Вот мы прошли мимо нашего горного блокпоста, если прижмут «духи», то сюда можно будет отступить, тут человек 30 сидит, да оружия много и боеприпасов.
ТНТ, вроде не в эту щель должны были идти?
Да, хрен его поймешь, Кент, направление проводник четко держит, но почему поменял маршрут не знаю.
Гасид, почему пошли в другую щель?
Там обвал, не пройдем.
Когда обвал был?
Неделю назад.
Гасид, смотри, друг мой, если заведешь нас в засаду, то первая пуля тебе,. Подумай, пока не поздно.
Нет, что ты, рафики, правду говорю, Аллахом клянусь.
«Думаешь, засада?» обратился ко мне Шмель.
Помнишь Намаксар, как нас чуть не прихватили под Кенар-Капехой, если бы не Мастак и вы.
Я оттянусь назад.
Давай, для начала растянись отделением по тропе, чтобы наш «следопыт» не заподозрил ничего и приотстань, а я вперед погонять его буду.
На нас оглянулся афганец-проводник.
Парни, может это и паранойя, но оружие к бою. Впереди должен быть кишлак, там нас могут встретить.
Мы же не будем в кишлак заходить.
Не будем, Хохол, я имел в виду, что ополчение из кишлака в горах может устроить засаду.
Проводник и трое парней из передового дозора повернули за гору, и сразу раздался крик Лесника: «Духи!»
А затем раздались выстрелы из винтовки и автомата мы нарвались. Основную группу обстреляли засевшие на горе над нами ополченцы, завязался бой.
Ушел, проводник, сволочь!
Солнце стояло в зените, и нам было тяжеловато, поднимая голову вверх, высматривать афганцев в серой неприметной одежде на фоне серых камней. Им было проще, и они нас понемногу, но уверенно прореживали. Хохол пытался связаться с соседними группами, постоянно вызывая их по маленькой коробочке «уоки-токи».
Я лежал за камнем, стрелял и посматривал на потуги Хохла: «Не надрывай горло, лучше отстреливайся, горы экранируют, да и далеко наши соседи, разве что стрельбу услышат и подойдут, может быть».
Тут раздались выстрелы на горе Шмель с девятью бойцами взобрались на гору и ударили во фланг засевшим в засаде «духам».
Афганцы стали отступать, понеся потери, а куда в кишлак.
Кент, ты снова прав.
Дело в том, что мы прорабатывали маршрут три дня назад, а проводник сказал, что эти тропы неделю назад, как завалило, что меня и смутило.
Что делаем, атакуем кишлак?
По-хорошему, надо бы нашим снайперам отстрелять в этом кишлаке всех мужиков, которые попадутся на глаза. Так что снайперам занять позиции вокруг аула, а отделению надо обязательно двигать за отступившими духами, чтобы добить их, иначе они снова нам в спину вцепятся.
Дальше командовал ТНТ: «Василек, берешь парней и вперед за «духами», Самоделкин, а в жизни младший сержант Андрей Разумнин, раскидывай антенну, вызывай вертушку, раненых и убитых парней надо забрать. Предупреди остальные наши группы о предательстве проводника, может, поймают тебя в эфире.
За выступом горы убитыми трое наших парней, в общем, в ходе боя мы потеряли целое отделение убитыми и ранеными поймали нас «духи». Хорошо, что это были ополченцы кишлачной самообороны, а не профи, те бы нас всех перещелкали из засады, засев на вершине горы.
Я, а за мной и многие ребята перекрестились пронесло в этот раз, а я про себя прочитал и «Отче наш». Через час появилась пара вертушек, а наш отряд, оставив четверых у раненых, двинулся отлавливать моджахедов. Снова винтовочные дуэли, снова кровь и убитые люди чьи-то братья, отцы, деды, снова горе в наших и афганских семьях.
Мы прошли этот кишлак, принеся в него смерть, идя вперед, но уже ориентируясь по карте. К вечеру подойдя к контрольной точке, забрались на нее и стали ждать.
Сотни лет по найденным тропам в горах ходят караваны. За эти столетия менялись люди, содержимое караванов, даже смещались тропы, если происходили обвалы или землетрясения, но караваны шли всегда. Получается, что деньги или золото это главный двигатель жизни. Люди рисковали, уходя в Китай, Индию, Персию, Аравию, Европу, чтобы отвезти туда одни товары, а привезти другие и заработать бакшиш, несмотря на непогоду, банды или войны. Кто-то из них сгинул в пустынях, джунглях или горных массивах, а кто-то стал очень богатым человеком.
Сейчас же по этим тропам и дорогам двигались торговые караваны обычных торговцев, которые часто ехали на барбухайках, а шли и контрабандисты с ишаками, лошадьми, мулами или верблюдами, а там где невозможно было пройти даже вьючным животным, «добро» несли пешие носильщики афганцы, пакистанцы, индусы.
Сейчас же по этим тропам и дорогам двигались торговые караваны обычных торговцев, которые часто ехали на барбухайках, а шли и контрабандисты с ишаками, лошадьми, мулами или верблюдами, а там где невозможно было пройти даже вьючным животным, «добро» несли пешие носильщики афганцы, пакистанцы, индусы.
Разведке спецназа ставились задачи, проанализировав рельеф местности по картам и вживую, читая донесения агентов и видя данные аэросъемки, обнаружить и уничтожить такие караваны. Так и сейчас мы сидели и ждали, в небо периодически взлетал «Орел». Шмель привез «Орла-4» назад, так что у нас во взводе было две птицы. Одна из них сейчас летала, а может и не летала, а лежала в походном состоянии, километров за 10 от нашей точки, будучи переданной в 1-й взвод. Мимо по неширокой щели ехала пара убитых тарантасов типа «Газели» только, судя по округлым обводам кабины, 40-х годов выпуска.
Наши клиенты?
Что-то непохоже на наших, обычные торговцы, а может и разведка, будем пропускать.
Как думаешь, из кишлака передали о нашей группе по рации Усману?
Если радист остался жив, то передали, что где-то в горах болтается группа шурави, а если погиб, то пеший «бегунок» из пацанов пошел в горы предупредить.
Кент, ты думаешь, что это могут и разведчики быть, тогда их брать надо.
Не суетись Топтыга, по-любому, информация о бое ушла, а нам лучше не засвечиваться. ТНТ, ты как, согласен со мной?
Согласен, подождем настоящий караван.
Контрабандисты предпочитали двигаться ночью, по крайней мере, по тяжелым, с точки зрения маскировки, участкам, а честные торгаши те наоборот, ездили днем и при встрече с вертушками сразу выскакивали из машин или соскакивали с лошадей и падали на землю, показывая, что они «чистые». В утренних сумерках Самоделкин сидел на рации, ловя выход в эфир других групп.
В эфир вышла группа Макса Лунева.
Передает Лунь, наблюдаю картинку с «Орла» движение порядка 25 единиц техники с горящими фарами. Едут медленно, дистанция до точки ориентировочно 10 километров, похоже, что наши клиенты.
Вас понял, ТНТ, выдвигаемся к вашей точке.
Ну что, братва, потопали, есть караван.
Что же, это было предусмотрено планом операции, если караван будет засечен нашей группой, соседями или с блокпостов, то все ближайшие подразделения подтягиваются для атаки на него.
По карте при свете фонариков мы еще раз прикинули маршрут движения каравана в зависимости от изгибов долин или более узких проходов между параллельными горными грядами щелей, и куда мы успеем добраться. Благодаря «Орлу» парни засекали врагов намного дальше, чем, если бы просто лежали на горе, так что у остальных групп было время для подхода.
Мы двигались в сторону Пакистана, чтобы по возможности перехватить отступающие части или машины. Основой удар нанесут наши вертушки, сбросив еще и десант из бойцов ВДВ.
Шли, зевая и потягиваясь, периодически ежась от утренней прохлады. Где-то далеко на Востоке Солнце уже озарило Землю, отражаясь от снежных вершин Гималаев и переливаясь при этом всеми цветами радуги, а у нас небо было еще серым, лишь над горами оно чуть посветлело. Идти нам предстояло почти два с половиной часа, поэтому из прогулочного шага мы втягивались в «боевой режим» быстрого хода.
Так мы и шли до тех пор, когда стали слышны звуки боя, причем, боя конкретного. Впереди нас на высоте километра в четыре, мы ориентировались по шуму винтов и уже различимым на фоне неба силуэтам, прошло три пары вертолетов, делающих поворот по большому кругу и снова заходящих для атаки. Полетел «Стингер», след от которого был виден даже нам, и один из вертолетов «поймал» ракету. Он завилял, задымился, от него что-то отлетело, и вертолет стал падать, в небе раскрылось три купола парашютов.
Твою ж дивизию, подбили!
Не тормозить, парни, побежали, надо летчиков прикрыть, они как раз на траектории нашего движения спускаются. Вперед, волки, осталось километра два отмахать и мы «в деле».
Группа вслед за ТНТ рванула вперед, перейдя на легкий бег.
Бой был километра за три слева от нас, а мы получалось, что заходили в тыл сражающимся. Там шел серьезный «замес».
Слышишь, Кент, такое ощущение, что там несколько сотен стволов работает, какая плотность огня высокая.
«Не нравится мне это», ответил я на ходу.
Да, что-то слишком много стволов палит.
Вроде бы, «на вводной» говорили о наемниках для пагманской группировки.