И нас никто не будет обвинять,
Никто убийства эти не расследует
И вот уже разбросаны флажки,
И вот уже собаки рвутся в драку
Один из круга всё же убежит,
Свой след пометив ярко красным знаком
И где-то там один в лесной глуши
Залижет раны, чтобы выйти снова
И волчье своё дело завершить,
Не зная в жизни ничего иного
В конце концов, он волчью смерть найдёт
Не в логове своём больным и старым,
Он нас найдёт. Под выстрелы пойдёт,
Ведь стаи той он был вожак недаром
Его порыв навряд ли мы поймём
Для нас он волк. Но разве он нам враг?
Для нас и для него Земля свой дом.
Мы что-то, значит, сделали не так
Татьянин день
Опять январь и день святой Татьяны
И будет у студентов вновь гульба!
Вот только жаль, что этим утром ранним
Их в храмах нет. Знать, снова не судьба
Остались от традиций добрых, старых
Лишь медовуха, да хмельной разгул,
Да, может быть, потом всем божья кара.
Всем, кто не раз так Бога обманул
Я тоже в этом списке был когда-то,
И до сих пор в нём числюсь, может быть,
Но перед Богом мы не виноваты
Ведь даже Бога можно позабыть,
Когда вокруг полно друзей и девок,
Когда студентам пить разрешено,
Когда напьёмся разойдёмся смело,
Лишь потому, что кончится вино
И утром не до храма нам бы выжить!
Но нет рассола. В кране лишь вода
И вновь январь. Татьянин день всё ближе
И сессия всё ближе. Как всегда
Зимние берёзы
Вдоль дороги белые берёзы
Спрятались под снежную вуаль
Может этот снег не снег, а слёзы,
А в слезах замёрзшая печаль
О весенних днях давно минувших,
Тех, что снятся им наверняка
Но зима пройдёт. Весна вернувшись,
Их подмолодит опять слегка
Всё вокруг опять зазеленеет
И берёзы молодой листвой
Снова зашумят так, как умеют
Значит мир вокруг пока живой!
На Пискарёвском в январе
Когда не будет их, всех тех, кто жил,
Кто выжил в том блокадном Ленинграде,
Кто подвиг свой голодный в нём вершил
Не смерти ради нашей жизни ради
Лишь память наша будет, как огонь,
Горящий среди плит надгробных, вечной
О них. О тех, чья вечной будет бронь,
Им всем в раю бессмертье обеспечив
И нашу вечную любовь, и нашу скорбь
Всех, тех, кто жив, сегодня и в грядущем.
И наша память вечна, как и боль
В сердцах бесчисленного множества идущих
Сюда из года в год в январский день
Без них и мы бы не познали радость,
Что значит жить. Летает смерти тень
Из века в век здесь. Даже ей не надо
Подобных жертв. Но память нам нужна
И помнить будем мы про жертвы вечность.
Безвременная смерть не их вина
Но смерти не убить в нас человечность!
Не к лицу зиме дожди
У зимы плохое настроение
И характер стал совсем иной.
К нам она приходит на мгновение,
Постаревшей и совсем больной
Где ж теперь деньки твои морозные?
Где же белоснежный твой наряд?
На вопросы наши только слёзы,
И причём не первый день подряд
А была красавицею писаной,
Долгожданной гостьей в каждый дом!
Это мы стареем слишком быстро,
Жизнь не оставляя на потом.
Шансов нет у нас опять вернуться,
Круг свой мы проходим только раз
Как бы нам хотелось вдруг проснуться
И увидеть вновь тебя у нас!
И себя детьми вдруг вспомнить снова,
Во дворе с тобой сыграть в снежки
Только ты, похоже, не готова,
Да и мы всего лишь старики.
Жаль, конечно. Старость вряд ли в радость
И тебе. На нас ты не смотри
Мы своё отжили всё, что надо.
Ты же слёзы с туч своих сотри
Будь сама собой зимой будь русской
Не к лицу совсем тебе дожди.
Без тебя пусть будет нам лишь грустно,
У тебя все зимы впереди
Там за пургой
Январь прошёл. И вот уже февраль
За окнами моими заметелил
Немного похудел и календарь.
Скорей бы лето! А тепло постели
Мне навевает летние мечты
И вылезать на холод неохота
Но от дневной не деться суеты
Пора вставать и в холод на работу
Опять шагать сквозь белую пургу,
Опять искать тропинку в поле белом
Опять искать тропинку в поле белом
Но неужели просто не могу
Остаться дома, как душа хотела?
И переждать ненастье и февраль
И тёплым чаем молча наслаждаться.
Но ухожу в заснеженную даль,
Чтоб там однажды навсегда остаться
Остаться там, где лето целый год,
Зелёная трава и неба синь,
В душе покой, а не такой разброд
Там за пургой нас вечность ждёт. Аминь
Бессонница
Опять бессонница достала
Опять не спится ночью мне.
Вновь вспоминаю жизнь устало,
Жаль наяву, а не во сне
Реальность прошлого жестока,
Но этим прошлым я живу.
Луна не спит со мной и в окна
Мне светит тоже наяву
А в снах, которые забыты,
Всё лучше и чуть-чуть не так
В них нет ни мёртвых, ни убитых,
Но не вернуться мне никак
В те сны, в которых я, как дома
А в этой жизни как во сне
В кошмарном сне. И всё, что помню,
Принадлежит совсем не мне
Живу чужою жизнью снова
И каждый день, и каждый час
Собой пожертвовать готовый,
За одного (во мне) из нас
И на рассвете возвращаюсь
Из ночи, что провёл в бреду,
И сам с собой опять прощаюсь
А вдруг обратно не приду
Как много сделано не так
Мы все у прошлого в долгу,
За жизнь, которая промчалась,
Как резвый конь. Жаль, на бегу
Не повернуть её к началу
Чтобы опять всё повторить,
Ошибки прошлые исправить
Обидных слов не говорить
И не достойных вновь не славить
Как много сделано не так,
Как мало сделано, как надо.
Не поменять нам жизнь как флаг
И лишь долги вместо награды
Долги перед самим собой,
И перед совестью, быть может,
Но с неба нам трубит отбой
Кто-то на ангела похожий
Забытая любовь
Есть у любви начало
Нет у любви конца
Меня ты повстречала,
Смахнула снег с лица
И нежно улыбнулась,
Как прежде было, вновь,
Как будто к нам вернулась
Забытая любовь.
Я улыбнулся тоже,
Хотел тебя обнять,
Но лишь душа не может
Сон этот мой понять
Города моих снов
Я брожу по ночам по чужим городам
В этой жизни я в них ещё вроде бы не был,
Но тогда почему и зачем снова там?
Что ищу и кого? Тех, кто отбыл на небо
Тех, кто раньше меня в города те ушёл,
Кто прописку сменил и, похоже, навечно,
Но замены я им для себя не нашёл
В этом мире земном и таком бессердечном
Смыли слёзы следы на асфальте чужом,
Вместо тел только тени, вместо лиц пустота.
Неземная тоска бьёт под сердце ножом,
Значит, жизнь продолжается.
Жизнь, но только не та
Здесь не место таким. Может только сейчас?
Но когда-нибудь будут мне они не чужими
Города моих снов. Им ведь скучно без нас.
И, наверное, скучно быть в них вечно живыми?..
Опять февраль
Февраль семнадцатого года.
Век двадцать первый на дворе
Мороз сменяет непогода.
Друг друга дни в календаре
Сменяют. А потом и годы
Спешат с дистанции сойти.
Уходят люди и народы,
Их обрываются пути
В свои положенные сроки
И так всегда из века в век.
Жаль, что из прошлого уроки
Не извлекает человек
И жизнь опять полна ошибок,
Опять идёт на брата брат,
На детских лицах нет улыбок,
И вместо рая снова ад.
Опять февраль. Опять стреляют.
Нам бы опомниться всем вдруг!
Но жизнь, похоже, повторяет
Столетней давности свой круг
В конце пути
Физическую боль превозмогая,
Упорно в старость я свою иду,
Не так, как прежде, по другим шагая,
По тени собственной уже едва бреду
И мной обиженных давно уж не встречаю,
Видать, в пути мы с ними разошлись.
И на приветствия друзей не отвечаю,
На что мне все они теперь сдались
Мне бы дойти от двери до кровати,
И к изголовью жизнь свою призвать,
В последний раз спросить: быть может, хватит?
Коль ты прошла, и честь пора бы знать
Масленица
Душа простора захотела
Встречаем масленицу мы.
И старое ожило тело
В конце зимы! В конце зимы
Вот уж блинами наедимся
И медовухи вот попьём,
И всех простим. С зимой простимся,
А сколько песен пропоём!