По хребтине палкой протяни, в тон ему продолжила мать, уходя в дом. Ладно, иди сушиться и есть, потом расскажешь.
Через некоторое время они уже сидели перед очагом. Ястреб жадно счищал длинной тонкой дощечкой кашу из глиняной плошки. Мать возилась со старым туеском, пытаясь заделать в нем дыры пучками травы. Она дождалась, когда молодой охотник доест, и повторила свой вопрос:
Так что произошло на охоте?
Ястреб вздохнул, поняв, что от матери не отвертишься, и начал рассказывать.
В этот раз он решил зайти дальше обычного, углубившись в земли Черных Кабанов. Их он очень не любил: это спесивое племя возомнило себя главным в долине и запретило остальным убивать диких свиней, поскольку считало хрюшек своими двоюродными братьями. А как тут не бить кабанов, если они, обнаглев от подобного родства, крутились чуть ли не у самого селения, благо в него путь закрывала высокая ограда, как раз для таких случаев. А то бы по домам шастали.
Ястреб засел у звериного водопоя, рядом с горной речкой Громотушкой, в этом месте довольно узкой, но глубокой. Его тщательно скрывала трава. Запахом он себя вообще никогда не выдавал, поскольку перед охотой тщательно мылся в горячих ручьях и пах песком, листвой, но никак не человеком. Безрукавка из крапивы и кожаные штаны древесного цвета позволяли ему полностью сливаться с окружающими зарослями.
Короткое копьецо держал оттянутым назад для резкого броска.
Долго сидел. Уже сороки, признав его право на место, перестали сердито стрекотать и подались по своим делам. Тут-то и вынырнула из зарослей к берегу осторожная лисичка. Что ж, мяса с нее мало, зато шкура хороша. Ястреб весь подобрался, готовясь к смертельному удару. Но лисичка встрепенулась, навострила уши, посмотрела назад и дала стрекача в кусты, только ее видели.
Ястреб ругнулся про себя, но вылезать из засады не спешил. И осторожность была вознаграждена. Мимо него грузным шагом, ломая хворост под ногами, прошли три мужика из племени Черных Кабанов. Пузатые дядьки с черными кудрявыми бородами тащили большой кожаный мешок, в котором билось живое существо. Похоже человек.
Ишь, как дергается, слабо по башке стукнули, загоготал один из Кабанов и всадил в мешок свой кулак. Мешок охнул и замер неподвижно.
Ой да ла-а-адно, протянул второй. Сейчас в воду бросим, а там сама окочурится. Как миленькая. Я внутрь камней наложил будь здоров.
Третий утвердительно хрюкнул.
Они раскачали мешок, с силой швырнули в воду прямо на середину неширокой реки. Мощный поток мгновенно поглотил жертву, вода сошлась над мешком, будто ничего и не было. Черные Кабаны еще некоторое время постояли, затем удалились прочь. Дождавшись их ухода, Ястреб выбрался из укрытия и не раздумывая погрузился в ледяную воду. Он одним сильным гребком сблизился с местом, куда Кабаны кинули ношу, нырнул, нашарил и схватил мешок, без особых усилий потянул за собой к берегу. Ястреб слыл отличным охотником и обладал сказочной силой. Потому вытащить мешок с человеком внутри для него не составило большого труда.
Швырнул ношу на прибрежную травку, одним движением копья вспорол завязку. Из плена мешка, откашливаясь и тяжело дыша, выбралось нечто растрепанное, в кроваво-грязной, а когда-то белой рубашке-безрукавке из тонко выделанной шкуры.
Это была девушка с неумело обрезанными по плечи волосами. Кроме безрукавки до колен у нее еще были когда-то белого же цвета сапожки, да сейчас остался только один.
Грязное лицо хранило следы сильного удара, виднелась кровь. Но невзирая на раны, двигалась спасенная очень живо: она быстро вскочила на ноги и осмотрелась. Ее зеленые глаза смотрели спокойно, без капли страха.
Ты спас меня, охотник. Чем отблагодарить тебя за это?
Разговаривала девушка слегка шепеляво из-за разбитых губ. Ростом она была примерно с Ястреба, только тоньше. В отличие от девушек рода Орла, которые уже к первому материнству сгибались от постоянного сидения у костра за шитьем и готовкой пищи, спасенная обладала прямой осанкой. Смотрела смело в глаза и не особо обращала внимания на раны. Еще удивляло полное отсутствие оберегов на ее одежде, без которых разумный человек из дому не выйдет, не то что в лес ступать. Первый же дух гнилого пенька сожрет.
Ястреб пожал плечами.
Не знаю, чем отблагодаришь. Может, удачи в охоте дашь? Большое стадо мамонтов пригонишь в долину. Или оленей. Хотя нет, оленей мы и так каждую весну на переправе кучами бьем. Вот мамонты другое дело!
У девушки заметно задергался левый глаз. И кажется, не от раны.
Что?
Ты же дух! уверил ее Ястреб, стараясь говорить громче и раздельно, как и полагается с побитым в голову существом. Горный или лесной. Ясно, что не водный. Водный бы в Громотушке не тонул.
С чего ты взял, что я дух? удивилась его собеседница.
Обычную бабу Черные Кабаны кидать бы в воду не стали, как ребенку, терпеливо разъяснил Ястреб. Они вообще любят себе женщин брать где ни попадя и каких ни попадя, главное, чтобы нарожали побольше кабанят.
Некоторое время девушка стояла в легком замешательстве. Потом все же поинтересовалась с усмешкой:
Тебя как зовут в твоем селении, охотник?
Ястреб, самодовольно представился спаситель горного или лесного духа. Тем явив свою смелость. Лучший охотник долины! А ты кто? Ушана, Смирана? На худой конец и дух холмов Вама пойдет, хотя мамонтов с нее нет толку ждать. Ты не Вама, надеюсь?
Рысь. Белая Рысь, гордо отвечала спасенная.
Белая? в лицо ей рассмеялся Ястреб. Да какая же ты белая! Скорее грязная.
Он протянул кисть, ткнув пальцем в волосы Рыси, вымазанные в глине. Та резко отбила его руку и отступила в сторону реки. Быстро бросила взгляд назад, чтобы оценить, далеко ли вода.
Надеюсь, тебе не представится возможности увидеть, как я становлюсь белой, туманно сказала Рысь, отступив еще на шаг. Мама есть у тебя?
Есть. Так ты пришлешь мне стадо мамонтов? гнул свое Ястреб. Только откормленных, смотри! А то зима не за горами, надо запасы делать.
Рысь тряхнула грязно-кровавыми волосами.
Передай своей маме, что зря тебя в детстве головой роняла. Ой, зря
Ястреб хотел было ответить, да Рысь уже повернулась и, стремительно разбежавшись, нырнула в горный поток. Только ее и видели.
Ну да, ну да, недоверчиво буркнул Ястреб. Не дух. Как же!
3.
Так и сказала: «Зря мама тебя головой роняла»? мать прыснула в ладошку, после чего насмешливым тоном объявила:
Мой сын великий охотник за девичьими сердцами!
Ой, мама, поморщился Ястреб, оставляя опустошенную плошку. Это дух! Нормальная девка разве бросилась бы в реку? Тем более от такого красавца как я?
Когда я уже внуков увижу, красавец? Тетерка тебе слишком рябая, Сойка слишком плоская, Трясогузка вообще
Мать покачала головой, продолжая чинить свой туесок. Ястреб посмотрел на него.
По ягоды завтра собралась?
А чего дома сидеть? Ты на охоту уйдешь. Я черники соберу. Не все же мясо лопать.
Давай его огню отдадим. Старый, дыра на дыре. А я тебе новый сплету за вечер.
Что ты! испуганно вскинулась мать. Это твой отец плел! Рука Сокола Когда прикасаюсь, чувствую его тепло. Жаль, что он так быстро ушел от нас в Мир мертвых. Но с другой стороны, это и правильно.
Чего тут правильного, хмыкнул непонимающе Ястреб. Да он сам виноват, рогатину надо было ниже держать. А так косолапый нырнул и подмял его. Но ведь он же знал, что долинные чернобрюхие медведи так и нападают? Я подоспел, да поздно.
Мать, устало вздохнув, пояснила, что имела в виду:
Правильно, когда родители уходят раньше детей, а деды раньше внуков. Горе, когда наоборот.
Она хотела продолжить свою мысль, но тут извне раздался дикий треск, земля содрогнулась, словно недалеко в горах ухнула подточенная водой и ветром отвесная скала. Оба поспешно выбрались из дома, посмотрели в сторону шума. Где-то у самого Кладбища Шаманов шла нешуточная гроза: били короткие вспышки молний, гремело, ухало. Словно свора горных людей долбила о землю своими тяжелыми дубинками.
Рядом с Ястребом встал старейшина, толстый и высокий Кулик.
Что там творится, дядька Кулик, не знаешь? спросил его охотник.
Тот вместо ответа сам спросил:
Слышал, два дня подряд в приречном селении бубен бил?
Конечно. Умер кто-то?
Шаман их старый умер.
Бык? Я думал, он бессмертный.
Шаманы живут очень долго. Но они не вечны. А когда умирают, их непременно нужно похоронить на Кладбище Шаманов. Они за жизнь столько всякой дряни себе на душу берут, пока по Миру мертвых шатаются и со злыми духами говорят
Так нельзя же на Кладбище Шаманов людям. Кто его туда мертвого доставляет?
Посвященные Мруны, бога смерти. Умирает старый шаман, новый, переняв его силу, берет бубен и бьет особым образом. Его слышат Посвященные, приходят и забирают тело на Кладбище Шаманов, там хоронят.