Спасибо, но думаю, твоя одежда будут смотреться на мне, как вещи, из которых я давно выросла, улыбнулась я.
В этот момент к нам на велосипедах подъехали Руслан и Фаиль.
Пошли кататься, теперь наша очередь! Каринка, оседлав велосипед, выжидающе посмотрела на меня.
Я не умею, чуть краснея, ответила я.
Три пары глаз уставились на меня. Они глядели так, будто я только что призналась, что я инопланетный гость.
Да ладно, первым пришел в себя Фаиль.
Я серьезно, я обняла себя за плечи. Так что катайтесь на здоровье, а я постою посмотрю пока.
Не, так не пойдет, скучно же! Карина недовольно надула губы. Давай я, что ли, тебя покатаю?
Давай, лучше я, предложил Фаиль.
Я, удивленная его предложением, вопрошающе посмотрела на парня.
Пошли, позвал он.
И я, памятуя о том, что не хочу провести лето в страданиях, пошла. Мне хотелось доказать самой себе, что Султан ничего не значит для меня. Что все чувства к нему я напридумывала от скуки и своей глупости. Что Фаиль, который сидел сейчас позади меня ничем не хуже Султана, и что мне стоит обратить на него внимание. Да, именно так!
Я, наслаждаясь ощущением некой безбашенности, чуть запрокинула голову и подставила лицо потокам воздуха. Фаиль повез нас в начало улицы, а потом, развернувшись, направился обратно. Краем глаза я заметила, что мы приближаемся к красной девятке. Внутри меня поднялась горячая волна из обиды и желания доказать всем (особенно Султану) как я счастлива.
Я, игнорируя стыд, нарочно радостно захохотала, а потом, все изменилось. Велосипед стал набирать скорость, и я, испугавшись, со всей силы вцепилась в руль. Через секунду я и Фаиль упали вместе с велосипедом. Я испуганно вскрикнула. И на мой крик подбежали не только друзья, но и Шамиль-абзи со своими гостями.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Что-то тяжелое придавило мою руку. Я непонимающим взором смотрела на велосипед, руль которого прижал мою левую ладонь к дороге, затем, моим глазам предстали мужские кроссовки. Откуда-то сверху послышался беспокойный голос Шамиль-абзи:
Кызым, встать можешь?
Я подняла глаза на меня обеспокоенно смотрело несколько пар глаз. Друг отца, еще какой-то мужчина, а вот стоящий немного в стороне Султан глядел на меня так, словно ничего особенно со мной и не случилось. Что за человек? Ни сочувствия, ни сострадания. Я, конечно, догадывалась, что мужчины и женщины разные, но ведь человеческие чувства никому не чужды. Сердце снова обожгла обида и ощущение собственной никчемности.
Айгулька, ты прости, позади послышался встревоженный голос Фаиля, ты так в руль вцепилась, что у меня не хватило сил управлять великом.
Фаиль и Шамиль-абзи очень аккуратно убрали в сторону велосипед. Когда друг Руслана делал это, я заметила ссадину на его колене.
Тебе тоже досталось, испытывая искреннее сочувствие к парню, произнесла я.
Да ладно, Фаиль махнул рукой и как-то виновато посмотрел сначала на Шамиль-абзи, а потом уже на меня.
Я в этот момент, наконец-таки поднялась на ноги.
Как, голова не кружится? не успокаивался Шамиль-абзи.
Нет, все нормально, я нахмурилась, ощущая боль в среднем пальце на левой руке, только что-то палец болит.
Эх, ты! Каринка, никого не стесняясь, стукнула по лбу Фаиля. Тот что-то пробубнил в ответ.
Кызым, да ты не сломала его? друг отца шагнул ко мне. Покажи.
Да не, какой сломала, я усмехнулась, но с трудом, потому что ноющая боль в пальце не позволяла мне сделать это искренне.
Покажи, кызым, настаивал Шамиль-абзи.
Я, краснея от стыда, протянула левую руку.
Который?
Средний, ощущая, как горячий румянец обжигает мне щеки, тихо ответила я. Надо же было именно среднему пальцу получить травму.
Пошевели, попросил Шамиль-абзи.
Я сделала то, что он просил. И хотя у меня вроде получилось пошевелить пальцем, я поморщилась от боли. Друг отца заметил это.
В травмпункт надо, кызым, изрек он.
Да где ж тут травмпункт? выдохнула я. Паника, окатывая липкой, горячей волной, начала подступать ко мне. Один намек на больничное учреждение, и мне становилось плохо.
15 км до самого ближнего, в соседнем селе есть точно, Шамиль-абзи тяжело вздохнул и, словно ища подсказку, огляделся по сторонам.
А на чем туда добираться? Электричка есть? Каринка подошла ко мне и обняла за плечи. В этот миг я была особенно благодарна подруге за поддержку.
А на чем туда добираться? Электричка есть? Каринка подошла ко мне и обняла за плечи. В этот миг я была особенно благодарна подруге за поддержку.
Электрички туда нет. Своим ходом надо.
На великах что ли? нервно хихикнула я.
Нет, конечно, Шамиль-абзи полуобернулся и посмотрел на Султана.
Может, скорую тогда вызвать? предложила Карина.
Ой, нет, ты что! Эбикай распереживается! Не нужна скорая, и больница мне тоже не нужна. Пройдет, легкомысленно заявила я.
Султан, ты один за рулем. Выручай. Прошу, Айгулька мне ведь как дочка, голос Шамиль-абзи, пробиваясь сквозь ноющую боль, поверг меня в состояние легкого шока.
Яры, просто согласился мужчина, и у меня подкосились ноги. Каринка, ощутив это, затараторила:
Да у неё ноги от боли трясутся, давайте быстрее, поехали.
Мне лишние пассажиры не нужны. Со мной поедет только Айгуль, сказал, как отрезал, Султан.
Судя по красному лицу Карины, та хотела сказать Султану что-то не очень приятное, однако Шамиль-абзи вовремя вмешался и обратился к моей подруге:
Ты за подругу не бойся. Лучше пока куда-нибудь уйдите, чтобы бабушка Айгуль думала, что она с вами.
Ладно, нехотя согласилась Карина.
Султан стремительной походкой направился к своей девятке. Передняя дверь пассажирского места распахнулась, следом раздался холодный голос:
Живее.
Я, еще гуще краснея и игнорируя выразительный взгляд Карины, послушно поторопилась к машине. Той самой заветной красной девятке, которую я изучила из окна вдоль и поперек. Прежде чем сесть внутрь, я обернулась и посмотрела на окна бабушкиного дома. Если я не ошиблась, эбикай в это время должна была спать в своей комнате. Если бы это было не так, то она уже давно бы выбежала ко мне на помощь. Хотелось верить, что я вернусь прежде, чем она проснется. Испытывая внутреннюю дрожь и предвкушение чего-то судьбоносного, я, затаив дыхание, села на красное сиденье девятки.
Первое, что бросилось мне в глаза что внутри машины было чисто. Не было никаких лишних деталей на зеркале ни ароматизированных ёлочек, ни чёток, ничего. Я пристегнула ремень. Султан завел машину, и через пару секунд красная девятка направилась вверх по улице, где я минутами ранее так запоминающее прокатилась на велосипеде.
Тишина, что повисла в машине, начинала тяготить меня. К тому же, беспокойные мысли стали атаковать меня, и, не в силах более молчать, первой нарушила затянувшееся молчание.
Спасибо, что согласился, я посмотрела на профиль Султана. Выражение его лица было сдержанным. В этот миг мне почему-то подумалось, что именно так смотрят хирурги, когда оперируют своих пациентов.
Пока не за что.
Смуглые пальцы потянулись к магнитоле и нажали на кнопку. Салон автомобиля наполнился музыкой радиостанции «Наше радио». Я отвернулась. Намек понят. Помолчим.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Рядом с Султаном я почувствовала, что мне совсем нечем дышать. Что со мной происходит? Или я действительно так сильно упала? Я спешно приоткрыла окно и подставила лицо теплому ветру. Аромат цветов и сена, запах леса и дороги наполнили мою грудь, и мне стало чуть легче.
Мелькая перед моими глазами, пролетали картинки зеленые ели, начинающие желтеть поля, покрытая рябью, поверхность озера А потом, во всю ширь показалось небо величественное, необъятное. Словно кисть талантливого художника прошлась по серо-голубому небосводу, оставляя на нём причудливые цвета бледно-розовый, сиреневый, малиновый. Чем дольше я смотрела на небо, тем больше видела его красоту. В эти счастливые минуты я не чувствовала ни боли в пальце, ни стеснения в груди. В этот миг я была свободна.
Затем, вдали показалась заправка, и очарование начало неумолимо разрушаться. Когда Султан завернул на заправку и выключил зажигание, с его губ сорвалось холодное:
Ничего не трогай здесь.
Я, вспыхнув, негромко ответила:
У меня нет привычки лазить в чужих вещах.
Возможно, я немного кривила душой, потому как, если приходила к кому-то в гости, то, с позволения хозяев дома, тут же атаковала книжные шкафы и полки. Пока взрослые вели беседу, я находилась в поиске подходящих книг.
Султан ничего не ответил. За него сказал его выразительный, пронзительный взгляд. И снова по моей коже побежали мурашки. Я обняла себя за плечи, и, конечно же, задела травмированный палец. Прикусив язык, чтобы не застонать от боли, я отвернулась.