Эй, ты чего там? Уснула?
Нет, просто с ноутбуком что-то, ответила Катя.
С ноутбуком? Ты же сказала, что читаешь.
«Вот черт!»
Так я и читаю. С экрана.
Попрощавшись с Машей, Катя некоторое время сидела, в задумчивости глядя на монитор. Было что-то или не было? Но даже если и было может, это какой-то обычный, часто встречающийся компьютерный косяк? Она понятия не имела, бывает ли такое. А вдруг все же вирус попал?
С техникой Катя была на «вы». А уж с компьютерной подавно. Максимум, на что ее хватало полазить в Интернете, посмотреть фильм, скачать музыку или купить электронную книгу. На работе она давно пользовалась программами по ведению складского учета, но ни в какие особые дебри не лезла.
«А если это хакеры?» ужаснулась Катя, но тут же сама себя одернула. Ага, конечно! Какие хакеры?! Зачем им взламывать ее домашний ноутбук? Более скучного содержимого еще поискать. Там всего-то три папки, подписанные безлико, с ученической робостью: «Фотографии» (снимки были рассортированы еще по нескольким папкам, названным столь же лаконично, по местам съемок), «Музыка» и «Книги».
В папке «Книги», кроме электронных книг, имелся файл под названием «Список». Катя с детства привыкла вести читательский дневник, куда записывала прочитанные книги и иногда свои впечатления о них. Сначала писала на бумаге, а теперь в электронном виде, занеся в свой каталог все прочитанное в прежние годы.
И какому хакеру, скажите на милость, понадобится эта ценнейшая информация? Кому нужно знать, что Катя думает о Маркесе и Фицджеральде, за что любит триллеры Ю Несбё и почему ее не впечатлила Дженнифер Макмахон?
Решив не ломать голову, Катя закрыла фотографии, переместила курсор в нижний правый угол и, как добросовестный пользователь, аккуратно нажала на значок безопасного извлечения устройств и дисков.
Ноутбук немедленно дал разрешение, сообщив, что «Оборудование может быть извлечено», и Катя вытащила флешку из гнезда. Сунула в конверт к лежащей там фотографии и повертела пластик в руках. Что с этим добром делать? Выкинуть? Нет, пускай пока полежит, выбросить его она всегда успеет. Катя убрала конверт в книжный шкаф, поверх книг.
Когда через некоторое время она стала выключать ноутбук, то обнаружила, что значок съемного диска не исчез, так и оставшись на панели. И в папке «Мой компьютер» тоже. Флешка была извлечена, но ноутбук ее почему-то «видел».
«Не многовато ли странностей? Может, в ремонт отнести?» подумала Катя.
С другой стороны, из-за какой-то мелочи сразу бежать чинить? Вполне возможно, в следующий раз, когда она включит ноутбук, значок пропадет сам собой. С этими компьютерами вечно случаются подобные вещи. Капризная техника.
Значок не исчез ни в следующий раз, ни потом. Катя включала и выключала ноутбук, выходила в Интернет, слушала музыку, вела свой читательский дневник все работало безупречно. Если не считать упрямого значка.
Надо, может, «винду» переустановить, с важным видом заявила Маша, когда услышала о проблеме.
Может, неопределенно кивнула Катя, зная, что подруга разбирается в компьютерах примерно так же, как и она сама.
Позже к ним в кабинет заглянул системный администратор Айрат. Они позвали его, потому что после замены картриджа принтер отказывался печатать документы. Катя спросила у него про не гаснущий значок.
Перезагружали? со скучающим видом спросил парень. «Вот, снова здорово! Как вы все меня достали, куры!» читалось в его глазах.
Коллектив у них был в основном женский, и Айрат устал от постоянных вопросов и жалоб на неработающие компьютеры и МФУ (причем по большей части для решения проблемы достаточно было нормально вставить штекер). Айрат был моложе Кати лет на десять, но она немного побаивалась его всезнайства и слегка агрессивной «продвинутости».
Перезагружала, робко ответила она.
Не могу так сказать. Принесите, посмотрю, вздохнул он, проглотив невысказанное: «Чтоб ты провалилась вместе со своим лэптопом!»
Катя кивнула, поблагодарила, но приносить не стала. Вскоре она привыкла к наличию значка и перестала обращать на него внимание. Тем более что стало как-то не до того: в Катиной жизни произошло судьбоносное событие. Она познакомилась с мужчиной.
Сама от себя такого не ожидала, однако же
Как-то вечером в пятницу сидела дома, пила чай, смотрела телевизор и вдруг подумала: а может, хватит уже этих вечеров? Одиноких, пустых, тоскливых. Делающих ее, молодую и (чего уж там!) вполне привлекательную женщину некрасивой, закомплексованной, погрязшей в бесконечном самокопании занудой.
Сама от себя такого не ожидала, однако же
Как-то вечером в пятницу сидела дома, пила чай, смотрела телевизор и вдруг подумала: а может, хватит уже этих вечеров? Одиноких, пустых, тоскливых. Делающих ее, молодую и (чего уж там!) вполне привлекательную женщину некрасивой, закомплексованной, погрязшей в бесконечном самокопании занудой.
Настроение весь день было ни к черту: с утра в метро ее назвали «женщиной». Сопляк какой-то «одарил» в прямоугольных очках без оправы, стриженный под ноль, зато с косичкой на макушке.
Женщина, будете выходить? Вот в каком контексте это прозвучало.
Что за нелепые обращения у нас приняты «девушка», «женщина», злясь на весь свет, размышляла Катя. Как бы чудесно звучало «госпожа» уважительно и без намека на возраст! К продавщице в магазине, будь ей хоть пятьдесят лет, обратятся непременно «девушка», а тут поглядел, наверное, мельком, оценил, прикинул Но неужели на девушку она уже не тянет? Еще бы место уступил, как пенсионерке!
Придя на работу, Катя долго смотрела на себя в зеркало, словно на незнакомого человека. Отталкивающим отражение точно не было: густые каштановые волосы (пока без седины, слава богу), миловидное лицо, черты мелковатые, но правильные, глаза красивые. Фигура неплохая, ноги тоже. Не кривые, не иксом, стройные.
«Не майская роза, конечно, но вроде ничего, решила Катя, а следом подумала: Вот именно ничего! Полный ноль. Типичный облик старой девы или тихой несчастной разведенки. Приглаженная, причесанная, аккуратная моль».
Хлопнула дверь. Прибежала взмыленная Маша как всегда, на последней минуте, и с ходу принялась рассказывать, что у них дома творилось утром. Катя слушала, кивала машинально и вдруг поняла: ей надоело каждый раз выслушивать, как подруга собирает дочь в школу, что у Лелика с утра опять желудок «подсасывает», а в машине что-то барахлит.
Подробности чужой, непонятной, несмотря на обыденность, жизни наскучили. К тому же показалось, что Маша (неосознанно, конечно!) своими рассказами подчеркивает, что у Кати нет и, возможно, не будет ни дочки-балбески, ни мужа, ни семейного автомобиля. Катя поспешила прогнать это ощущение, пока оно не закрепилось: ясно же, что на самом деле Маша меньше всего стремилась задеть ее.
День катился по накатанной, близился вечер, а неприятный эпизод так и застрял в голове, не давая покоя. Катя перебирала накладные, вносила данные в компьютер, подписывала и распечатывала документы, а где-то на заднем фоне, на задворках сознания вертелось: «Знакомиться уже давно никто не подходит, вот и девушкой звать перестают, а дальше что? Сорок лет бабий век?»
Сидя вечером на диване, она вдруг осознала, что жизнь та, которая могла бы у нее быть проходит мимо. Растворяется в скучных буднях. Дни одинаково начинаются и заканчиваются, меняются лишь цифры на календаре. Время идет, но ничего нового не происходит.
«Хоть попробовать-то я могу?»
Боясь передумать, Катя вылила чай в раковину, включила ноутбук и зарегистрировалась на сайте знакомств. Маша давно советовала:
Вполне современно! Не по улицам же бегать в поисках. Так многие делают, мне говорили! В этом месте обычно приводилась в пример история счастливого знакомства и удачного барка.
Все оказалось не так страшно. Сайт она выбрала первый попавшийся тот, что шел выше всех в списке выпавших. Недолго думая, Катя поставила ограничения, отметив, что желает познакомиться с мужчиной из своего города, к переезду не готова и ищет серьезных отношений для брака и создания семьи.
После секундной обработки данных на экране возникла надпись: «По вашим запросам найдены семьсот сорок пять мужчин. Из них четыреста пятьдесят четыре онлайн. Желаете заполнить анкету?»
Надо же, как их много! удивилась Катя. При таком количестве хоть один да подойдет, наверное.
Анкету она заполняла долго минут сорок, если не больше. Поначалу не покидало чувство неловкости: стыдно было расписывать свои достоинства, старательно умалчивая о недостатках. Казалось унизительным рассказывать про телосложение и фигуру. Вероисповедание, образование, вредные привычки, склонности Неужели найдется тот, кто станет вчитываться в эти строки в надежде познакомиться с ней?
Еще было интересно, насколько велик процент лжи в чужих анкетах: ясно же, что всю правду о себе никто не напишет. Она ведь тоже не написала. Но чего все-таки больше: правды или кривды?