Андрей всегда угощает Машу одним большим печеньем, и они беседуют целых десять минут. Потом школьница с видом знатока заявляет:
Сегодня твое печенье вкуснее обычного.
Эту фразу, подхваченную от кого-то из взрослых, она повторяет каждый день. Но мужчина все равно делает вид, что слышит ее впервые.
Ты так думаешь? серьезно переспрашивает он.
Несомне-е-енно, отвечает девочка и, водружая на свою детскую спину большой цветной рюкзак, несется в школу.
Продолжая улыбаться, Андрей медленно повязал фартук и включил печь. Пусть нагревается. Затем вынул из миски тесто и начал раскатывать его скалкой.
Сколько раз ему предлагали все эти новомодные машины, умные роботы-печи, куда стоит только закинуть яйца с мукой, и через несколько минут на тебе различные обожженные фигурки. Но печенье из машин совсем другое, в нем нет жизни. Иными получаются те галеты и пирожные, которые он делает своими руками. Они и пахнут иначе, и во рту ощущаются по-другому.
До этой кофейни мечты пришлось идти долго. Сколько ям, ухабов, вершин и настоящих бездн нужно было преодолеть, чтобы понять, что деньги сами по себе мишура. Нет, ты, конечно, радуешься, когда они есть, но в итоге осознаешь, что стремишься не к ним.
Затягивающие в свой водоворот процессы «настройки» денежного потока (манимэйкинг, хайп, личный бренд) хороши только до определенного момента. До момента, когда в твоих жилах начинает пульсировать вопрос: «Для чего мне нужны деньги?» Искренний ответ на него дарит чистый кайф и автоматом поднимает тебя на следующий уровень.
Андрей бережно переложил шоколадные печенья на противень.
Ни одна машина не сможет так сделать, произнес он, любуясь своим шедевром.
Потом легко подхватил металлический лист и поставил его в печь. Выставив на таймере нужную температуру и время выпечки, мужчина вышел из пекарни во двор. Солнце медленно поднималось над городом. Его первые лучи уютно подсветили длинные аллейки, пробежались по ровным газонам и, наконец, остановились на окнах трехэтажного дома, из которого Андрей вышел полчаса назад.
Пружинистой походкой мужчина обошел особняк и приблизился к бассейну, вода в котором искрилась от утреннего солнца.
«У меня есть сорок минут, пока печенье в духовке, размышлял Карпов, ну надо же, даже во сне я решил, что нужно больше плавать Странный сон, конечно. Мы говорили о заработке И никто из этих взрослых мужиков даже не думал, для чего им нужны бабки»
Андрей вспомнил притчу, рассказанную как-то другом.
Однажды рыбак закинул невод в синее море и вытащил оттуда золотую рыбку.
Отпусти меня, взмолилась рыбка, а я выполню твое самое сокровенное желание.
Подумал рыбак и говорит:
Хочу быть богатым. Чтобы у меня был большой дом, шикарная машина и жена-красавица.
Хорошо, отвечала рыбка. А сам ты что делать будешь, когда станешь богатым?
Как это что, удивился рыбак и, не задумываясь, ответил: Лежать на пляже, загорать, купаться в море.
А когда надоест лежать на пляже и купаться? продолжала расспрашивать рыбка.
Рыбак задумался на минуту и вдруг ответил:
Пойду куплю себе слесарный станок, открою цех и начну заниматься резьбой по дереву.
Так вот что тебе нужно на самом деле, с хитрой улыбкой произнесла рыбка. Вот что сделает тебя счастливым.
И рыбак радостно воскликнул:
И правда, рыбка! Спасибо тебе! Вот в чем мое счастье!
Выпустил золотую рыбку в синее море и побежал в магазин покупать слесарный станок.
Карпов делал мощные гребки в бассейне, заставляя все мышцы напряженно трудиться. Вода приятно холодила тело, он плавал без остановок, вкладывая в это занятие всю настойчивость и силу. Точно так же, без остатка, он отдавался каждому делу, которое входило в его жизнь, начиная с самого института.
Почему-то именно сейчас, когда у него есть все: деньги, дом, семья, кофейня, финансовая стратегия, он часто переносился мыслями во времена своей юности.
В те годы, будучи простым мальчишкой с горящими глазами, он открывал двери юридического института и садился за первую парту. Лекторы, сменяясь один за другим, вводили любознательного юнца в загадочный мир философии, увлекали сводом прав, захватывали историческими событиями государств.
Андрей слушал их с жадностью, записывал новое в толстые тетради. Задавал много вопросов, искал ответы в книгах. На каком-то этапе, помимо исторических дат и четких законов, пытливый юноша заинтересовался психологией. Карпов жаждал понять, что движет людьми, которые в состоянии вершить чужие судьбы.
После института была служба в органах, где Андрею очень часто помогали наработанные знания в области поведенческой психологии и криминологии.
Мужчина нырнул глубже в свою память и оказался в погожем осеннем дне.
Молодого человека с вьющимися волосами и несуразными очками на интеллигентной переносице он впервые увидел в городском парке.
В оперативной сводке написали, что Лебедев похитил крупную партию платины из печей давно разрушенного стекольного завода. Его останки вот уже несколько лет уныло стояли на окраине города. Сейчас он искал каналы сбыта.
На вид Иван Лебедев чем-то отдаленно напоминал Есенина из школьных учебников.
Ища кого-то своими большими светлыми глазами, Лебедев-Есенин робко стоял на желтой листве около старой парковой скамейки. Он то и дело снимал очки, протирая стекла измятым платком и близоруко всматриваясь в лица прохожих. Когда наконец к нему подошел коллега Карпова старший лейтенант Мальцев, выдавая себя за покупателя, лицо Лебедева посерело.
Перспектива показать покупателю десятиграммовый «пробник» драгметалла, судя по тяжелым вздохам, не особо его радовала. Он переминался с ноги на ногу, подспудно понимая, что впервые идет против закона. Карпов видел это в объективе маленького телевизора в служебном уазике туда транслировалась запись с камеры, установленной на одном из деревьев сквера.
Когда молодой человек показал металл и подтвердил, что у него есть еще, его тут же задержали. Через пятнадцать минут группа доставила его в милицию.
Лебедев сразу во всем сознался Карпову, не увиливая от расспросов и не «обеляя» себя.
Да, это я. Я прошел на территорию заброшенного завода и взял оттуда около одного кило платины, сдавленным голосом говорил парень.
На вопрос Андрея, знал ли он, что совершает государственное преступление, Лебедев ответил:
Смутно подозревал. Однако семью без этого мне было не прокормить
А щас, когда тебя в тюрьму посадють, они хорошо будут кормиться, да? заржал Мальцев.
Отставить! рявкнул Карпов. Иван, вы хоть понимаете, что килограмм платины это много Капец как много! Лебедев кивнул и ничего не ответил, обратив потемневший взгляд к зарешеченному окну.
После допроса наряд с задержанным выехал домой к Лебедеву, чтобы забрать остаток металла. Дверь открыла молодая женщина. Она внимательно обвела взглядом мужчин в форме, а потом посмотрела на Ивана.
Вань, что происходит? Кто это? Лебедев начал быстро что-то говорить про платину, завод, задержание, но не успел. Слова застряли у него в горле, потому что в ту же минуту из комнаты вышла девочка лет четырех. Она с удивлением уставилась на взрослых мужчин в милицейской амуниции, не решаясь подойти к своему папе, только тихо спросила:
Папа, а это кто?.. Через мгновение, словно почувствовав своим детским сердечком неладное, девочка громко заплакала. Женщина подхватила малышку на руки прижала к груди, словно опасалась, что эти чужие люди могут отнять у нее самое родное.
Спокойно, девушка, начал Карпов, ваш муж задержан по подозрению в хищении драгметалла в особо крупных размерах. Сейчас он выдаст нам всю партию, которая хранится у вас дома, и мы поедем в отделение. Андрей произносил заученную речь железобетонным голосом, хотя каждое слово почему-то нехотя выскакивало из его онемевшей глотки.
Как это задержан? переспросила женщина, продолжая прижимать к себе плачущую дочку и стараясь всеми силами ее успокоить.
Иди в комнату, тихо произнес Иван жене, не нужно ей видеть это.
Нет, так нельзя, не унималась женщина. Ты же ничего плохого не сделал!
Мы во всем разберемся, встрял в разговор помощник Андрея. Если ничего плохого не делал, то отпустим.
Иван Лебедев быстро собрался и покинул квартиру под протяжный плач маленькой дочери и глухие рыдания жены. Это было одно из самых простых разбирательств, потому что преступник сразу во всем сознался.
Понимаете, рассказывал подозреваемый уже позже, видя намек на сочувствие в глазах опера Андрея, мы поженились, и у нас сразу ребенок родился. Мне пришлось бросить учебу. Все-таки семью нужно кормить. Устроился работать грузчиком на базар. А тут хозяин взял да и закрыл точку. И я остался без работы. И тут я вспомнил про наш завод. Он стоит полностью разрушенный, никому не нужный. Там раньше стекло делали, значит, в печах должны быть платиновые трубки. Иначе стекло не расплавится. Вот я и пошел в этот остов, расчистил завалы, разобрал печи и вытянул трубки. А тут и покупатель нашелся