Устроившись рядом, я ощутил миазмы перегара, которые невидимым облаком витали над «дедом», но я был не настолько привередлив, чтобы прикрываться от них. Ну, воняет так и пусть воняет, мало ли что могло приключиться с человеком. За свою жизнь на флоте я нанюхался и не таких запахов. Так что, не обращая на «амбре» «деда», я сосредоточился на тех бумагах, которые он приготовил для ознакомления.
Хорошо, что он хоть так поступил, а то некоторые только пальцем укажут на гору папок: «Там все есть, сам разберешься», хватают чемодан и валят с борта, так что пятки сверкают.
Но Василич обстоятельно принялся объяснять мне, как составлять месячный отчет и что для этого надо делать. Потом мы спустились с ним в судовой офис, и он подробно, под запись, объяснил мне, как на компьютере пользоваться программой «Титан» для отчетности перед компанией. Компьютер на судне был один, поэтому, чтобы никто не играл в игрушки и попусту не открывал его, на нем был установлен пароль, который Василич сообщил мне под большим секретом.
С объемом предстоящих работ я уже был ознакомлен и представлял, что мне надо будет сделать. Только как это сделать, я ещё не понял. Но, положившись на русский авось, махнул на всё рукой и подписал акт передачи дел.
Василич тут же достал пиво из холодильника и уже в неофициальной беседе поведал мне эпопею балкера «Фредерике Зельмер».
Видать, Василич забыл, как меня зовут, и обращался ко мне безлично, а я ему и не напоминал об этом.
Конечно, в своём рассказе Василич упирал на то, что он такой работяга и самостоятельно восстановил всё машинное отделение после длительного простоя. Его, как непревзойденного специалиста, сняли с предыдущего судна, где он отработал три месяца, и направили для реанимации «убитого» парохода.
А что мне было говорить? Поживем увидим, что ты успел и смог сделать, а что мне придется делать самому. Если человеку хочется похвастаться своим умением, так пусть он этим и занимается, если ему нравится это занятие. Умалять его заслуг я не собирался. Ну, сделал так сделал. Молодец, что сказать. За это тебе и зарплату платят. Кстати, мой оклад был на триста баксов меньше, чем у этого непревзойденного специалиста.
Так мы и просидели с ним до ужина.
Я всё время искоса посматривал на настенные часы, а когда стрелка приблизилась к семнадцати, поднялся и предложил:
Время ужина, постучал я по своим наручным часам, святое дело. Пошли перекусим.
Что-то особого желания нет идти туда. Василич взглядом показал куда-то в сторону. Я лучше посижу тут, пивка попью, пока агент не приехал. и тоже посмотрел на часы. Где-то через час он и приедет. В аэропорт поеду, мечтательно произнес он. Сегодня уже в Киеве буду, ну а завтра поутру здравствуй, Адеса-мама! Закончив свои мечты, он протяжно потянулся в кресле.
Да, кстати, напомнил он мне, каюту я закрою, а ключ оставлю у чифа. Держи тут дверь всегда закрытой, а то может все что хочешь произойти, и открыл очередную банку с пивом, а я пошел переодеваться на ужин.
Поужинав, я вновь переоделся в комбинезон, который уже кое-где имел следы соприкосновения с механизмами машинного отделения, и пошел в машину, чтобы закрепить в памяти всё то, что я сегодня увидел и о чём мне рассказывали Евгенич и Василич.
А Василич попил ещё пивка, и вечером агент забрал его в аэропорт, оставив после себя в каюте срач и половину ящика пива. Хорошо, что хоть ключ от каюты он не забыл оставить у старпома.
Около девяти вечера старпом позвонил в ЦПУ и попросил забрать у него ключ.
Поднявшись к нему в каюту, которая была на одной палубе с моей будущей каютой, я перекинулся с ним парой слов и пошел в своё новое обиталище, где копался в бумагах, пока в глазах уже не стало рябить.
Поняв, что уже поздно, а с утра надо опять приниматься за работу, я вернулся в лазарет, потому что, по обещанию старпома, мессбой только завтра сделает приборку в каюте стармеха и поменяет постельное белье.
Глава третья
День третий. 26 декабря
После завтрака, переодевшись в робу, я спустился в ЦПУ.
Немногочисленная машинная команда уже ждала меня. Кермак заступал на вахту, Марк же сдавал её. Механики у причала несли суточные вахты, и сегодня на вахте был третий механик. У электромеханика был обычный рабочий день.
Сегодня я не стал разводить демократию с индивидуальным пожиманием рук и поздоровался со всеми, приподняв руку:
Сегодня я не стал разводить демократию с индивидуальным пожиманием рук и поздоровался со всеми, приподняв руку:
Доброе утро всем!
В ответ послышалось вразнобой:
Доброе утро, сэр.
Ну, тогда начнем наше утро с того, чтобы каждый из вас, я внимательно посмотрел на наблюдавших за мной механиков и мотористов, четко знал, что каждому предстоит сделать. К концу рабочего дня прошу всех докладывать мне, что он сегодня сделал, и тогда я буду знать, что можем сделать завтра. У нас по машине почти тридцать замечаний от порт-контроля, и мы должны к третьему января все их устранить.
Это нереально, по-русски возразил мне третий механик.
Ничего нет нереального, уже по-английски ответил я ему. Поэтому ты пойдешь настраивать котел. Если понадобится помощь электромехаников, то подойдешь ко мне и я тебе их дам.
А если он мне нужен будет постоянно? нагло воззрился на меня третий.
Значит, грош тебе цена, по-русски ответил я ему, а по-английски продолжил: Вначале начни с механической настройки, а когда понадобится электришен, тогда и поговорим об этом.
Ну, тогда мне будет нужен и моторист, потребовал третий.
Моторист пойдет со мной и вторым дергать масляный насос, поэтому он может помогать тебе только в крайнем случае. Работай сам. Посмотрим, на что ты способен. Я насмешливо посмотрел в глаза третьему.
После такого объяснения он, скрипнув зубами, зло затушил в пепельнице сигарету и, хлопнув дверью, направился в сторону котла.
Все продолжали с вниманием смотреть на меня, ожидая, что же я приготовил для каждого из них.
Четвертый, обратился я к Дональду, а ты продолжаешь с матросами убирать топливо с палубы. По окончании работ доложишь мне и старпому. Мы всё проверим. Не забудь, чтобы все бочки были закрыты и привязаны к леерам. Мы вызовем людей для чистки sludge-танка, вот они и заберут их вместе с грязной ветошью. Понятно?
Всё ясно, сэр! подскочил на месте четвертый механик. Разрешите идти?
Иди, махнул я ему рукой. Только не забудь доложить, что ты сделал за сегодня.
Есть, сэр! И он тут же вышел из ЦПУ.
Я оглядел оставшихся и выдал им информацию:
А я со вторым механиком пойду разбирать главный масляный насос. Посмотрим, что с ним случилось и что мы сможем с ним сделать. Если ничего не сможем, то я доложу об этом суперинтенданту и пусть он сдает его здесь в ремонт.
Ты чё, Михалыч? тут же возмутился второй механик. Это не наше дело колупаться с насосами. Добро бы это был гидрофорный насос, а тут главный масляный Он для придания значения своим словам даже приподнял над головой указательный палец. Ты знаешь, сколько он весит и как его разбирать?
Не переживай. Я был удивлен настроением Евгенича: вроде бы мы с ним уже это обсуждали, а тут он что-то встал на дыбы. Посмотрел я вчера инструкцию и чертежи насоса. Ничего в нём сложного нет. Обычный винтовой насос. Я таких за свою жизнь с десяток разобрал и собрал.
Вот-вот, продолжал в том же духе Евгенич, разобрать-то мы его разберем, а вот как со сборкой быть? А если у нас ЗИПа для него не будет?
Так сальник же есть? Я посмотрел на второго. Ты же мне сам об этом говорил вчера.
Сальник-то есть, уже на попятную пошел второй. А если вал задран и он к нему не подойдет?
Не переживай, Евгенич, похлопал я второго по плечу. Вот мы всё разберем, посмотрим, а потом я всё суперу опишу и обрисую. Приедет, сам посмотрит и тогда уже решит, что надо делать с этим насосом.
Ну, если так, то давай, неохотно согласился Евгенич и, почесав в затылке, посмотрел на меня и примирительно добавил: Вскрытие покажет. Когда начнем? тут же задал он первый деловой вопрос.
А сейчас и начнем, пожав плечами, решил я и обратился к электришену. Так, Аунг, бери своих помощников, я указал на Ромио и Марио, идите и принесите вниз к насосу тáли, тросá, ключи, и будем снимать электромотор, а потом и насос разберем. Понял? для убедительности спросил я электромеханика.
Да, сэр. Электришен с готовностью смотрел на меня, пытаясь глазами сожрать от усердия, которое он постарался изобразить на своем лице. Невольно вспомнился указ Петра Первого: «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство».