Кассандра Клэр
Последние часы
Книга II. Железная цепь
Cassandra Clare
THE LAST HOURS
Book II
Chain of Iron
Печатается с разрешения автора и литературных агентств Baror International, Inc. и Nova Littera SIA
Дизайн обложки Екатерины Климовой
Серия «Миры Кассандры Клэр»
Text © 2021 by Cassandra Clare, LLC
Jacket design by Nick Sciacca © 2021 by Simon & Schuster, Inc.
Jacket photo-illustration copyright © 2020 by Cliff Nielsen
Interior illustrations by Kathleen Jennings © 2021 Cassandra Clare, LLC
© О. Ратникова, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ», 2021
* * *Посвящается Рику Риордану
с благодарностью за разрешение
использовать в этой книге
благородное имя ди Анджело
Часть первая
Милые забавы
«Скоро вы услышите обо мне и моих милых забавах. С прошлого раза у меня осталось еще немного крови в бутылке из-под имбирного пива, но она стала густой, как клей, и я не могу использовать ее для письма. Надеюсь, красные чернила подойдут».
Джек-потрошитель,«Письмо начальнику»[1],Лондон,
Ист-Энд
Это было странное, почти забытое ощущение находиться в человеческом теле. Чувствовать, как ветер шевелит твои волосы, как ледяная крошка впивается в лицо, слышать стук собственных подошв по булыжной мостовой. Размахивать руками на ходу, привыкать к тому, что теперь шаги твои стали шире.
Лишь несколько минут назад первые тусклые лучи солнца озарили небо на востоке, и на улицах почти никого не было. Время от времени на глаза ему попадались уличные торговцы, с трудом толкавшие свои тележки по заснеженным тротуарам; один раз дорогу ему перешла придавленная нищетой и тяжелым трудом поденщица в переднике и шали, спешившая на работу.
Обходя очередной сугроб, он споткнулся и сердито нахмурился. Это тело было таким слабым, неловким. Дальше так продолжаться не может, сказал он себе. Ему нужна энергия.
Перед ним на снегу промелькнула тень. Старик в рабочей одежде и фуражке, низко надвинутой на лоб, пересек тротуар и нырнул в темный боковой переулок. Он проследил взглядом за прохожим и увидел, что тот уселся на какой-то ящик и привалился спиной к кирпичной стене. Сунул руку в карман поношенной куртки, извлек бутылку джина и вытащил пробку.
Ступая совершенно беззвучно, он зашел в переулок следом за человеком. В эту расщелину, зажатую между двумя высокими стенами, никогда не заглядывало солнце, и здесь царила почти полная темнота. Пьяница повернул голову и тупо посмотрел на него.
Т-тебе чего?
В полумраке сверкнул кинжал из адамаса. Снова и снова лезвие вонзалось в грудь несчастного. Из ран хлестала кровь, грязный снег у ног жертвы превратился в багровую жижу.
Хищник присел на корточки, сделал глубокий вдох. Энергия, выделившаяся в момент убийства старика, перетекла в его новое тело через зажатый в руке нож. Хоть какая-то польза от этих жалких смертных, подумал он, поднялся и взглянул на серое небо. Он уже чувствовал себя лучше. Чувствовал себя сильным.
Вскоре он станет достаточно сильным для того, чтобы атаковать своих настоящих врагов. Повернувшись спиной к убитому, он едва слышно прошептал их имена.
Джеймс Эрондейл.Корделия Карстерс.1
Силки страстей
«Стареет мир, не старится она;
Спокон веков она мужей влекла,
Улавливая души и тела
В силки страстей, как в наши времена.
Ей любы мак и томных роз цветы;
Кого, Лилит, не зачаруешь ты,
Твой поцелуй и сонных грез настой?»[2]
Данте Габриэль Россетти,«Телесная прелесть»Серый зимний туман накрыл Лондон, словно гигантское одеяло; его бледные щупальца тянулись вдоль стен домов, заползали в переулки, обвивали фонари и деревья. Глядя в окно кареты, Люси Эрондейл с трудом различала за призрачной завесой черные ветви кипарисов. Она ехала по длинной, усыпанной хвоей и мусором дороге, ведущей к крыльцу Чизвик-хауса. Крыша особняка вздымалась над пластами тумана, подобно горному пику, возвышающемуся над облаками.
Девушка выбралась из кареты у подножия парадного крыльца, поцеловала в нос коня по имени Балий, прикрыла попоной его холку и направилась в бывший сад, сплошь заросший колючками. Среди терновника торчали остатки статуй Виргилия и Софокла, опутанные жесткими плетьми ползучих растений. Головы и руки поэтов валялись среди сорняков. Остальные скульптуры были скрыты за разросшимися кустами и низко свисавшими ветвями столетних деревьев, отчего казалось, будто их поглотили хищные джунгли.
Пробравшись через останки разрушенной беседки, когда-то увитой розами, Люси, наконец, приблизилась к цели старому кирпичному сараю. Крыша постройки давно обрушилась, и при виде ее Люси почему-то пришло в голову сравнение с заброшенной хижиной пастуха, гниющей среди болот. Из дыры в крыше поднималась тонкая струйка дыма. Если бы дело происходило в романе «Прекрасная Корделия», то сейчас на поляну, пошатываясь, выбрался бы безумный, но прекрасный герцог. Но в жизни никогда не случалось такого, как в книгах.
Земля вокруг сарая была разрыта. В течение последних четырех месяцев они с Грейс хоронили здесь результаты своих неудачных экспериментов тельца несчастных умерших птичек, мышей и крыс, принесенных кошками, которых они пытались оживить.
До сих пор у них ничего не получилось. Кроме того, Грейс не знала всего до конца. Люси не посвящала ее в свою тайну, не рассказывала ей о своей способности повелевать мертвыми. Грейс не знала о том, что Люси пыталась приказать животным и птицам ожить, пыталась добраться до остатков их «душ», жизненной энергии, уцепиться за что-нибудь, чтобы вернуть их из царства мертвых. Но у нее ничего не вышло ни разу. Жизненная сила, нечто неуловимое, то, чем могла повелевать Люси, навсегда покидало тела животных после смерти.
Но об этом она не рассказывала Грейс.
Люси мельком взглянула на крошечные могильные холмики, с философским видом пожала плечами и подошла к массивной деревянной двери. Иногда она задавала себе вопрос: зачем нужна такая внушительная дверь в сарае, у которого нет крыши? Она постучала условленным стуком: один раз, два раза, потом еще один и еще два.
Изнутри донесся звук шагов, затем заскрежетал засов, и дверь отворилась. На пороге стояла Грейс Блэкторн. Ее кукольное лицо было серьезным, как всегда. Распущенные волосы даже в тумане поблескивали, подобно серебряным нитям.
Ты пришла, произнесла она, и в голосе ее прозвучало неприятное удивление.
Я обещала, поэтому и пришла. С этими словами Люси протиснулась мимо Грейс.
Сарай состоял из единственного помещения с замерзшим земляным полом. У стены стоял стол, над которым на грубых железных крюках висел фамильный меч Блэкторнов. На столе была устроена лаборатория: ряды перегонных кубов и стеклянных бутылочек, ступка, дюжины пробирок. Остальное свободное место на столе занимали разнообразные кульки и жестянки; некоторые из них были открыты, пустые свалены в кучу.
Рядом со столом в земле была выкопана яма, примитивный очаг, который и являлся источником дыма. Однако огонь горел неестественно тихо, точнее, беззвучно, и в очаге лежали не поленья, а куча камней. Зеленоватые язычки пламени жадно устремлялись вверх, словно желая пожрать железный котел, подвешенный на крюке. В котле шипело черное варево, от которого исходил странный запах пахло одновременно землей и какими-то едкими реактивами.
Люси медленно подошла ко второму, длинному столу. На нем стоял гроб. Сквозь стеклянную крышку она могла видеть Джесса; он был точно таким же, как в день их последней встречи белая рубашка, черные волосы, обрамлявшие бледное лицо и спускавшиеся на шею, пушистые ресницы. Глаза умершего были закрыты.
Она не ограничилась птицами, крысами и летучими мышами. В те краткие минуты, когда Грейс отлучалась по какому-нибудь делу и оставляла ее наедине с гробом, Люси пыталась приказать Джессу вернуться в мир живых. Но с Джессом вышло еще хуже, чем с животными. В отличие от трупиков мышей и птиц, тело юноши не было пустой оболочкой она чувствовала чье-то присутствие внутри, она могла «нащупать» жизнь, душу, энергию. Но душа или нечто иное, что бы это ни было словно «застряла» между жизнью и смертью, и Люси не могла призвать ее, заставить покинуть «чистилище». После таких попыток она чувствовала себя слабой и больной, как будто совершала нечто преступное.
Все равно я не была уверена в том, что ты придешь, сердито произнесла Грейс. Я сижу тут уже целую вечность. Ты достала колючее яблоко?
Люси вытащила из кармана небольшой сверток.
Я с большим трудом сумела сбежать из дома и не могу остаться надолго. Сегодня вечером мне необходимо увидеться с Корделией.
Грейс взяла сверток и резким движением разорвала бумагу.
Потому что завтра у нее свадьба? Но какое это имеет отношение к тебе?
Люси бросила на Грейс долгий, тяжелый взгляд, но девушка не обратила на это никакого внимания. Люси часто казалось, что Грейс недоступны такие простые человеческие чувства, как дружба, любовь, сострадание, желание помочь близким. По крайней мере, когда речь шла не о Джессе.