Ярко-желтые плащи покрывали доспехи царберов. Прямоугольные щиты защищали две трети туловища. Витиевато изогнутые шлемы единого образца имели налобник, нащечники и ниспадающие на затылок бармицы, а на верхушке красовался султан из конского волоса. Руки и ноги в бахроме бронзовых пластин, грудь и спину закрывала мощная кираса. Царевны, царевич и принцы ничем подобным не блистали, отчего сразу стали пресными и легковесными. Как кузнечик рядом с жуком-бронзовиком.
Наверное, царбер это солдат. Войник по-местному. Выясню, когда говорить не станет преступлением. Вон как Милослава зыркает, чтобы мы вели себя прилично.
Двое царберов приготовились записывать въезжающих на пергамент.
Милослава, Карина и Зарина Варфоломеины, отчеканила царевна. Пропустив вперед сестер, она перечислила остальных. Ангелы Тома и Чапа. Дорофей и Порфирий Милославины.
Мужья царевны внесли Шурика.
Крепостной Западной границы Щербак. Порван волками.
«Не лжесвидетельствуй!» вспомнилась заповедь.
Ворота словно с болью в суставах отворились.
Цекада. Зарина обвела руками уходящий вдаль и закругляющийся там забор, словно объяснив этим что-то.
Цикада?
При чем здесь невыносимо трещавшее по ночам насекомое?
Царский караван-дворец, цэ ка дэ. Мы говорим цекада.
Ясно, караван-сарай в местном антураже. По мне, так просто постоялый двор. Именно двор, где за оградой вдоль одной стены даже по запаху определялась конюшня, к другим лепились грубо сляпанные лачуги, перетекавшие одна в другую. Между конюшней и жильем дымила кухня, около нее торчал бревенчатый колодец с навесом. За жильем, перебивая ароматами кухню, располагалось отхожее место.
Зря я назвал домики жильем. Скорее, это были служебные помещения. Казарма, оружейная, склады.
Весь центр занимала огромная поляна-лежанка. Благородные первыми занимали место, сопровождавшие их низкорожденные располагались вокруг, как школьники на перемене вокруг нового гаджета. Мы последовали общему примеру.
Удивительно, но среди ночевавших в цекаде, как и среди всех, встреченных в новом мире ранее, не было ни толстых, ни худых. Видимо, у хилых от местной жизни масса нарастает мышцами, а у жирных выплавляется.
Милослава? раздался удивленный оклик.
Это Дарья, царисса школы и Грибных рощ, заговорщицким шепотом сообщила Зарина. Наша соседка.
Кого вижу, Милослава, как выросла и похорошела!
Доброго здравия, царисса Дарья.
Группа гуськом выдвинулась в ту сторону. Милослава, наш бравый караванщик, лавировала между лежавшими компаниями, как в свое время я на сочинском бесплатном пляже, с кем-то здоровалась, кого-то демонстративно игнорировала.
Перед цариссой все встали по струнке, едва каблуками не щелкнули.
Лет около сорока, чуточку дородная, но не настолько, чтобы выпирать из боевых доспехов. Илья Муромец в юбке. Впрочем, здесь все в юбке. Экипировка похожа на царевнину, но несравнимо богаче. Поножи и наручи уже сняты, остальное блистает, как только что выкованное. Нагрудная броня красиво обрисовывает немаленькие выпуклости. Оплечье могучее, многослойное, и вообще: в целом металла на цариссе раза в три больше, чем на тоненькой воинственной царевне. И главное отличие: желтая зубчатая корона по ободу шлема.
Такого я еще не видел, кроме как в кино. Настоящая корона на голове настоящей повелительницы. Смущала небольшая деталь: сия повелительница располагалась на травке посреди огороженной лужайки вместе со всеми с мужьями, со свитой, с бойниками и крепостными. И это коронованная особа?! Чего-то я в местной жизни еще не понял.
Кстати, шлем, хоть коронованный, хоть обычный, здесь не снимали. От слова совсем. Если только на ночь, и то не факт. Пока своими глазами не увижу, буду считать, что он часть тела.
Свита цариссы держалась поодаль, как бы в тени. Как мы. Вроде бы все здесь, но, пока не окликнули, не существуем.
Я же тебя такой помню, женщина изобразила жест, каким рыбаки изображают улов среднего размера. Сколько зим стукнуло?
Девятнадцать, царисса Дарья. Откуда и куда путь держите, если дозволено любопытствовать?
Отчего ж. Домой, от вас. Приезжала за девочками, а они, оказывается, здесь, с тобою.
Значит, забираете Карину и Зарину?
Пора им вольным воздухом подышать. Себя вспомни.
Все помню, царисса Дарья, вашими заботами человеком стала. Мир видела. С людьми познакомилась.
Все помню, царисса Дарья, вашими заботами человеком стала. Мир видела. С людьми познакомилась.
Царисса благодушно огладила Милославу по плечу:
Важно, что Закон приняла в сердце, остальное приложится. Гляжу, сегодня здесь все Варфоломеины дочки собрались. Она окинула взглядом царевнино сопровождение, внимательно остановившись на каждом. Что-то Лисаветы не видно.
Она с вечера на границе.
Как же? Только что здесь мелькала, царисса покрутила головой.
Лисавета здесь?! Взгляд Милославы цепко пробежался по каждой фигуре, каждому лежащему телу, каждой вещи, за которой можно спрятаться.
Короткий злой выдох сообщил нам результат.
Странно, пожала плечами царисса Дарья. У меня безупречная память на лица.
В глазах Милославы бесилась неизвестная мысль. Мысль нужно было обдумать в одиночестве, но сначала требовалось закончить здесь.
Карина, Зарина, позвала Милослава. Едете в школу с цариссой Дарьей. Ангелов доставим без вас.
Царисса вскинула левую бровь:
Ангелов?
Милослава кивнула.
Вот, прицельный мах подбородком указал на нас. Двое. Нужно доставить в крепость. Для начала стараемся добраться до дома.
Царисса изволила нас отпустить:
Отдыхайте. Утром заберу девочек.
Глава 2
Сон не шел. «Дно» туловища жалобно ныло, непривычное к долгим верховым прогулкам. Я ворочался на земле, тело пыхтело и страдало, пытаясь найти оптимальное положение. Не находило. Рядом, кутаясь в халат, так же мучилась Тома. Остальные дрыхли как цуцики. Если когда-нибудь посчастливится воспользоваться поисковиком, надо посмотреть, кто это.
Гм. Если.
Ну и ладно. Никакого комфорта, зато под охраной. Вот главное удобство караван-сарая.
Пожалуй, единственное.
Глаза и мысли устремились в небо. Луна здесь та же, в той же фазе: почти полнолуние. Про звезды не скажу. Знаю только Большую Медведицу. Она присутствовала. На месте или как большой вопрос. Помню, ее наличие указывает на северное полушарие. Дома мы и были в северном. Выходит, теперь тоже в северном, только южнее: откуда-то ведь взялись тепло и горы. Разберемся, всему свое время.
Перед сном поужинали. Вареные овощи с неизменной кашей и вкусными соусами усвоились на ура, а компот со временем потребовал выхода. Лунный свет позволял ориентироваться. Стараясь ни на кого не наступить, я побрел в отхожее место. Среди ночи в нужной точке не было никого, не считая мелкого карапуза. Из-под его единственного одеяния длинной, до колен, полотняной рубахи торчали босые ноги. Круглые глаза мальчугана, проводившие меня до стенки, наполнились ужасом:
Ты зе ангел, я слысал! Лазве ангелы
Детская ладошка испуганно прикрыла лицо.
Думаешь, ангелы не люди? сонно огрызнулся я и, закончив дело, запахнул изрядно помятые за ночь полы халата.
Мелкий ночной сотоварищ все еще стоял позади с открытым ртом. Обернувшись, я зачем-то состроил жуткую рожу. Пацан мгновенно вспомнил, зачем пришел, и сделал это прямо на месте. Мне стало стыдно.
Не бойся, я не кусаюсь.
Ты тосьно ангел? Мальчик машинально сделал шаг назад.
Точнее не бывает. Прямиком с того света.
По дороге обратно внимание привлекла одна странность. Когда я отходил, Милослава лежала, раскинувшись, между мужей. Сейчас она располагалась с краю, сдвинув в центр Дорофея. Зачем-то поменялась.
Боковое зрение уловило движение, я резко обернулся. Полная луна делала мир контрастным, четким, мрачно-колдовским. На крыше подзаборного строения отчетливая фигурка в легких латах и шлеме красиво прогнулась назад, в отведенной правой руке палка. Нет, копье. А отвод руки оказался замахом. Фьюффь!
Копье унеслось в центр общей лежанки. А если конкретно прямо в нашу компанию. Шмяк! воткнулось оно между локтями и коленями спавшего на боку Дорофея. Лежал бы он на спине
Милослава вскочила. Сна ни в одном глазу.
Там! крикнул я, указывая пальцем и своим криком будя половину поляны.
По наклону копья Милослава определила направление раньше. Мы вместе проводили взглядом фигурку до забора и за него. Преследовать нет смысла пока через людей добежишь, пока взберешься на домик, пока перемахнешь а там, может быть, засада.
На мой вопль прибыли царберы.
Что случи Понятно.
Длинное древко, торчавшее в траве между людей, говорило за себя. Проснувшийся Дорофей тер глаза.
Где виновник? осведомился начальник стражи.