Олег Колмаков
Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга четвёртая. Вспомнить будущее
Глава 1
Как правило, всё плохое со временем забывается, в нашей памяти остаются лишь те моменты, которые приятно вспомнить. Потому и любое возвращение в места связанные с периодами прошлой жизни, как правило, в каждом из нас вызывают исключительно положительные эмоции. Ну, сами представьте, как порой приятно вернуться на ту самую улицу, где прошло твое детство; прогуляться по школьным коридорам, за десять лет учёбы, ставшими тебе едва ли не родными. Или в город, в котором ты родился, в котором прошла твоя молодость
Что ж тогда говорить о человеке, вернувшемся с того света.
И, тем не менее, услышав весенние трели птиц, а чуть позже, и увидев за окном голубое небо, какого-либо бурного восторга, я вовсе не испытал. Быть может, случилось это потому, что открыв в то памятное утро глаза, мне и в голову не могло прийти, что последние четыре месяца, я пребывал в бессознательном состоянии, балансируя между жизнью и смертью. Но об этом, мне расскажут уже после.
Пока же, я просто проснулся утром. Как это ежедневно делают миллиарды людей. С единственной поправкой, на не слишком знакомую, окружавшую меня ныне обстановку. Причём, первая, посетившая мой разум мысль, была несколько абсурдной и одновременно, вполне реальной.
«Не уж-то, я вчера перепил?.. Потерял над собой контроль, потому и оказался в вытрезвителе»
Да-да, не удивляйтесь, пару раз я успел побывать в подобных, не самых приятных заведениях. Правда, попадал я в те истории, уж довольно-таки давно, сразу после своей армейской службы.
И если не пребыванием в вытрезвителе, то чем ещё можно было объяснить тупую головную боль; пересохшее горло и металлическую кровать, на которой я нынче лежал. Ко всему прочему, казённое бельё, насквозь пропитанное приторным запахом хлорки.
Оглядевшись по сторонам, и приметив рядом с собой ещё пару аналогичных, аккуратно заправленных простецких кроватей, я в ещё большей степени утвердился в своём первоначальном убеждении по поводу «спецмедслужбы».
Судорожно пытаясь припомнить подробности вчерашнего вечера, я постепенно начал восстанавливать хронологию прошедших со мной событий. К примеру, вспомнил заснеженную набережную Ночное здание Речного порта. Всплывший из глубины речных пучин теплоход Магистра. Аэртона. Марту. Машину «скорой помощи» и горе-врача Сергея Арнольдовича
«Однако всё это было, накануне Нового Года А сейчас, едва ли не лето Окна открыты. Веет теплом и свежим воздухом. Стоп. Никакой это не вытрезвитель, а самая настоящая больница Где, вопреки всему, меня всё же вернули к жизни Точно! Меня же, кое-как довезли до больницы с тем самым огнестрелом!..»
Я так и не успел насладиться столь знакомым мне ощущением полноценного существования в мире людей, как отворилась дверь палаты и в помещение вошла медсестра с металлическим разносом. Крупнотелая женщина, лет тридцати семи.
О-о!.. Слава Богу, ожил Сейчас закончу с процедурами и обрадую профессора, колдовавшего всё это время над твоим телом Фактически он собрал тебя из разрозненных кусочков Собрал, сшил и вдохнул в тебя новую жизнь улыбнулась медсестра, перебирая шприцы и какие-то ампулы. Ну, давай Теперь уж сам подставляй свой зад. Укольчик будем делать.
Я попытался ей что-то ответить. Но вместо слов, из моих уст вырвался непонятный, перепугавший меня самого хриплый рык.
Что, парень?.. Говорить разучился вновь усмехнулась барышня, наполняя один из шприцов каким-то лекарством. Не переживай. Такое часто бывает. За четыре месяца тяжелейшей комы, не мудрено потерять не только голос Нынче и говорить, и ходить И ещё много чему, тебе придется учиться заново. Все твои мышцы, перестав получать привычные нагрузки, в определённой степени атрофировались.
Сколько кома месяцев?.. на сей раз, невзирая на очередной хрип и свист, моя попытка заговорить оказалась более удачной.
Четыре. Четыре месяца ты был, как бревно или полено. Хоть шприцы в тебя втыкай, хоть с места на место перетаскивай, один хрен никаких реакций. Если бы не девушка, практически не отходившая от тебя всё это время, может и не выкарабкался бы ты с того света
Марта?.. к своему удивлению, именно это имя я произнес весьма чётко.
Э-э, хлопец Да ты у нас, тот ещё ходок, коль в дамочках своих умудрился запутаться не очень-то и радостно фыркнула медсестра. Нет, парень. К счастью, то была не Марта Своим спасением ты обязан Леночке.
Какой ещё Леночки?.. И почему «к счастью»?.. на полном серьёзе я не мог понять, о ком и о чём говорит сейчас женщина в белом халате.
Вот тебе!.. она воткнула в меня иглу шприца с каким-то иезуитским остервенением. Так, что тело моё невольно выгнулось дугой. Подарочек, от всех обманутых тобой баб И ведь он, сволота, ещё спрашивает: почему, дескать, «к счастью»?.. Да потому, что молиться ты должен на столь преданную тебе девчонку. А не вспоминать о каких-то там прочих шлюхах, вроде той Марты Уж в тысячный раз убеждаюсь, какие ж вы, мужики, всё-таки козлы
По всему было видно, что эта самая медсестра, во взаимоотношениях с противоположным полом, с лихвой хлебнула несчастья. И, похоже, испила она ту горькую чашу до самого донышка, потому и ненавидела сразу всех мужчин, без какого-либо разбора. В лучшем случае, она разделяла мужиков на три возможные когорты: самцов, козлов и сволочей. Иных особей противоположного пола, медсестра в упор не замечала.
С подобными дамочками, обиженными, злыми и отчасти «голодными», мне уже приходилось сталкиваться. И я прекрасно знал, что с ними нужно всегда держать ухо востро. Дабы не накликать на себя их взрывной, неистовый гнев. У этой категории женщин, уж точно: от любви, до ненависти ни то чтобы шаг пол сантиметра Я бы вовсе не удивился, если бы данная неудовлетворённая фурии, в порыве своих необузданных эмоций, вместо обычного обезболивающего, вколола бы мне быстродействующий яд. Именно поэтому, я и предпочел прикрыть свой рот, дабы не накликать беду.
Молчала и она. Выполняя свои прямые обязанности, медсестра звучно вздыхала; с излишним грохотом брала и опускала на свой металлический разнос различные медицинские предметы. Мне даже показалось, что пару раз я услышал, как скрежетали её зубы от накопленного в ней раздражения и ненависти.
Уж и не знаю, чем могла закончиться та процедура (имею в виду, с какими для меня последствиями), если б тревожную тишину, воцарившуюся в палате, вдруг не нарушила внезапно открывшаяся дверь палаты.
Можешь считать, тебе повезло полушепотом процедила медсестра. Скажи спасибо своей спасительнице. Иначе, я бы точно, тебя прибила после чего, обернувшись к вошедшей, барышня заговорила чрезвычайно ласковым и сверх добрым голосом. Здравствуй, Леночка Уж и не знаю, обрадую тебя или нет Но твой паразит, соизволил очухаться
Почему «паразит»?.. удивлённо переспросила гостья. По голосу, я тотчас узнал своего секретаря.
«Конечно Как же я мог о ней позабыть?.. А ведь изначально, услышав от медсестры имя своей «благодетельницы», я отчего-то принялся перебирать в памяти всех своих подружек И никаких Лен, в том длинном списке, вовсе не обнаружил»
Спрашиваешь: почему паразит?.. с лукавой ухмылкой переспросила «фурия». Вот оставлю я вас наедине Тогда, ты сама и разберешься с данным вопросом.
И очень скоро, собрав весь свой скарб, медсестра покинула-таки палату. Мы остались одни. И, пожалуй, впервые за последние год-полгода, я вдруг почувствовал себя крайне неловко.
«Ну, и как вы прикажете мне себя с ней вести? Общаться с Еленой, как и прежде?.. То есть, официально, как с подчинённой?.. Или наш предстоящий диалог должен выглядеть, как дружеская беседа?.. Ведь, по сути, дама, как самый настоящий друг, выручила меня в тяжёлую минуту А может, мне следует общаться с Леной, как с достаточно близким мне человеком?..»
Ведь согласитесь с тем, что добровольно ухаживать за посторонним гражданином, бессознательно-лежачим больным, да ещё и в течение столь продолжительного срока, отважиться далеко не каждый из тех же родственников. Вот почему своим благородным и, наверняка, бескорыстным побуждением, она и поставила меня в весьма затруднительное положение. В моей голове даже мелькнула крамольная фраза: «переспал значит, женись».
«Уж лучше б переспал подумалось мне в ту минуту. Хотя бы знал, что сделал я это по собственной воле. А так Ни сном, ни духом. Если б все эти месяцы я прибывал в трезвом уме и светлой памяти, видел своими глазами её усилия и заботу, наверняка, и оценил бы их по достоинству. Возможно, и смотрел бы я сейчас на неё, не как начальник на подчинённую Пусть и не с нежностью и любовью, но, как минимум, с вполне конкретной благодарностью и уважением»
Впрочем, все мои тревоги и волнения оказались совершенно надуманными. Лена, как и прежде (будто находились мы вовсе не в палате реанимации, а в нашем офисе), быстрым шагом подошла к моей кровати и присела на краешек стула.