По данным Всемирного банка, в 2015 году на одного украинца приходилось $7987 ВВП (данные МВФ). Это меньше чем на жителя разоренного гражданской войной Ирака или нищей Албании. Это в три раза меньше чем в России и вдвое ниже среднемирового уровня. Украина соседствует по этому показателю с такими странами, как Конго, Либерия, Сальвадор, Ангола. В отличие от всех других стран мира у Украины в этом показателе динамика не положительная, а отрицательная, то есть пока весь мир развивался, Украина деградировала. За 25 лет этот показатель ухудшился на 25%, а страна скатилась с 55 места на 113. Это худший показатель в мире.
Почему такое произошло? Частично обнищание самих украинцев, но частично и потеря громадного рынка сбыта под названием Советский Союз без адекватной его замены. Ломая общий дом, прорываясь на свободу, вспоминая уже будучи свободными старые обиды украинцы потеряли рынки, в том числе главный рынок России. Россия теперь сама производит и уголь, и руду, и трубы большого диаметра места украинским не осталось. За двадцать пять лет независимости украинцы так и не поняли: в этой части света нельзя достичь благополучия иным путем, нежели вместе с Россией.
Впрочем, не поняли не одни они.
1990 год. Начало конца
С чего все началось
Надо понимать, что Украина (тогда Украинская ССР) вовсе не шла в авангарде борьбы за независимость. Да, и ради чего бороться? Оставались западные области, которые были не совсем советскими но и там все было неоднозначно. Например, Львовская область была одним из лидеров в стране по количеству членов партии на душу населения, там был военный ВУЗ, готовивший политработников для армии, работали крупные производства. Два самых крупных это один из ведущих в СССР заводов сельскохозяйственного машиностроения, и завод по производству автобусов последний в СЭВ2 специализировался на выпуске автоматических коробок передач для автобусов, делал их не только для себя но поставлял на ЛИАЗ и в Икарус! Более того львовскую коробку купили и разобрали немецкие инженеры именно она легла в основу знаменитых коробок ZF. Мало кто знает, что во Львове планировалась постройка метро, его уже начали строить (на недостроенной эстакаде теперь автостоянка). Постройка метро планировалась в Днепропетровске (успели построить 5 станций), в Донецке (3 линии, 40 станций!), планировалось развитие метро в Киеве и Харькове. Ваша Галя балована так же была балована и Украина, причем проблем с продовольствием там не было, таких как в России.
Возглавлял Украину до 1989 года Владимир Щербицкий, консерватор, один из динозавров брежневского политбюро. Оппозиция да, на Украине была и оппозиция, но не больше чем в самой России. Единственно, чем Украина отличалась от России это ее западная часть, но она особой роли никогда не играла.
Вероятно, первым ударом по дружбе России и Украины стала катастрофа на Чернобыльской АЭС. Страшная техногенная катастрофа, самая страшная в истории человечества дошло до того, что рассматривался вопрос о переносе столицы обратно в Харьков Киев в этом случае был бы обречен на медленное вымирание. Ложь и цинизм коммунистической системы, когда людям не только вовремя не сообщили об опасности, но и погнали на демонстрацию страшная это была демонстрация, люди падали в обморок, а в воздухе, по воспоминаниям очевидцев было какое-то марево. Все это испугало и возмутило украинцев и испуг и возмущение перенесли на Москву, сразу забыв о том, что в Москве вообще-то долгое время правил Брежнев, выходец из Украины, и до сих пор в Москве было немало украинцев у руля. Так впервые зародилась идея отделения от СССР. Тогда она была еще не окрашена в жовто-блакытный цвет украинского флага, а всего лишь повторяла настроения по всему СССР отделимся, и ничем не будем делиться с соседями, будем сами рулить, и у нас то уж точно получится лучше, чем у тех идиотов из Москвы.
Вторым ударом была провальная, самоубийственная политика времен Перестройки. Подорвав источники наполнения бюджета, и сам этого не поняв Горбачев и Рыжков начали печатать деньги, чтобы залатать бюджетные дыры. Страна начала входить в инфляционную спираль, из которой мы по факту не вышли и поныне. Второй удар нанес уже Павлов, новый Предсовмина, который решил в целях борьбы со спекулянтами обменять пятидесяти и сторублевые купюры, причем в срок три дня. Спекулянты, конечно же, извернулись называют цифру отката в десять процентов за обмен любого количества соток на новые но удар по доверию к советским деньгам был нанесен страшный. Равно как и по доверию к власти.
Инфляция вызвала дефицит продуктов питания, дефицит вообще всего. Он сильно затронул Москву но настолько сильно затронул Украину? Послушаем Анатолия Черняева, помощника президента СССР
http://lib.ru/MEMUARY/GORBACHEV/chernow.txt
Вчера Киев, Коль и К°.
Сам город 35 лет не был там. Шофер «экскурсовод» (мы с Игнатенко в «Чайке»). Ощущение, будто в каком-то большом западноевропейском, скорее, немецком городе: XIX век, улицы, зелень, прибрано, чисто, ухожено И в общем, говорит шофер, сытно по сравнению с Москвой!
Может, напрасно мы в средствах массовой информации так уж прибедняемся: чуть ли не на грани голода и полного развала находимся, Живет держава А Украина может и «сама по себе», без нас Лозунги демонстрантов: «Коль да! Горбачев нет!»
То есть, на момент принятия решения о том, что мы и сами с усами Украина жила намного лучше центральной России, намного лучше РСФСР и делиться, терять свое положение не хотела. Позиция циничная и отнюдь не братская но вполне даже понятная.
Третьим ударом вероятно, стали межнациональные конфликты. В конце восьмидесятых в СССР получило новое и страшное наполнение слово «события». События это кровь, резня, беженцы, то чего мы не видели много десятилетий. На карте огромной страны горячие точки вспыхивали то тут, то там. Ош, Фергана, Сумгаит, Карабах. Некоторые удалось потушить. Некоторые превратились в полномасштабные войны. Но в целом было видно, что союзная власть не знает, что делать и какого-то принципиального решения у нее нет.
И на все на это смотрят украинцы.
Что они думали при этом? Дадим слово Сергею Рахманину, на мой взгляд, одному из лучших политических журналистов Украины.
http://gazeta.zn.ua/POLITICS/20_let_odinochestva.html
С 1988-го автоматные очереди вспарывали карту разлагавшейся страны. Алма-Ата и Душанбе, Степанакерт и Дубоссары, Баку и Тбилиси, Ош и Новый Узень, Ереван и Андижан, Вильнюс и Рига вспыхивали на этой карте зловещими кровавыми точками. Понять происходящее было трудно, принять невозможно. Все еще робеющая перестроечная пресса о происходящем вещала скудно и отрывисто, но пробелы стремительно заполнялись холодящими душу слухами. Война вламывалась в наш дом, пускай она и хозяйничала у соседей. Немногим позже мы будем взирать на телекартинки взрывающейся Москвы, перемолотого Грозного, окровавленного Беслана, изувеченного Цхинвали несколько отстраненнее. Как на глубокое горе, случившееся, по счастью, где-то далеко. Но тогда, два десятилетия назад, почти каждый мог отчетливо почувствовать спертое дыхание ненависти, расползавшейся по нашей общей коммунальной квартире. Опасность выглядела зримой, явственной. Жутко было представить родную улицу, «украшенную» обугленными скелетами сгоревших троллейбусов. Зловонными кострами, в которых догорали останки людей, с которыми ты вчера ходил на дискотеку или ссорился в очереди за колбасой. Жутко было представить соседа, пришедшего к тебе утром с топором вместо привычной вечерней бутылки пива.
Безусловно, для многих подобный страх не был явным, у подавляющего большинства он носил подсознательный характер. Но латентно этот страх наверняка присутствовал у всех, кому было за кого бояться и что терять. Пускай это нынче помнят не все, кому сегодня хотя бы за сорок. Пускай это поймут не все, кому нынче двадцать. Каждый из нас тогда интуитивно (но при этом очень четко) осознавал, в какой стране он не хочет жить. В какой хочет, осмелюсь думать, не понимал почти никто. Просто самостоятельная государственность в 1991-м виделась самой простой и наиболее очевидной альтернативой надвигающимся ужасам. Благородным бегством из страны множащихся убийств и плодящихся убийц. Именно в этом, возможно, кроется причина такой массовой и повсеместной поддержки «державности», столь удивившей всех двадцать лет тому. В этом, а вовсе не в низменном желании каждый день есть дешевую колбасу и ни с кем ею не делиться. И отнюдь не в возвышенном патриотическом настрое, внезапно овладевшем массами.
А вот еще
Президенту независимой Украины никто не прикажет построить АЭС рядом с Киевом; продовольственное положение на Украине в конце 1991 г. было много лучше, чем в России; житель Украины сегодня и представить не может, что его пошлют служить в Таджикистан или увезут отбывать наказание на Колыму; что какой-то Центр вновь начнет отбирать у Украины все налоговые поступления