Ты что? в свою очередь удивился Олег. У нас на питание идет пятнадцать долларов. Сейчас, после Нового года, получим продукты, так на столах будут и соки. Кстати, для тебя какой сок заказывать?
Тут я вообще был в шоке. Сок! Да еще и заказывать! Такого в моей морской жизни ещё не было, но, чтобы не выглядеть в глазах Олега круглым дурачком, я немного подумал и выдал:
Вообще-то я предпочитаю яблочный сок, но лучше, если бы это был вишневый, но я его пью с газированной водой.
Воду не обещаю, но сок будет, пообещал старпом.
Мы поговорили с ним о судовых делах, я поделился первыми впечатлениями о судне и, закончив ужин, поднялся к себе в каюту, где и провозился до полуночи, перебирая различные инструкции и судовую документацию.
Глава седьмая
День седьмой. 30 декабря
Сегодня я чувствовал себя с утра намного лучше, чем в предыдущие дни.
Телефон уже так громко не трезвонил, и я от него не подпрыгивал, что лягушка на болоте, а только поблагодарил вахтенного и принялся за утренний туалет.
Позавтракав, я уже было собрался поговорить со старпомом о делах насущных и грядущих, как в кают-компании раздался телефонный звонок. Звонить мог только вахтенный или кто-то из штурманов, поэтому я не отреагировал на звонок, ожидая, что к аппарату подойдет месcбой.
Месcбой пулей подбежал к дребезжащему телефону и, выслушав собеседника, протянул старпому трубку.
Сэр, вахтенный хочет тебе что-то сказать, и остался стоять истуканом с протянутой рукой, в которой держал телефонную трубку.
Старпом, вытерев губы салфеткой, не спеша подошел к телефону, взял трубку и, выслушав сумбурную речь на другом конце провода, посмотрел на меня.
Михалыч, там какие-то молодые парни пришли к тебе Он в недоумении пожал плечами.
Кому там чего надо? Недовольно поморщившись, я встал из-за стола и, несмотря на то что не был тепло одет, вышел из кают-компании, надеясь, что это какая-то ошибка и от кратковременного пребывания на палубе я не замерзну.
Возле вахтенного стояли молодые парни, о чём-то мирно беседуя с ним. Их было трое. По возрасту каждому из них было не более двадцати пяти лет. Все они были одеты в теплые куртки и комбинезоны. На голове у каждого из них была надета вязаная шапочка, а на ногах «красовались» рабочие ботинки, под стать тем, которые мне выделила компания.
«Как у них только ноги не отваливаются в этих говнодавах?» невольно проскочила мысль, но я сразу же отбросил ее, внимательно рассматривая посетителей.
Увидев меня, парни прервали беседу с вахтенным, и самый здоровый из них пошел навстречу мне с протянутой для приветствия рукой.
Доброе утро, чиф, важно обратился он ко мне. Агент сказал, что тебе надо делать зачистные работы в помещениях.
Правильно он вам сказал, недовольно отреагировал я на его слова. А чего вы только сегодня приехали? Ведь я агенту сказал, чтобы он прислал вас вчера. И вообще я подумал, что вы уже не приедете.
Нет, чиф, мы только сейчас смогли собраться все вместе и взять машину с инструментом. Извини, чиф, что так получилось, виновато улыбнулся парень.
Ладно. Я передернул плечами от холода и предложил: Пошли ко мне в каюту, там обо всём поговорим, и, развернувшись, зашел в надстройку.
Парни последовали за мной, и на лифте мы поднялись ко мне в каюту.
Они возбужденно переговаривались между собой о чем-то по-фламандски, с любопытством озираясь по сторонам.
Что? спросил я старшего. Раньше на судах быть не приходилось?
Я был несколько раз, ответил старший из парней, а они, он указал на своих спутников, впервые.
Как так? вновь удивился я. Вы собираетесь работать на судне и не знаете, что это такое?
Нет, возразил старший, про суда мы всё знаем и много раз на них работали, но вот на таком большом судне мы в первый раз.
Ничего, ободрил я его, я сейчас позову механика, и он вам всё покажет, а я расскажу, что надо делать, и, подняв трубку телефона, набрал номер ЦПУ.
К телефону долго никто не подходил, но, зная размеры машинного отделения, я терпеливо ждал моториста, который, вероятно, находился внизу с мойщиками деки и был занят.
Вскоре он ответил мне:
ЦПУ, вахтенный моторист готов слушать вас. Я узнал по голосу моториста четвертого механика Кермака.
Старший механик говорит, веско произнес я в трубку. Кермак, скажи четвертому механику, чтобы он пришёл ко мне в каюту.
Старший механик говорит, веско произнес я в трубку. Кермак, скажи четвертому механику, чтобы он пришёл ко мне в каюту.
Есть, чиф! бодро отрапортовал вахтенный.
Положив трубку телефона, я взглянул на успокоившихся парней.
Знаете, какую работу вы будете делать? Я посмотрел по очереди на каждого из этих веселых балагуров.
Агент нам рассказал об этом немного, ответил старший, но сказал, что ты нам всё покажешь и рассчитаешься с нами наличкой.
Ну ты и быстрый, усмехнулся я. Ещё не знаешь, что надо делать, а уже про оплату говоришь.
Да, чиф, нисколько не смутившись от такого вопроса, ответил старший. Мы должны знать, за что будем работать, ведь завтра ночью нам эти деньги понадобятся.
Куда это они вам понадобятся? невольно удивился я.
Так завтра же конец света, вот мы и хотим его достойно отметить, расхохотался парень, и его друзья от этих слов тоже рассмеялись.
Ну, конец света маловероятно, что наступит, усмехнулся я, а вот без денег в новогоднюю ночь делать нечего так это точно.
Так и сколько ты нам заплатишь? уже напористо продолжил старший.
Ну, а чего ты хочешь? с интересом посмотрел я на него.
Деньги у меня были только от сдачи металлолома, и поэтому я не представлял себе аппетиты этих ребят. Но ответ этого веселого парня рассмешил меня:
О! Вообще-то я хочу ехать в открытом «Феррари» с длинноволосой блондинкой в красном шарфе, у которой на руках маленькая собачка, по извилистой дороге вдоль Адриатического моря и еще много чего При этом он весело рассмеялся.
Отличное желание, понял я его шутку, но за сегодняшнюю работу вы столько не заработаете. Так сколько? повторил я уже настойчиво свой вопрос.
Посмотрев на своих подельников, старший смело обозначил мне сумму, которую они, вероятно, давно обсудили. Это было немного больше того, что я имел, поэтому я немного подумал и якобы изумился:
А не много ли это? и, увидев сомнение на лице старшего, понял, что я на правильном пути.
А ты нам сколько можешь дать? переспросил меня старший.
Почесав в затылке, потерев подбородок и потыкав для солидности пальцем в калькулятор, я спокойно ответил, что могу дать им процентов на десять меньше, чем они хотят.
Услышав такую сумму, парни возбужденно принялись обсуждать моё предложение, но потом, что-то решив между собой, старший ответил:
Хорошо, чиф, мы согласны.
По его виду я понял, что это было именно то, что он хотел получить, а первоначальную сумму загнул так, для страховки.
Отлично, подтвердил я свое согласие и, увидев заглядывающего в каютную дверь четвертого механика, подозвал его: Дональд, эти парни будут чистить помещение аварийного пожарного насоса. Так что покажи им всё и расскажи, что надо делать.
Есть, чиф! принял приказ Дональд.
Подождите меня на палубе, продолжил я, я сейчас переоденусь, и мы пойдем туда вместе.
Есть, чиф! так же бодро ответил четвертый, и молодежь гурьбой, громко переговариваясь, покинула каюту.
Быстро переодевшись в новый комбинезон, который был уже и не новый, а в некоторых местах перепачканный мазутой, и накинув куртку, я вышел на палубу.
Путь до входа в помещение пожарного насоса был неблизкий. Надо было пройти метров сто пятьдесят по палубе, а потом еще спуститься по крутым трапам метров на двадцать вниз.
Я сам в этом помещении еще не был, а только заглядывал в него с Евгеничем и знал, где включаются свет и вентиляторы да подается сжатый воздух. Поэтому, когда во главе всей церемонии я стал спускаться вниз, к пожарному насосу, понял, что, если бы я чистил это помещение, то запросил бы за такую работу сумму как минимум в три раза больше.
В шахте не было никакого обогрева. Электрические грелки были выключены. Так что в ней была температура окружающей среды, то есть градусов пять. Переборки были все в «лопухах» от отставшей краски, кое-где заляпанной мазутными руками, трапы также были перепачканы непонятно чем, а в самом низу плиты были аж черными от въевшейся мазуты. Когда же четвертый их открыл, чтобы показать льяла, то я вообще потерял дар речи. Они были полны воды, покрытой толстой пленкой топлива. Только один был плюс во всем этом: во всей шахте везде горели фонари и было светло.
Посмотрев на сдувшие физиономии парней, я боялся лишь одного: чтобы от вида всех этих «прелестей» они не развернулись и не послали меня далеко-далеко. По-русски я знал куда, а вот на фламандском сомневался.