Шуре вдруг стало очень грустно.
Это был просто сон, сказала она. Сон, который уже закончился.
Ранний гость поднялся:
Обещаю сделать всё возможное, чтобы про этот ваш сон никто более не узнал.
Наглядная агитация
Россияне, размножайтесь!
Будет ли услышан этот призыв?
Верочка Веретенникова, миловидная особа 22 лет, заметно волнуясь, заглянула в кабинет Яхтина руководителя отдела дизайна бойкого рекламного агентства «Вега-Омега»:
Анатолий Валентинович, можно с вами пошептаться?
Яхтин вечно озабоченный господин в квадратных очках, с широкой лысиной и желтоватыми от никотина усами зазывно махнул сотруднице рукой:
Заходи! А я как раз собирался тебе звонить. Ну-ка, присаживайся! Новое задание! Чрезвычайной важности!
Девушка пристроилась на боковом стуле. Чувствовалось, что ее гложет какая-то тревога, но Яхтин, собираясь с мыслями, этого не замечал.
Наконец, он заговорил торжественным тоном:
Так вот, Верочка! Начиная с сегодняшнего дня, наш отдел подключается к реализации заказа, являющегося составной частью программы общенационального масштаба под условным названием «Россияне, размножайтесь!» Надеюсь, что у тебя, молодого перспективного дизайнера, не будет недостатка в свеженьких идеях, а?
Верочка машинально кивнула, думая о чем-то своем.
А Яхтин продолжал, понемногу впадая в патетику:
Суть проблемы очевидна и животрепещуща! Великая Россия вымирает! Статистика убийственна! Смертность уже который год превышает рождаемость. Женщины не хотят рожать. Особенно, молодые. Вот, вроде тебя. Почему? Загадка! Времена трудные? Так и раньше бывали трудные времена, а всё равно рожали! Назло всем! Во времена Золотой Орды будь здоров рожали! А сейчас не хотят! Общество должно переломить эту самоубийственную тенденцию, Верочка! В том числе, средствами уличной, настенной и телевизионной рекламы! Остро нужны оригинальные, яркие плакаты, воспевающие радость материнства, гордость отцовства, улыбку ребенка, весь этот милый лепет «агу-агу», преимущества большой здоровой семьи, тепло родного очага! Нужна, не побоимся этого затертого штампа, наглядная агитация, да, умная, взволнованная, доказательная, доходящая до самого сердца наглядная агитация, направленная Ну, чего ты улыбаешься?
Да не улыбаюсь я! Верочка вся зарделась. Я просто хотела вам сообщить, то есть, предупредить Ой! она закрыла лицо ладонями.
Яхтин вдруг осекся и замер в своем скрипучем кресле.
Несколько секунд длилась немая сценка.
Затем главный дизайнер вскочил, обошел, крадучись, вокруг стола, осторожно прикрыл дверь и снова вернулся в кресло.
Ты серьезно, что ли? прошептал он.
Мы с мужем вообще-то не собирались, но когда узнали, то решили оставить как есть! скороговоркой выпалила Верочка, удовлетворенная тем, что всё объяснилось проще, чем ей представлялось.
Яхтин ослабил узел галстука:
Девочка, ты с ума сошла!
Почему, Анатолий Валентинович?
Почему?! Она меня спрашивает: почему?! он нервно хрустнул пальцами. Хорошо, я тебе скажу почему. Но сначала ответь мне на один вопрос: твой муж прилично зарабатывает? Он в состоянии содержать тебя и ребенка?
Вообще-то, он сейчас без работы. Но это временно
Хм! Временно Родители помогают?
Они сами нуждаются. И вообще, они живут в другом городе.
Твои или его?
И мои, и его.
Квартира у вас с мужем своя?
Снимаем комнату.
Яхтин присвистнул:
Славненько! А теперь, Веруня, я тебе напомню кое о чем. О разговоре, который состоялся в этом кабинете перед тем, как тебя приняли на работу. Я ведь тебя честно предупреждал, Верочка: никаких детей в ближайшей перспективе! Наш издатель терпеть не может этих фокусов! Потому-то мне и пришлось, девочка, да-да, пришлось попросить тебя во избежание возможных недоразумений написать одновременно с заявлением о приеме на работу заявление об увольнении по собственному желанию. Без даты. И ты его весьма охотно написала. И клялась, что ни-ни! Забыла, милочка?! А заявленьице-то твое, ну, второе, без даты, где оно сейчас, как думаешь? Лежит себе в целости и сохранности где положено! И едва твоя ситуация станет известна издателю, как тебя, девочка, уволят задним числом. Ну, если будешь паинькой, может, дадут кое-какое вспомоществование. Не зверь же совсем наш издатель, у самого двое своих милых крошек. А начнешь, упаси господи, права качать, сама тут же окажешься кругом виноватой. Прецеденты уже случались. Я ведь тебе всё это подробно растолковывал, Верочка! На пальцах. И ты, между прочим, соглашалась со всеми моими доводами. А теперь, извини, ставишь меня в критическое положение!
Я не забыла, Анатолий Валентинович, кусая губы, выдохнула девушка. Просто мне очень нужна была работа. И потом, я не думала
Не думала А надо было думать! Ты же умная девочка! Вот сама прикинь. Из агентства тебя выкурят, даже не сомневайся. А едва округлится твой животик, как хозяин комнаты выставит вас с мужем на улицу. Ведь вы, наверняка, не заключали договор о найме жилья? Но если даже и не выставит Безденежье, пеленки-распашонки, все эти нескончаемые «агу-агу» знаешь, не всем мужьям свойственно долготерпение. Нет-нет, я вполне допускаю, что твой муж человек исключительных достоинств Но, увы, жизнь полна неожиданностей, и как бы не пришлось тебе, милочка, возвращаться с ребеночком в провинцию, к своим бедствующим родственникам. Где можно и застрять. На всю оставшуюся жизнь. Он побарабанил пальцами по листу бумаги, на котором было набрано большими буквами: РОССИЯНЕ, РАЗМНОЖАЙТЕСЬ!
Что же мне делать, Анатолий Валентинович? Верочка подняла на заведующего свои вишневые глаза.
Разве я имею моральное право давать советы по столь деликатному вопросу? уже другим, вкрадчивым, голосом продолжал Яхтин. Решать тебе, детка. Вместе с мужем. Но ты всё же объясни своему благоверному, что у тебя несомненный талант, который со временем поможет тебе занять достойное положение в агентстве. Начнешь получать высокие гонорары, а там, глядишь, и муж встанет на ноги. Обзаведетесь жильем, купите машину, дачу, попутешествуете, посмотрите мир А там уже можно и он махнул рукой: Словом, давай считать, что ты мне ничего не говорила. До понедельника.
Когда девушка вышла, Яхтин сокрушенно покачал головой:
Ох, Вера-Веруня! Вот так учудила! Как будто это не она три месяца назад разработала шикарный дизайн плаката «Умей предохраняться!» Ну, зачем, спрашивается, создавать искусственные проблемы себе и окружающим?! Не понимаю! и он снова уткнулся глазами в белый лист, на котором крупно чернели два одиноких слова: «РОССИЯНЕ, РАЗМНОЖАЙТЕСЬ!»
Домик нал обрывом
Тот, кто баламутит воду в тихом омуте, рискует собственной головой
Ну и типом же оказался этот Фомич!
Судьба послала ему в жены редкостную женщину красивую, добрую, тихую, заботливую, хозяйственную, притом на восемь лет младше его самого. Другой носил бы такую на руках, не скупился бы на ласку, пушинки бы с нее сдувал А этот?!
Еще и медовый месяц не истек, а он уже заявился домой за полночь дескать, совещание затянулось. Так и пошло. То совещание, то заседание, то юбилей, то круглая дата, то сдача объекта, то проводы.
Жили супруги в ближнем пригороде, в собственном доме на крутой горке. Внизу протекал безымянный ручей, заросший камышом, а наверх, к металлическим воротам, вела дорожка как раз по ширине мотоцикла с коляской. Возвращаясь домой с очередного совещания, Фомич вихрем взлетал по ней и мастерски тормозил на площадке, такой тесной, что переднее колесо едва не зависало над обрывом с острыми камнями внизу. Рокер, да и только! Перед сном он выпивал на веранде чашку крепчайшего чаю, а в перерывах между глотками говорил жене: Ладная ты баба, Анюта! А только нет в тебе изюминки. Живешь, как клуша
Случалось, он говорил ей подобное и при людях, когда в доме собирались гости. Его надтреснуто-мурлыкающий басок звучал вроде бы без обиды, как бы в шутку, но бедная женщина цепенела от его слов и заливалась краской, понурив свою гордую голову. Что творилось в этот момент в ее душе, можно было только гадать. Но за целый вечер ни словом, ни взглядом она не выдавала своего протеста.