Порывшись среди бумаг, она вытащила на белый свет темное от старости письмо. Вот! Давай я его вскрою!
Вскрывай! подначила товарку Ляля и остановилась в ожидании. Но до конца дело довести не удалось. Дверь открылась и на пороге появилась молоденькая девчонка в кожаной куртке, с рюкзаком на спине и в ботинках какие носят юные скинхеды.
Здравствуйте! вымолвила она и встала на кучу бумаг, под которыми скрывался пьяный Федяй. Я туда попала? Я от Луши! Я Люся Мотор! Мне сказали найти Лялю! И она все мне озвучит! Чего молчите, кошёлки? Не врубаетесь в тему?
Простите! А вы точно к нам? заведующая банком застыла в ступоре от увиденного «чуда». Нам нужен кассир!
Ну да! К вам! А что у вас здесь? Маман сказала шаверму печете. Попутала что-то, видно, девчонка прыгнула на куче, и из-под ног раздался стон Федяя. А там че за кекс? Не раздавила я его?
Наверное, еще нет! проговорила в ответ Ляля и, подойдя к девчонке, добавила: У нас банк. Вы, наверное Вас, наверное, неправильно проинформировали. Шаверму мы не печем. Ее пекут дальше. Нам нужен кассир. Но Вы не к нам.
Ну не к вам так не к вам. До свидания! выкрикнула девчонка, вновь подпрыгнула на Федяе и быстро пошла к выходу. Но пассаран!!! выкрикнула на прощание она и скрылась из глаз.
Ушла! устало проговорила заведующая банком. Ушла! И письмо ушло! Вместе с ней!
Как письмо ушло? подружка Леля даже окаменела от услышанного.
Да так! Оно же здесь лежало? На столе? Где девочка стояла. На Федяе. Так вот его нет. Оно ушло вместе с ней!
Так давай догоним ее! А вдруг там что-то важное! А вдруг
Да брось ты, Леля! Что может быть написано важного в старом листе бумаги. Она выкинет его сейчас же, успокоила свою сотрудницу директор. Что, мы еще этих Яковлевых искать станем? Ну скажи?
Да нет! Не будем! Да и забудем о нем. Впереди более важные дела. Переезд. Новое здание! Новые клиенты! Новые деньги, закончила монолог Леля и нежно пнула кучу бумаг со скрывавшимся под ними пьяным Федяем. Тот крякнул. И громко захрапел.
***
Разговор длился недолго, часа три всего лишь. Из которых два с половиной мисс Клара провела в забытье. Видимо, возраст и старые воспоминания действовали негативно на нервную систему хозяйки, поэтому она долго не могла найтись для беседы. Но когда она пришла в себя, то уже ничто не могло ее отвлечь от гостей. Ни каркающий попугай в деревянной клетке. Ни плачущий в голос молодой афроамериканец на кухне. Не лакей, зло бивший тараканов на стенке мухобойкой, с придыханием и матом.
Вот так, дорогие мои! закончила свой рассказ престарелая хозяйка. Вот так все и закончилось. Бидзиил Джексон принудил нас отправить письмо в неведомую землю, Россию. Мы его и отправили. Но изменили некоторые его пожелания. Он хотел возврата назад. Мы просьбу аннулировали. Растянув срок невозврата до бесконечности. И теперь Сумма выросла на банковских процентах. И учитывая
Да-да?! И сколько? Какая сумма вырисовывается, учитывая проценты? нетерпеливо спросил ее Непукамен. Да подробней расскажите нам, в какой сторонушке находится поселение! Мы хотели бы все знать точно!
Подождите-подождите! Я что-то вас не поняла, с недоумением проговорила хозяйка замка. На какой ляд вам адрес? Уж не собрались ли вы туда поехать? Мы так не договаривались. А впрочем это лично ваше дело. Сумма с процентами: два миллиона сто тысяч долларов. Где находится?? Адрес и прочее я вам, конечно, напишу и передам. Мне уже интересно самой. Даже если вы найдете их банк, кто вам что отдаст? Дерзайте! и мисс Клара откинулась в кресле. Она пожевала губами, словно что-то вспоминая, и закрыла глаза.
Все, господа! громко сказал лакей, бивший мухобойкой тараканов, и указал Непукамену и Джоатт на дверь. Они поднялись и тихо, стараясь не нарушить нечаянный сон хозяйки, вышли прочь.
Ну что ты думаешь, Непук? задала вопрос Джоатт, когда они вышли во двор. Какие у тебя планы?
Какие у меня планы? тихо промолвил мужчина. Планы мои громадные. Мы едем в Россию. Немедленно!
Мы? удивилась Джоатт.
Да! Мы! утвердил свой ответ спутник. Мы едем в Россию. Ты забыла Джоатт, что моя фамилия Джексон. И я однофамилец этого Бидзиила. А значит А значит, мы заберем деньги! Эти два миллиона! Принадлежащие нам. И только нам. Я думаю, ты не откажешься попутешествовать со мной? Ведь так?
Да, Непукамен! Так. Когда едем?
Немедленно! Завтра!!! проговорил новоявленный аферист и, подняв свои глаза к небу, громко расхохотался, уверенный на сто процентов в победе.
А очнувшаяся ото сна мисс Клара, подозвала к себе лакея и спросила того: Где мои гости? Ждут ли они меня?
Нет мэм! Гости ушли. И похоже, больше не придут! ответил ей слуга и с улыбкой почесал подбородок.
Жаль! проговорила мисс Клара. Жаль! повторила она и хрипло захохотала, напугав своего лакея.
Какие они нетерпеливые. Я ведь не сказала им самого главного. Самого важного. Да и ладно уже. Счастливого им пути! Хотя нет! Это гнусный поваренок на месте? Если да, то пусть бежит за этими авантюристами и вернет их назад.
Хорошо мэм! Сейчас я отошлю его. учтиво поклонился лакей и ушел выполнять приказание.
IV ГЛАВА
Из записок вечного странника,
пилигрима и конюха, Федорина Г.Р-Я.
«Все! Команда набрана! Нас
тринадцать! И мы непобедимы!
Вперед! К вечности! Аллюр
два креста! Йеллоустоун ждет?
Хлеба и зрелищ! Главное не
забыть взять примус »
Скорый поезд, еле тащившийся по старой железной дороге, проложенной еще отцом и сыном Черепановыми, зря назывался «скорым». Обогнать его мог бы, наверное, и мастер по спортивной
ходьбе, если б его заставили посоревноваться с медленно едущим составом. Но вина за состоявшийся казус, повторюсь, лежала не на паровозе тащившем груз вагонов, а на самой железной дороге, построенной еще до наступления эры искоренения «конок» и изобретением человеком самолета.
Александра полная всяких дум стояла в проходе вагона, и глядя в окно, прислушивалась к тому, что же творится и какие разговоры ведутся из купе, собравшем в своей утробе всех их соперников. Претендентов на миллион, впрочем, которого может и не существует. Кто ж знает наверняка, кроме Паши? Никто.
Подслушанная беседа была небезынтересной и заставляла выстраивать дальнейшие планы согласно услышанному. Что меняло принятые некоторые ранее решения, и вносило сумбур в составленную программу действий.. И в общем, и в целом.
А вот Геннадий Иваныч, бывший начальник строительной компании, один из пассажиров купе, смотрел на всю эту когорту «охотников за миллионом» с презрением, и думал о происходящем несколько иначе. Попал он в эту компанию совершенно случайно. И причиной к этому стал недостроенный многоэтажный дом. Который волею судьбы, и на деньги дольщиков строительства, возводила его многострадальная компания. Но так и не возвела.
Причин на это было три. Первая: Денег катастрофически не хватало. И не потому что дорожали стройматериалы. Нет! Потому что возрастали траты, как на личные нужды. Так и на оплату руководящего главсостава фирмы. А то жены. Как его заместителя. Тещи. Как главного бухгалтера. И внучки. Как основателя ансамбля брейк-данса «Не бей лежачего». Чьим спонсором являлась его компания.
Вторая причина состояла в том что первые и вторые дольщики требовали свои деньги назад. И под давлением надзорных органов приходилось выполнять финансовые требования хотя бы каждого двадцатого. И тогда на кирпич не оставалось почти ничего. До того времени пока не продавались квартиры следующим нуждающимся.
И третья причина. Самая главная. Не было ни дома. Ни площадки. И никакого желания строить. Была только фирма, и желание собирать деньги. Чтобы финансово насытить ненасытных родственников.
Вот эти причины и довели до судебного разбирательства Геннадия Иваныча. Последовательно сделав его тем кем он и заслужил быть. Без жены. Без тещи. Без денег. Но зато свободным и на скамье в вагоне поезда. Везущего не пойми куда. Не пойми зачем. А дом? Так и остался недостроенным. Правда на бумаге а не воочию. Но это его уже не касалось. Дело закрыли. А кушать надо было.
И думал он, что надо бы побыстрей скинуть с хвоста добрую половину неожиданных друзей. И все. Ну а для данной задумки нужно скооперироваться с кем-то из них, дабы привести в исполнение задуманную акцию.
Ну! Товарищи! начал он «за здравие», окинув мутным взглядом компанию нуждающихся. Какие мысли у вас?
Мысли? У нас? У нас? Мысли? загалдели наперебой уже чуть-чуть подвыпившие спутники, стараясь каждый вставить свое бесценное слово: У нас! У нас! Мысли! Мысли! Слушайте! Слушайте все! Да не мешай ты мне говорить! А ты мне не мешай! Да пошел ты, сволочь! Да я тебе! Да мы тебе! Да мы все разом! И! и вдруг внезапно все замолчали, увидев поднятую руку, как шлагбаум запрещающий без спросу въезжать и говорить.