В советские времена, на первый взгляд, все перевернулось.
Революцию делали солдаты и матросы бывшие крестьяне с инстинктами простейших. Они могли сокрушить полмира, но оставались инфузориями, способными лишь тупо стремиться к свету. А свет включили евреи: адвокаты, провизоры, портные которые представляли самый угнетаемый пласт Российской империи.
Они толкнули массы вперед и поднялись на результатах. Тот же Бронштейн не стал бы Троцким, не возьмись руководить армией.
Евреи всегда умели думать, в то время как почти все остальные только махать.
Кулаками, флагами, понятиями чем угодно, но махать, а не думать.
В СССР евреи занимали ключевые посты; даже величайший в мире Московский метрополитен носил имя наркома путей сообщений Лазаря Моисеевича Кагановича. А многие высшие функционеры имели еврейских жен, тем самым определяя национальность своих детей.
Однако это благоденствие, я полагаю, было кажущимся.
Советский союз считался образцом реализованной дружбы народов, но та дружба заставляла вспомнить анекдот, где армянин под руки с русским, узбеком и латышом идет бить грузин.
Мне кажется иезуитской национальная политика Ленина, строившего РСФСР по принципам, которые сейчас видны в «субъектах РФ».
Никакие две нации не могут жить в дружбе, разделенные административно по национальному признаку.
Никакая нация не удержится от подавления других, объявленная «коренной».
(Увы, могу говорить о том со знанием дела, по факту рождения будучи привязанным к одному из худших субъектов РФ интернациональному по составу и национальному по статусу.
Республика Башкортостан это символ пещерного национализма.
Нетерпимость государственного уровня, основанная на факте происхождения, не позволяет здесь достичь хоть каких-то высот человеку некоренной национальности.
Поэтому отсюда уехали все, кто могли: латыши в Латвию, немцы в Германию, евреи в Израиль.
Нет спасения лишь русским, потому что мы чужие в самой нынешней России.)
А между тем все люди братья.
Относительно антисемитизма позднейших советских времен я имею мнение, основанное на личных опытах.
(Вообще я всегда имел свое мнение обо всем.
Даже об автомобилях, которых за жизнь сменил 13 штук.
Так, «БМВ» машина великолепная, но в ней ощущаешь себя сидящим на асфальте.
«Рено» имеет подвеску, идеальную для наших дорог. Однако, вопреки марке «автомобиля для нищих», это машина для тех, кто не считает денег. Ведь по истечении гарантийного срока у любого «Рено» сломается все от защелки подлокотника до компрессора кондиционера.
Про марку «ВАЗ» я промолчу; для характеристики этих «автомобилей» потребуются пласты словарного запаса, которые придется заменять звездочками.)
Учился я в Ленинграде.
Город-порт находился на переднем крае фронта, которым отгородила себя от всего мира страна победившего социализма. Творившееся там в 70-80-е может показаться страшным сном.
Аббревиатура «КГБ» («ВЧК», «ГПУ», «НКВД», «МГБ», «ФСБ», что там придумают еще) у любого нормального человека вызывает, мягко говоря неприязнь.
Но если в Уфе гэбэшники ловили поэтов на высказываниях, то в Ленинграде все шло серьезней.
Моя сокурсница познакомилась с парижанином, пощебетала с ним в кафетерии Эрмитажа, на прощание дала свой адрес (что считалось естественным для цивилизованных людей ХХ века). Через полгода француз, не имев в виду плохого, поздравил мою подругу с Новым годом. Открытку увидел ее отец, работавший в институте Рентгена, и едва не получил инфаркт, поскольку несанкционированная «связь с иностранцем» как преступление против строя в СССР шла лишь на пару уровней ниже самого страшного хранения иностранной валюты.
Но причем тут антисемитизм?
Да при том, что КГБ как главная дубина режима сильнее прочих громил евреев.
«Искусство оставаться евреем», как говорил герой одного из моих рассказов, было сложным.
В книге, посвященной математику Денису Артемьевичу Владимирову, я писал, что все русские математики ХХ века были евреями.
Да и не математики тоже; в социуме победившей черни шел геноцид лучших, делалось нивелирование мировоззрений, велось снижение интеллекта до уровня масс. В такой среде сохранить себя могли лишь представители народа, имевшего тысячелетний опыт борьбы за выживание. Поэтому евреями были и физики и химики, и другие ученые, даже просто толковые инженеры.
Чтобы быть евреем, требовались и мужество и хитрость.
В 70-е годы не существовало дипломатических отношений между СССР и Израилем страна официально аттестовалась врагом, поскольку боролась с просоветскими арабами. А отъезжающие на историческую родину (которые все-таки находились!) объявлялись предателями и поведением своим бросали тень даже на близких друзей, не говоря о родных.
(Хотя предать можно лишь то, чему был предан и что не предало тебя самого; о том я думаю всякий раз, когда меня аттестуют «предателем родины».)
Приведу один случай; он был упомянут в одной из моих книг, но не все читатели читали всё.
Моим сокурсником был еврей *** замечательный парень, который мог служить образцом скромности и интеллекта. Семья решила отъехать в Израиль, едва сын получит диплом ЛГУ. Отец работал в «закрытом» институте, оттуда уволился заранее (кажется, за год до отъезда) чтобы выдержать «карантин». То есть не выезжать до истечения срока секретности материалов, к которым имел доступ.
(Хотя не боюсь повторить уже где-то написанное убей меня гром, если я пойму, какие «секреты» могли быть у страны, которая сама украла все: от атомной бомбы до бюстгальтера с застежкой спереди!)
Процедура была соблюдена, но случился «прокол