Предметом интереса авторов данных трех глав являются примитивные формы эдипова комплекса, соединенная родительская фигура, роль проективной идентификации и примитивных психотических форм эдипова комплекса либо как регрессивной защиты, либо в силу того, что доэдиповы психотические процессы делают невозможным возникновение собственно эдиповой ситуации. Плохие отношения между контейнером и контейнируемым решающим образом влияют на начало эдипова комплекса. Бион (1970) полагал, что при хороших («сотрапезных») отношениях между контейнером и контейнируемым два объекта «делят третий с выгодой для всех троих». А плохие («паразитические») отношения «производят третьего, разрушительного для всех троих».
Как я понимаю, младенец, для того чтобы сохранить удовлетворительное отношение к груди, отщепляет плохие свойства как груди, так и себя и создает плохую третью фигуру. Отцовский член является идеальным контейнером для таких проекций. Во всех трех главах описываются пациенты, чья фантазийная жизнь находится во власти таких плохих фигур, и их вторжение ощущается как катастрофа для отношений между ребенком и матерью. Механизмы расщепления также очевидны. В первой главе Мелани Кляйн описывает, как у Ричарда раннее расщепление груди влияет на его эдипов комплекс. Он расщеплен между матерью с идеальной грудью, плохим отцом и плохой генитальной матерью, содержащей в себе отца. Тем не менее данные расщепления и проекции скорее напоминают регресс к более нормальной параноидно-шизоидной позиции, чем в случае с более нарушенными пациентами, представленными Бриттоном, Фельдманом и ОШонесси. ОШонесси описывает особый род расщепления, названный ею «разрывание» родительской пары, являющийся нападением на ее гетеросексуальные прокреативные свойства. Пара разбивается или разрывается на две сексуальные половины: садистический фаллос и ослабленную мазохистическую женскую часть, и в фантазии создается ощущение, что каждая половина готова к гомосексуальному союзу против другой. Это расщепление, исполненное гораздо большего насилия, чем описанное Кляйн в материале Ричарда.
Все три автора, в особенности доктор Фельдман, демонстрируют, каким образом фантазии пациента, касающиеся природы родительских отношений, не только влияют на качество его объектных отношений и природу его тревог и защит, но оказывают серьезное влияние на его мышление. Доктор Фельдман показывает, как то, каким образом родительская пара объединяется в фантазиях пациента, особенно то, соединяются они для жизни и удовольствия или деструктивно, определяет его отношение к тому, что его собственные мысли оказываются вместе в его голове. В процессе мышления необходимо установление связей, включая и связи между родителями, и это как раз то, чего не могут выдерживать пациенты с нарушениями в ранней эдиповой ситуации. Это видно на примере пациентки доктора Бриттона, которая ощущает мысли аналитика как родительское совокупление и кричит: «Остановите эти траханые мысли!»
С начала работы с детьми Мелани Кляйн интересовали эпистимофилические влечения. Она связывала их с побуждением исследовать материнское тело и проводила связь между отставанием в учебе и параноидными тревогами по поводу материнского тела. Авторы трех глав, представленных здесь, подчеркивают связь между эпистимофилическими влечениями и открытием родительских сексуальных отношений.
Доктор Бриттон интересно формулирует эдипов треугольник в депрессивной позиции, а именно как особое психическое пространство внутри границ этого треугольника. В этом психическом пространстве ребенок может поддерживать разные отношения с каждым родителем в противоположность примитивному отношению к соединенной родительской фигуре; одновременно он признает, что родители существуют как пара, и он из нее исключен, наличие такого психического пространства базисно обусловливает свободу психических процессов. Согласно доктору Бриттону, это психическое пространство является расширением первичных отношений между контейнером и контейнируемым, как это описывал Би-он. Несомненно, первичные отношения между контейнером и контейнируемым являются основой более позднего концепта отношений между мужским половым членом и влагалищем. Существует, однако, существенное различие. В первом случае ребенок является участником и бенефициарием этих отношений. Признание родительской пары ставит его лицом к лицу с хорошими отношениями контейнируемыйконтейнирующий, из которых он исключен. Он оказывается один на один с отдельностью и разделенностью, являющимися частью процесса переработки депрессивной позиции. Это ставит его также перед осознанием того, что природа связи между родителями отлична от отношений ребенка к родителям и недоступна для него сейчас. Это интересное продолжение идеи Биона и новая точка зрения на важные изменения в психической деятельности, имеющие место в депрессивной позиции.
Доктор Бриттон интересно формулирует эдипов треугольник в депрессивной позиции, а именно как особое психическое пространство внутри границ этого треугольника. В этом психическом пространстве ребенок может поддерживать разные отношения с каждым родителем в противоположность примитивному отношению к соединенной родительской фигуре; одновременно он признает, что родители существуют как пара, и он из нее исключен, наличие такого психического пространства базисно обусловливает свободу психических процессов. Согласно доктору Бриттону, это психическое пространство является расширением первичных отношений между контейнером и контейнируемым, как это описывал Би-он. Несомненно, первичные отношения между контейнером и контейнируемым являются основой более позднего концепта отношений между мужским половым членом и влагалищем. Существует, однако, существенное различие. В первом случае ребенок является участником и бенефициарием этих отношений. Признание родительской пары ставит его лицом к лицу с хорошими отношениями контейнируемыйконтейнирующий, из которых он исключен. Он оказывается один на один с отдельностью и разделенностью, являющимися частью процесса переработки депрессивной позиции. Это ставит его также перед осознанием того, что природа связи между родителями отлична от отношений ребенка к родителям и недоступна для него сейчас. Это интересное продолжение идеи Биона и новая точка зрения на важные изменения в психической деятельности, имеющие место в депрессивной позиции.
Хотелось бы сделать одно дополнение к идее, высказанной доктором Бриттоном. Важной частью различия между отношением младенца к родителям и их отношениями является не только то, что родители дают друг другу генитальное удовлетворение, а также и, полагаю, это существенно тот факт, что родительское совокупление ведет к созданию нового ребенка. Это всегда присутствует в фантазии, пусть даже в действительности нет нового сиблинга. Когда я думаю о треугольнике доктора Бриттона, которым очерчено пространство, где между ребенком и двумя родителями могут создаваться различные связи, я думаю, что в этом пространстве есть место для нового ребенка. Если новый ребенок внутри матери, как в случае маленького пациента миссис ОШонесси, появляется до того, как такое пространство могло сформироваться, и во время, когда малыш еще находится в сильной власти фантазии о возвращении назад внутрь матери, легко может возникнуть психотическое расстройство.
Все три главы опираются на те центральные идеи, которые впервые выдвинула Кляйн. Но при этом показывают значительное развитие и совершенствование ее базисных идей. Например, хотя наличие примитивных и психотических форм эдипова комплекса было установлено Кляйн, в представленных главах видно, какая большая работа была проделана по клиническому изучению этих ранних явлений. Они показывают также значительный прогресс в понимании влияния, которое оказывают эти ранние процессы и фантазии на такую психическую деятельность, как восприятие и мышление. Во всех главах речь идет о нарушениях процесса мышления.
Во всех трех главах также уделяется внимание технике, и это именно та область, где развитие, происшедшее со времен Кляйн, впечатляет, пожалуй, больше всего. Во всех главах придается значение влиянию, которое оказывают примитивные отыгрывания во время психоаналитических сессий. В них описывается постоянное принуждение к тому, чтобы аналитик исполнял роль в первичной эдиповой драме, а также потенциально разрушительное действие на мышление самого аналитика. В психоанализе теория и техника тесно взаимосвязаны. Именно клинический и технический вызов, брошенный психоаналитику, приводит его к изменению и усовершенствованию своих теоретических представлений, и это тот путь, который дает развитие психоаналитической теории. Я думаю, представленные здесь главы являются свидетельством непрекращающейся жизнеспособности и развития идей Фрейда и Кляйн.
Глава 1
Эдипов комплекс в свете ранних тревог (1945)
Мелани Кляйн
Введение
Первая публикация:
1945: The Oedipus complex in the light of early anxieties // International Journal of Psychoanalysis. 1945. V. 26. P. 1133.
Полезные пояснительные замечания к этой статье были написаны Э. ОШонесси (OShaughnessy, 1975).
Представляя данную работу, я преследую две цели. Я намереваюсь выделить несколько типичных ранних ситуаций тревоги и показать их связь с эдиповым комплексом. Поскольку эти тревоги и защиты являются частью инфантильной депрессивной позиции, как я ее понимаю, я надеюсь пролить свет на связь между депрессивной позицией и либидинозным развитием. Вторая моя цель сравнить мои выводы об эдиповом комплексе со взглядами Фрейда на этот вопрос.