гагарин! Где-то в столе до сих пор лежит его визитка.
Тогда, в конце 90-х, интересное было время. Законы менялись стремительно, и не все успевали к новым правилам приспособиться.
Так, вдруг резко, выросли цены на коммунальные услуги. Если раньше счет за квартиру был 10 15 латов, то вдруг в одночасье стали приходить счета на 50, а то и 80 латов в месяц. Это было внезапно и очень много. И довольно часто люди, буквально, не верили, что изменились правила. Им казалось, что скоро все поймут, что это «неправильно», и старые цены вернутся. Я помню, как одна бабушка-пенсионерка кричала:
Не может быть такого, чтобы в заводском доме такие цены были!
Завод для своих ветеранов придумает что-нибудь!
И не осознавала бабушка, что нет уже ни завода, ни, соответственно, его ветеранов. Ни, тем более, помощи для них. Новая игра и новые правила. И играть надо по ним.
Понадобилось время, чтобы люди осознали неизбежность перемен. Но для многих момент осознания был особенно жестким их долги превышали все мыслимые пределы, и домоуправления подавали на них в суд.
Закон всегда отстает от реальной жизни. И это неудивительно сначала должно что-то начать происходить, и только потом станет понятно, что по этому поводу нужно принимать какие-то решения. Так случилось и с этими должниками. Их выселяли. Просто выселяли: с детьми, без детей, в никуда, «под елку». Позже уже государство осознало порочность такой практики и изменило законодательство, но те, кто попал «под раздачу» вначале, страдали сильно.
Я и моя команда не согласились с тем, что людей оставляют без крыши над головой. И создали нашу собственную «жилищную политику». Мы беседовали с юристами и домоуправами, мы отстаивали интересы клиентов в судах, мы делали все возможное и невозможное, чтобы обеспечить для них «крышу». Пусть маленькую, пусть с частичными удобствами, пусть не в Риге, а в другом населенном пункте. Мы гордимся тем, что отстояли больше ста семей, которым грозило выселение за неуплату.
Правда, надо сказать, что и суды, и домоуправления в большинстве своем охотно шли навстречу. За все время работы я встретила только несколько людей, не готовых к сотрудничеству. Это совсем не норма, а некая форма душевного уродства. В подавляющем большинстве случаев люди сами были не рады, что вынуждены делать что-то такое, что им самим не казалось правильным. Так что как только судья или домоуправ видели, что есть более гуманный способ решения проблемы и есть кто-то, кто может ее решить, они соглашались. И мы получали целых три месяца, чтобы решить вопрос с переселением и уплатой.
Это не всегда было легко. Помнится одна многодетная семья, где родители были незрячими. А долг зашкаливал за все мыслимые планки. Но даже их мы вытащили.
Именно тогда я вновь пошла учиться необходимы были юридические знания и институт стал очень хорошим решением.
Потом была приватизация. Мы были одними из первых, кто стал приватизировать квартиры. И даже корректировать некоторые нормы, чтобы закон о приватизации мог работать полноценно. Поскольку практики работы у нас явно было больше, чем у сотрудников Агенства приватизации, наши рекомендации по оптимизации процесса были приняты. Но и так курьезов было немало. Взять хотя бы требование закона, что «все совершеннолетние» должны подписать соглашение. Все значит «все», буквально. От 16-летней внучки до 90-летнего прадедушки. И честное слово, объяснить внучке что и почему надо подписывать в разы легче, чем прадедушке. Но мы объясняли и получали согласие. На практике тоже все выглядело довольно интересно. Однажды, чтобы собрать у нотариуса всех совершеннолетних, пришлось специально организовывать «выгул» двух грудничков-колясочников с нашей сотрудницей. Уж слишком затруднительно было бы вникать в документы в присутствии двух орущих малышей. Не раз приходилось и приглашать нотариуса на дом к пожилым людям и инвалидам. Несколько раз даже отправлялись в больницу вместе с нотариусом.
Помогали мы и тем, кто покидал Латвию. Как правило, это были старики, возвращавшиеся к родным корням. Старые люди это вообще особая категория. Они слабее. И простые для многих вещи, для них простыми не являются. Они больше нуждаются в помощи. Так что мы занимались совсем не только оформлением документов. Нам приходилось заказывать контейнеры для перевозки вещей и мебели, выбирать маршрут и покупать билеты.