Клаус посмотрел на него грозно, но без враждебности, потом прошептал:
Нужно спускаться.
Почему? мрачно поинтересовался Лодин, а я сделала шаг к нему, понимая, что так обоим будет спокойней.
Клаус бросил быстрый взгляд на Фила, который косится на дверь, и произнес:
Когда они сюда войдут, никто не гарантирует, что ваша миссия будет завершена. Фил слишком хороший хакер, чтобы его просто так отпустили. Тем более там «костюмы». А это совсем плохо. Надо бежать.
Лицо Лодина неожиданно расслабилось, на губах появилась лукавая улыбка, а я в который раз удивилась переменчивости его ветряного нрава.
Ну если так, произнес он и сделал шаг в подвал. Бежать так бежать. Это про нас.
Любишь бегать? спросил Клаус, и я уловила иронию.
Я ветер, отозвался Лодин. Люблю движение.
Я неуверенно ступила следом. Ожидала, что спуск будет коротким, но ступеньки уходят вниз, воздух становится сырым и тяжелым, а мы все идем. Клаус движется прямо за мной, шаги раздаются за затылком потому, что лестница крутая. Буквально кожей ощущаю его близость и душу разрывают противоречивые чувства. Поведение Клауса выводит из себя и рассыпает уголь в груди, но подмирец красив, как бог, а от одного его взгляда сердце пускается вскачь.
Сверху послышался голос Фила:
Я ничего не крал!
Мы все еще спускались в темноте. Наверху грохнуло, послышался звук запираемого засова, и я в страхе вцепилась в плечо Лодину. Тот напрягся, но Клаус за моей головой проговорил тихо:
Не бойтесь. Как спустимся, пойдем со светом.
Я прошептала:
Мена пугает не темнота, а то, что твой друг мог нас запереть здесь.
Исключено, сообщил подмирец довольным тоном. Он не самоубийца, чтобы остаться в доме, окруженном «костюмами» и полицией. Хотя мне нравится, что ты так думаешь.
Почему?
Боишься, значит уважаешь, отозвался Клаус.
Я произнесла мрачно:
Большей ерунды в жизни не слышала.
В голове не укладывалось, почему Клаус с первой секунды невзлюбил меня, и еще больше раздражало прекрасное лицо, от которого сложно отвести взгляд. Но напрямую спросить не смогла, пришлось сжать губы и продолжить спуск.
Через минуту нас и правда догнал Фил. В темноте слышно его тяжелое дыхание, видимо, уморился, пока возился с крышкой, затворами, а потом вслепую лез по ступенькам, где можно шею свернуть.
Когда шаги приблизились, Фил проговорил натужно:
Это их задержит. Когда найдут лаз, открывать будут не меньше часа. У меня особая система замков, и крышка из. Не скажу, чего.
Я спросила, все еще держась за Лодина, чтобы не свалиться во мрак потому, что перил нет:
Почему тебя ищут?
Клаус хмыкнул, а Фил проговорил важно:
Полиция? Они меня всегда ищут, иногда даже приводят в участок, пытаются что-то всучить. Но у меня нет ни одного хвоста. А вот почему здесь костюмы вопрос хороший. Вряд ли их заинтересовала моя сгоревшая машина.
Пару секунд я думала, где проглядела хвост у этого подмирца. И если у них есть хвосты, то как выглядят и зачем нужны. Потом, все же решила, что это фигура речи, поскольку в таких узких штанах никакой хвост не спрячешь. Разве что самый маленький, но тогда его бы и «костюмы» не увидели.
Если они не за тобой, то за кем? поинтересовалась я, спускаясь все ниже.
А черт его бросил Фил. Может за вами?
Я вздрогнула, а Клаус проговорил:
Ты был прав, Фил. Эта история мне нравится.
Глава 5
Внизу оказалось сыро. Пол земляной, кое-где настолько рыхлый, что босые ноги утопают по щиколотку. В воздухе запах земли и каких-то червяков, которых на такой глубине много. Вокруг все еще непроглядная тьма, и мы бредем, цепляясь друг за друга, как муравьи, пытающиеся сшить разрезанный лист. Прошла вечность, а обещанного света все нет.
Постепенно тело потяжелело от усталости. С момента похищения у Ферала еще ни разу не удавалось перевести дух. Незащищенные обувью стопы стали ныть, а колени задрожали от постоянного напряжения. Приходится чаще цепляться за Лодина.
Он движется прямо передо мной. Движется уверенно, хотя наверняка видит не больше меня, но природная способность ветра помогает перемещаться и ориентироваться в любом месте.
Долго еще? простонала я, когда тоннель повернул направо, и почва под ногами стала мягче.
Справа кто-то прошлепал, по натужному дыханию человека, не привыкшего к физическим нагрузкам, поняла это Фил.
Скоро, отозвался он.
Я проговорила:
Вы обещали, будет светло. А мы уже вечность ползем в темноте.
Это не я обещал, отозвался Фил. Клаус не в курсе, что у меня перегорели лампы в тоннеле. Поднималась вода, я как-то не рискнул лезть, пока напряжение не сняли. А потом не до того было. Так что извиняйте.
Я кивнула, хотя в темноте не видно.
Извиню, если мы вылезем отсюда на сухое и теплое. Не терплю сырость. Ноги замерзли.
Неожиданно меня подхватили сильные руки, подкинули, как пушинку, а когда перевернуло, ощутила, что сижу на широких плечах. Инстинктивно подалась вперед и вцепилась пальцами в первое, что попалось под руку, колени поджались.
Лодин охнул.
Ай! Леди-пламя, не выдирай мне волосы. Они еще понадобятся. Как же я без волос к девушкам пойду?
На колени легли прохладные ладони. Я чуть ослабила хватку, но выпрямляться не стала, боясь зацепиться за потолок, и победно оглянулась в сторону, где должен быть Клаус. Но там темно, как в колодце.
О девушках он думает, пробурчала я. Лучше думай, как нам добраться до цветка. И почему пришли эти люди. Какое-то странное совпадение. Мы, цветок, «костюмы». Кстати, почему «костюмы»?
Позади послышался глухой кашель. Я, наконец, поняла, с какой стороны находится Клаус и выпрямилась, несмотря на темноту, в которой мою гордую осанку не разглядеть.