Это был процесс встряски и очищения одновременно.
Так вот. На одном из семинаров появилась Таисия. Высокая, зеленоглазая, порывистая. Она приехала из Америки. Погостить у друзей. Здесь в руки ей попалась книга Дыбы. Денег у неё было достаточно. И она решила, что позаниматься таким вот, будет интересно для неё.
И у неё были проблемы. И тоже завязанные на сексе, как оказалось.
На семинарах я подружилась с ней. Таисия была из Литвы. Но вышла по объявлению замуж за американца. Так попала в Америку. Однако ни семейная жизнь, ни отношения с мужчинами никак у неё не складывались.
Мы понравились друг другу. Она была на семнадцать лет младше меня.
Она стала жить у меня. Мы стали жить вместе.
Сейчас Таисия смотрела на меня и улыбалась.
Пойдём баиньки? Или, как?
Я уже знала, что это значит её баиньки.
Но совсем была не против
Её второй мужчина, или «ВИШЕНКА»
«Ну, продолжай»
Из разговора двух женщин.мы доберёмся до самого главного твоего мужчины.
Таисия погладила меня рукой по груди.
Ты думаешь, в моей жизни был главный мужчина? Почему ты так решила?
Я внимательно посмотрела на неё. Таисия лежала на спине, глядела в потолок и гладила меня по груди. Она о чём-то думала.
О чём ты думаешь?
Ты такая красивая. Ты потрясающая женщина. Таких как ты, я ещё не встречала. И ты одна. Без мужчины. Почему?
«Почему?»
Я сняла её руку со своей груди и села на постели.
Ты что? Я что-то не то сказала?
Она тоже присела и заглянула мне в глаза.
Всё нормально Я знаю, что ты любишь меня. И я люблю тебя. Ты у меня Я всегда хотела Женщины часто возбуждали меня А мужчина?Главный. Ты это хорошо сказала. Не было у меня ещё главного. Не было. Хотя муж был. И дети есть.
Я почувствовала, что Таисия, сама того не желая, задела тайную мою струну: почему я столько лет без мужчины? Я, у которой было столько мужчин!
***
« Вторым был Валерий.
Мне было тогда уже Неважно.
Перед самым дембелем он приехал на побывку к своей матери. Воинская часть, в которой он проходил службу, находилась в сорока километрах от нашего городка, где в санатории лечилась его мама. А жила у нас на квартире.
Он приехал всего на два дня.
Я не помню, как увидела его. Не помню, что он сказал мне.
Мои воспоминания начинаются с ресторана, куда почему-то он повёл меня.
Мы сидели за столиком, и я чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке.
Играла музыка. Пары танцевали. Всё было шикарно.
Мы даже пили красное вино.
Меня стесняла эта обстановка. Меня стеснял и сам Валерий. Он вёл себя со мной, как с сестрой. Но почему мы тогда сидим в ресторане?
Я чувствовала, что начинаю злиться. Я ничего не хотела есть. А танцевать мне было стыдно. Среди шикарно одетых мужчин и женщин.
Пойдём отсюда. Это место не для нас с тобой. Хочешь, пойдём в кино?
Валерий понимающе смотрел на меня.
«Наконец-то до него дошло!»
Хотел поухаживать за тобой. Да, видно, перестарался.
Валерий улыбнулся и подставил мне локоть, выгнув манерно руку.
Я тоже засмеялась. Мне стало легко.
Веди. Где у вас тут кинотеатр.
И мы пошли в кино.
Что это было за кино, одному Господу Богу известно! Такого кино я больше за всю свою жизнь не видела! И где его откопали наши киномеханики! И именно нам с Валерой пришлось его смотреть. Уйти и из кинотеатра, не досмотрев, я не решилась. Вышло бы совсем плохо. Ведь он пошёл гулять со мной и не стал ждать свою маму. А приехал всего на два дня.
Весь фильм она рожала. Это было какое-то племя. Она была дикаркой. И рожала, как дикарка. Она висела на руках на толстой ветке дерева, как мы на физкультуре висели на турнике. Она была абсолютно голой. С огромным, торчащим вперёд, животом. Она держалась за ветку дерева, высоко подняв руки, и безобразно вытянутые её груди свисали почти до живота. Шаманка их племени, старая, чёрная и высохшая старуха, тоже почти голая, с иссохшимися мешочками бывших грудей, когда начинались схватки у висевшей на дереве, начинала сверху вниз давить ей на живот руками, явно стараясь выдавить плод. И та, висевшая, начинала вопить и извиваться всем телом, продолжая, при этом, висеть на дереве. Груди её начинали мотаться в разные стороны, и это было жуткое, отвратительное зрелище.
Это был какой-то сумасшедший дом, а не кино!
Я ничего больше из него не запомнила. Я только чувствовала, что Валерий рядом сидит напряжённый. И у меня во всём теле происходят какие-то странные, непонятные мне вещи.
Когда фильм закончился, и в зале вспыхнул свет, мужчина, сидевший рядом с нами, посмотрел на нас и многозначительно и проникновенно вдруг сказал Валере:
Береги её, солдат. Не обижай.
На что Валера так же многозначительно улыбнулся ему и без слов кивнул головой.
Я забыла сказать, что Валерий приехал в солдатской форме и так в ней и ходил со мной по городу.
При этих словах мужчины и многозначительном кивке Валерия головой, у меня тепло засосало под «ложечкой». Что-то вдруг дрогнуло внутри. Мне стало неудобно смотреть на Валеру.
Пошли домой?
Валерий смотрел на меня какими-то странными глазами.
Да. Твоя мама, наверное, ждёт тебя. Ты же к ней приехал. А целый день со мной гуляешь.
Я попыталась сказать это строго и недовольно. Но, к ужасу своему, услышала свой неуверенный, тихий и почему-то дрожащий, голос.
Валера снова попытался перевести всё в шутку и выставил свою руку колесом. Но я чувствовала себя странно. Мне было неловко. Я хотела быстрее отделаться от него.
И мы пошли рядом. Молча. Сердце моё билось о рёбра. Во мне происходили какие-то странные, мне самой не понятные, алхимические процессы.
Валерий даже не пытался заговорить. И вдруг перед самым домом он взял меня за руку. Внутри меня словно что-то оборвалось. Так, не разнимая рук, мы вошли в квартиру.
В квартире было полутемно и тихо. Наверное, около восьми часов вечера.
В квартире никого не было.
Мы сели на диван.
Он наклонился к моему лицу и поцеловал меня в губы.
До сих пор помню его склонённый ко мне силуэт на фоне окна, через которое виднелось вечернее небо.
И сразу начал расстёгивать пуговицы на моей шерстяной тёмно-зелёной кофточке.
Вишенка моя ненаглядная Ягодка моя
Он шептал мне эти слова, и я чувствовала, как лицо моё начинает гореть огнём. Щёки запылали пламенем. В голове зашумело.
Он целовал меня в губы, не отпуская, и вдруг, нажимая губами, стал наклонять меня, медленно-медленно, заставляя лечь навзничь на диван.
Я сразу почувствовала, что согласна на всё, что бы он со мной сейчас ни сделал. Правда, я очень смутно представляла себе, что это значит всё. Я только чувствовала, что не хочу и не буду сопротивляться. Что приму сейчас от него всё.
Я опрокинулась на диван.
Он, продолжая целовать меня, поглаживая моё тело, просунул свою руку мне между ног.
Я совсем уже не помнила себя. Голова кружилась. Щёки горели. Губы вспухли, и в них пульсировала кровь. Кровь пульсировала и в заветном месте у меня между ног.
Он осторожно снял с меня трусики.
«Вишенка моя»
Голос Валерия перешёл в бормотание. Он лёг на меня и начал раздвигать мои ноги своими ногами.
Я хотела этого. Я была готова. Я почувствовала его горячую плоть между своих ног. Она была, словно каменная
И вдруг Валерий встал.
Я продолжала лежать на диване в расстёгнутой кофточке, с задранным подолом и раздвинутыми ногами.
Тихо. Кто-то открывает входную дверь.
Валерий быстро прошёл к стене и включил свет.
Вишенка моя! Прости. Я потерял голову.
Я сообразила, наконец, что надо встать с дивана и привести себя в порядок.
Лихорадочно я начала застёгивать кофточку. Одёргивать платье. Но что делать с огнём горевшими щеками! Куда спрятать свои блестевшие сумасшествием глаза?! Где мои трусики?!
Господи, Господи! Помоги!
Я быстро подошла к балконной двери и открыла её. Вышла на балкон.
За моей спиной услышала голос Валериной матери.
Так я и стояла на балконе, пока Валера ни вышел ко мне и ни проговорил тихо:
Вишенка моя, я уезжаю сегодня. Я сказал маме, что приезжал на один день. Я попросил, чтобы она меня не провожала. Ты проводишь меня до автовокзала?
У меня сдавило в груди, когда я услышала его голос и поняла, что он прямо сейчас уезжает.
Но почему?! Почему сегодня?!
Когда-нибудь ты поймёшь меня. И скажешь мне спасибо. Мне тяжело уезжать от тебя. Если захочешь, напиши мне. Адрес у мамы возьмёшь. Она у меня хорошая. Все понимает.
Я провожала его до автостанции. Мы пришли слишком рано. Автобуса ещё не было.
И мы пошли в лес. Рядом со станцией. В нашем городке везде лес. Чтобы была видна станция, мы поднялись на пригорок. Оттуда было видно и наше чудесное озеро, к которому с пригорка сбегала чуть извилистая дорожка.