Ну вот, тоскливо проговорил Митька, а мы с ребятами собирались идти в лес грибов пособирать. Сейчас как раз опята пошли
Успеете еще. Осень только началась.
Митька затравленно посмотрел на мерзкую серую стену дождя и обреченно вскарабкался на печь.
Таисия неспешно убрала со стола, ссыпала крошки в плошку домового, по старинному обычаю, и пристроилась к столу. Голова трагически опустилась на подставленные ладони. Голубые, с легкой золотинкой, глаза уже в который раз устремились к фотографии. Смотреть на нее уже года два стало привычкой. Вот так посмотришь, бывало, и словно Феденька опять рядом. Словно гладит ее по русым волосам, перебирает косу. И словно говорит: «Ну что же ты, милая, я с тобой. Я никуда от тебя не денусь. Не кручинься, любимая»
За окном стремительно темнело.
Митька на печи перестал беспокойно ворочаться, шумно вздохнул и сладко засопел. Убаюкал его несмолкаемый шум дождя.
Вот и славно, проговорила Таисия и чему-то тихонько улыбнулась.
Отдельные капли начали проникать сквозь ветхую крышу, наполняя редкими звуками тишину вечерней избы.
За окном неожиданно послышались тяжелые хлюпающие шаги. Неуверенный стук раздался у двери.
Кто это там в такую непогодь? женщина прошла в сени и осторожно открыла дверь.
Тут же ее обхватили крепкие мужские руки и прижали к груди.
Отстань, окаянный, беспомощно замолотила она маленькими кулачками. Мужняя я
Да ты что, Таюшка, прозвучавший голос показался до невозможности знакомым.
Женщина подняла голову, и отчаянный взгляд наткнулся на такое родное, почти забытое, лицо мужа.
Феденька мой, она всхлипнула и вдруг залилась слезами.
Успокойся, моя родная, Федор как мог бережнее обнял жену и повлек в горницу.
От промокшей шинели пахло костром, дымом и чем-то горьковато кислым.
«Порохом» догадалась женщина.
Родной мой, милый, беспрестанно повторяла она.
Вдруг засуетилась.
Раздевайся, я сейчас покормлю тебя, она метнулась к печи, Митьку бы разбудить
Крепкая мужская рука перехватила ее на полдороге.
Охолонись, голос прозвучал несколько строго, незачем мальца тревожить. Пусть поспит.
Да как же? Батька приехал, а он будет спать
Пусть поспит, возразил Федор, я совсем ненадолго. Меня там, он махнул рукой в сторону, парни наши ждут
Какие еще парни? вскинулась Таисия.
Наши фронтовые, терпеливо пояснил Федор, Мне к ним еще вернуться надо Давай просто побудем вдвоем.
Он нежно прижал Таисию к себе.
Женщина облегченно прильнула к нему, стараясь поглубже вдохнуть родной запах.
Ужинать будешь? с робкой надеждой спросила она.
А как же, усмехнулся он и сбросил промокшую шинель на лавку, Тащи все что есть.
Она счастливо рассмеялась.
Тогда иди мой руки А то Митька тоже постоянно об этом забывает
Я не забуду
Шумно заплескалась вода, сверкающими брызгами разлетаясь в свете горящего фитилька. Ради дорогого гостя Таисия не поскупилась и вытащила дорогие свечи.
Корми, Федор по-хозяйски уселся за столом.
Еще не остывший чугунок снова появился на столе.
Таисия всплеснула руками.
Может подогреть? она посмотрела в лицо мужа сияющими глазами.
Федор шумно вдохнул сладковатый запах вареной в мундире картошки. Огрубелая рука вытащила солидную картофелину, темный пальцы с крепкими ногтями старательно отделяли тонкую кожицу, обнажая желтовато-белую рассыпчатую мякоть.
Таисия удовлетворенно смотрела на насыщающегося мужа
Все, он поднялся и нежно привлек жену, Пойдем в кровать
Таисия счастливо принимала мужнины ласки.
Как там, на фронте? внезапно отстранилась она и тревожно посмотрела на мужа.
Мужчина словно окаменел.
Тяжело, наконец выговорил он, война она и есть война, он тяжело помолчал. Давай не будем об этом. Я не хочу говорить о фронте. Давай лучше о нас.
Да, конечно, давай о нас прошептала она и радостно прижалась к сильному телу Федора.
Дождь за окном неожиданно усилился. Казалось, еще чуть-чуть, и тугие струи пронзят крышу насквозь.
На печи беспокойно заворочался Митька. Таисия блаженно прильнула к Федору. Тело внезапно охватил леденящий холод. Женщина испуганно сжалась под одеялом.
Не бойся, мягко проник в нее шепот, все хорошо. И все будет хорошо.
Не бойся, мягко проник в нее шепот, все хорошо. И все будет хорошо.
Да? в голосе женщины послышалась какая-то детская обида.
Конечно, моя милая. Я же с тобой.
Широкая ладонь Федора медленно и нежно прошлась по телу женщины. Тело непроизвольно вздрогнуло и расслабилось.
А он все наглаживал и наглаживал ее, шепча на ухо ласковые и нежные слова
Наконец Таисия сладко уснула
***
Разбудил ее солнечный луч яркий и светлый, необычный для этого времени года. От вечернего дождя не осталось ни следа. И даже земля не по-осеннему быстро высохла.
Женщина сладостно потянулась. Обернулась к Федору.
Сердце екнуло. Половинка кровати, на которой вчера блаженно лежал муж, была девственно пуста.
Таисия встрепенулась и вдруг явственно услышала стук.
Вернулся! вскрикнула она, выбегая как есть, в ночной рубашке, в сени.
На пороге стоял незнакомый солдат в потрепанной шинели.
От неожиданного испуга женщина вжалась в угол.
Вы кто?
Таисия Михалева? вместо ответа спросил он.
Она только смогла кивнуть.
Мужик неловко стащил с головы шапку.
Твой муж Федор Михалев погиб.
Не-е-ет! Он же вчера был здесь
Он погиб еще летом во время вылазки австрияков
А на тропинке медленно исчезали, растворялись вечерние следы Федора
И что это было? спросил Егор, расширив глаза.
Я не знаю.
Егору показалось, что Дом смутился.
Ха-ха! Не знает он, прозвучал еще один голос.
Егор стремительно обернулся. На стуле, за столом, сидел странный человечек. Растрепанная голова его упрямо склонялась к столешнице. Руки теребили взъерошенную бороду.
А ты кто еще такой?
Я-то? человечек старательно пригладил бороду, однако она тут же снова сама собой растрепалась, Я-то? повторил старик и добавил горделиво, Домовой я!
Что видел и слышал, скрипуче буркнул Дом, то и рассказываю
История вторая «Сокровища»
Егор устало поднялся. Стук падающих капель нагонял тревогу.
Вот-вот, свалится что-нибудь на голову.
Мы уже это обсуждали, недовольно перебил его Дом, говорю же тебе, НЕ СВАЛИТСЯ!
Ну, да, отмахнулся молодой человек, вон, что с потолка-то льется.
Дом шумно вздохнул. Над головой Егора что-то прошебаршало. На удивление молодого человека капли почти сразу перестали падать.
Егор непроизвольно посмотрел в окно. Может, дождь уже кончился? Но нет: за окном по-прежнему висела сплошная пелена серых дождевых линий.
В кои-то веки, произнес Дом, нашелся человек, могущий меня выслушать, но и он куда-то навострился.
Да слушаю я, слушаю!
Егор удобней уселся на стуле, откинулся на заскрипевшую спинку. Руки легли на столешницу. Зашуршали под ладонями разбросанные по столу бумаги
Неспокойное время наступило. Таисия с мальчонкой съехала. А новых жильцов что-то пока не ожидалось.
Время от времени где-то вдалеке слышался нестройный шум. Изредка доносились громкие хлесткие звуки выстрелов.
Но все проходило в стороне. Редко-редко кто заглядывал во двор. А еще реже, кто добирался до последнего дома.
Иван Иванович старался меньше высовываться. Мало ли что Разве что жена на базар сбегает. А сам Иван ни-ни
Он даже из главного дома переселился подальше, в самую глубину просторного двора.
Тут-то его явно никто не потревожит. А сам он только в окна и поглядывал. Да, что там особо рассматривать. Банька стояла, хорошая, правда, бревенчатая, да береза возле нее шевелила ветвями под шум ветра. Ничего особенного.
Тоскливо стало Ивану. Решил он как-то сам на улицу выглянуть.
Взял револьвер, на всякий случай. Осторожно выбрался на крыльцо. Скрипнули под ногами доски. Качнулись перила.
Оперся Иван о столб, навес крыльца поддерживающий. Зашепталась о чем-то своем березка.
А Ивану показалось, что она именно его предостерегала.
Оглянулся мужик на дверь. Внезапно захотелось вернуться. Неизвестно еще, кто на улице шарахается. Подумал-подумал.
А ну, его к лешему, проговорил Иван Иванович, перекрестился и решительно шагнул с крыльца.
Зашуршал под ногами выпавший накануне снег. Закачала головой береза. С легким шорохом ссыпались с ветвей снежные хлопья.
Не ходи! послышалось Ивану.
Снова перекрестился мужик. Сунул револьвер за пазуху овчинного тулупа. Вдруг да пригодится. Решительно направился к воротам.