Нет, не о прощении будет идти речь, а о каком- то выходе
***
Контактный телефон тех, кто давал взаймы, Евгений Петрович взял у сына. Сын, правда, долго сопротивлялся, говорил, что решит все сам. Но конечно, понимал, что не решит. А на отца все- таки надежда была. Да и вообще, когда проблема повисает на других плечах, как-то хоть спокойнее.
На том конце линии хрипловатый голос весело гоготнул:
Ну, что, несешь?
Это не сын, проговорил Евгений Петрович- это его отец.
Да нам все равно опять весело ответил голос, неси скорей .!
Я бы хотел обсудить некоторые предложения начал, было, Евгений Петрович.
Да на хрен нам твои предложения и голос на том конце линии хотел уже звереть, деньги взял, деньги отдал! вот и все предложения.
Я понимаю, Евгений Петрович старался сдерживать дрожь в голосе в таком тоне он разговаривать не привык.
Я хочу обсудить некоторые нюансы того, как отдать. С кем я могу переговорить?
Голос, видно, не был в числе главных в этой компании. Так, шестерка.
«Нюансы», передразнил голос, стой у трубки, я доложу.
Ждать пришлось минут пятнадцать.
Завтра приходи к нашему юристу, наконец прорезался в трубке голос, он у нас большой специалист по переговорам. И голос назвал время и адрес.
Мне бы все-таки с главным переговорить, опять робко начал Евгений Петрович.
Чином не вышел с главным разговаривать, гоготнул голос и на том конце линии повесил трубку .
Утром следующего дня Евгений Петрович входил в неплохо обставленный кабинет в одном из крупных офисных центров города.
Табличка на двери гласила: »Сидякин Дмитрий Владимирович, юрист» Ну, что ж, юрист
некой процветающей фирмы, вполне солидно и привычно.
Непривычным было только то, что сам Сидякин сидел у окна за столом, а у входа, встав с кожаного дивана, его встретили два крепких парня, явно не юристы.
Профессиональными движениями они обыскали Евгения Петровича, забрали из кармана телефон, кошелек, да и вообще все содержимое.
Евгений Петрович, было дернулся, но один из парней быстро успокоил:
Не бойтесь, на обратном пути все отдадим.
Потом они каким-то прибором провели по всему телу Евгения Петровича, и пропустили его к столу.
Бомбу ищите? попытался наладить контакт Евгений Петрович.
Ну, куда вам до бомбы, впервые поднял на него глаза юрист, Просто некоторые любят записывать чужие разговоры, потом иди, докажи, что ты не верблюд!
Ну, так что за предложение, Евгений Петрович, при этом, правда, юрист косил глаза в лежащую перед ним записку помощник.
Евгения Петровича приободрило, что был юрист предельно учтив.
Видите ли, начал подготовленную речь Евгений Петрович, нам практически невозможно собрать такую огромную для нас сумму.
Ясно, прервал юрист, вы имели в виду в долларах, рублях или монгольских тугриках отдать, или что-то в этом роде голос его звучал явно издевательски, а тут видимо, речь пойдет «денег нет, пожалейте, или отдам в рассрочку, по двадцать пять рублей каждый месяц». Евгений Петрович, давайте не будет терять время, я не буду обсуждать эти предложения. Ну, подумайте сами, что тут обсуждать? Ваш сын подписал договор займа. В нем четко стоят сумма и сроки. Есть и условия возврата: он отдает займодавцу весь закупленный на заимствованные деньги товар, оставляет себе десять процентов товара это его прибыль с этой сделки. Божеский процент! Никаких других условий типа «отсрочки», «рассрочки», списать долг в договоре нет. Зато есть штрафные санкции за невыполнение договора пятьдесят процентов от суммы займа. Заметьте, но о них пока не говорим. Заимодатель считает, что сын ваш первую часть договора выполнил товар купил мы ведь отслеживаем сделку, пробивали по немецким каналам каждый автомобиль. Поэтому обратите внимание на гуманность вопрос о штрафных санкциях пока не поднимаем. Но товар, то им не получен! Нет товара, нет денег ну, о каких предложениях вы еще говорите?
Евгений Петрович подавлено молчал. Ведь этот монолог он произносил себе и сам. Ночью в воспаленном мозгу.
Ну, а убивать зачем? наконец выдавил он из себя главную в этом разговоре фразу, Денег то от этого вы все равно не получите.
И тут юрист явно не по-дружески, изумлению его, казалось, не было предела:
Кто сказал: убивать?! Я сказал: убивать?! Вы что тут провокацию устраиваете?!
Кто сказал: убивать?! Я сказал: убивать?! Вы что тут провокацию устраиваете?!
Евгений Петрович быстро стал отступать назад : -Ну, какие то угрозы, быстро сориентировался он требования.
Голос юриста внезапно стал отеческим: Эх, Евгений Петрович, да разве вы не знаете, как это требовать возврат долга через суд? Ваш сын, кстати, нигде не работает. Да и работал бы суд присудил бы выплачивать из зарплат, что он будет платить. А имущества на сыне вашем никакого нет. Да и проверили мы даже если вы все свое имеющееся продадите ну нет у вас сто тысяч долларов? Что бы вы сами на месте заимодателя делали?.. Ну, конечно, взяли бы грех на душу погрозили бы, попугали, вот этими бугаями, он кивнул в сторону молодцов позволили бы попугать
Ну, что же ему делать, сыну? Денег же нет
Да пусть хоть банки грабит, голос юриста вдруг стал безразличным Деньги вернул история закончена. Откуда деньги нас не интересует. Деньги не вернул история продолжается. Боюсь, что кончится она плохо, он, как показалось, Евгению Петровичу, сочувственно вздохнул. И поманив пальцем Евгения Петровича, доверительно шепнул на ухо:
А если прощать, то кто же будет бояться?..
И Евгений Петрович понял, что это был ответ на его главный вопрос.
До сих пор вся эта история все таки была в его сознании какой-то игрой, сном каким-то, страшилками детскими. И с какой-то безнадежной тоской обнажилась мысль, которую он никак не хотел принимать: убьют!
Выхода у него нет, так же как и у него.
.Впрочем, на крайней случай приберег Евгений Петрович еще одну надежду- дочь.
Ужасно не хотелось с этим вопросом к ней обращаться в эту беду впутывать всю семью. Тем более «что дочь уже, вроде как, и не семья живет далеко, виделись они в последние десять лет только раз, по телефону общались тоже редко. Но все, же муж у нее был капитаном дальнего плавания. Ходил по заграницам
***
Жена по -прежнему жила молча. Молча, автоматически готовила обед, подавала на стол, уходила в спальню, ложилась, отвернувшись к стене.
На вопрос отвечала коротко: «Да» и «Нет ». И только, когда Евгений Петрович пришел от «бандитов» так обозначил он эту встречу, тяжело спросила:
Ну, что?
Обещали подумать, соврал Евгений Петрович.
Жене он врал редко случаев таких не находилось, но в этот раз ложь была делом святым отнимать надежду у жены было нельзя. Рушилось все вокруг Евгения Петровича. Но хоть что-то надо было спасти.
Разговор в квартире дочери был тяжелым. Муж, слава богу, не был в плаванье. А лучше бы подумала дочь, был в плаванье можно было бы на это сослаться не по радио связи же вести такие разговоры, а в плаванье он уходил надолго на полгода, глядишь за это время что-нибудь и рассосалось бы .
Тебе самой то хочется почти все наши накопления отдавать на чужую беду?
Твой брат связался с какими то бандитами, просрал сто тысяч долларов! Да, они у нас есть, но я их заработал за долгие годы не на огороде вырастил!
И теперь, это заработанное, я отдам «дяде», он отнесет их бандитам, потом снова просрет.
Я что, теперь на него работать должен!? Рыба ты моя, а ты не думаешь, что у нас двое детей, их еще в институте выучить надо! Да и там вдруг со мной что случится, а нам с пустой книжкой, кто поможет? Твой брат?!..
Вообще нет, зарабатываю деньги я. Ты можешь их тратить на себя, на детей, на нашу семью. На чужую нет!
Слезы давно катили по лицу дочери. Но лишаться денег ей тоже не хотелось.
Но ведь его убьют! выдавила она последний аргумент. Конечно, так для очистки совести.
Да кому он нужен?! муж уже облегченно вздохнул. Отпора он и не ожидал, но и как-то выглядеть погано перед женой тоже не хотелось.
От трупа деньги ведь не появятся! Ну, возьмут на отработку, будут посылать, скажем, банки грабить
Я только отцу не знаю, как сказать, дочь вытерла слезы.
Ну, скажи, что я в плаванье, что в таком то заграничном порту арестовали мое судно и всю команду вместе со мной. И мне, понятно, не до этих дел.
В каком порту? тупо спросила дочь
***
Ночью Евгений Петрович, как всегда не спал. Не потому что думал. Думать уже было нечего. А от глухой какой-то тоски, безнадежной и полной своей беспомощности на этой земле. Пока придумывал варианты, что-то решал, с кем-то говорил, это была какая-то деятельность, ожидание ответов. Сейчас не было ничего. Жизнь остановилась. Встал, пошел в спальню сына, разбудил.