растекается влаги тело.
В апреле
семь пятниц на неделе.
Бухает апрель.
Распускаются руки и веники.
Светло,
как горсть сребреников.
История держится в лицах,
как память Аустерлицем.
Смеётся Мария,
младенец Исус
хитро улыбается в ус,
после отмены на быть
запрета
живёт в Назарете.
В петле Иуда:
никуда
ниоткуда.
В изгнании Понтий,
ищет истину в Поти,
где мандолину
учит любви
Ма-гда-ли-на
И уже на вечной свободе
поэт Юрий Влодов.
28-29 апреля 2011г.
***
Иуда предал, Пётр не то сказал,
ну, это ясно, как и всё на свете.
Того ж, кто к нам вернуться обещал,
возможно только посылать за смертью
1 мая 2011г.
***
А на них и держатся державы,
не гниют, не сыплются на крошево,
из плохой страны не уезжают
дураки, поэты и философы.
1 мая 2011г.
***
Как с первых слов сшибает стих виски,
чиста зима отсутствием свободы,
двустопный ямб свалившейся тоски
колышет мир, снег делает погоду.
Узнай, в какие дни большой мороз,
в какие дни быстрее шага ветер,
в какие дни во человечий рост
завалит снегом. И наступит вечер.
На всех деревьях радостная тень,
зажги свечу, она углы рассветит,
в тебе, во мне запутается день,
век не осудит, вечность не заметит.
2-3 мая 2011г.
***
С тенью чокаемся не звонко,
посылаем в горло вино не слышно,
как на землю приходит снег, вон как
осторожны шаги, даже слишком.
На столе, не открытый, читает себя Ницше,
мир пропал за окном, вещи
потеряли вид, нищий
жив не верой верующими.
По стене рука шарит, двери
ищет, как по небу глаза бога.
А в моей дыре засыпают звери,
чтобы спать долго.
12-13 мая 2011г.
Поль Верлен. Неописуемое
Будь за столом прогулкою в лесу,
в тарелке супа твой высокий парус,
порой в твоём простуженном носу
загадок более чем в жизни; старость
играет словом, молодость горит.
Всё в мире сон, то светлый, то печальный,
возьми в основу алкогольный ритм,
пчелиный шум, завесу дыма в чайной.
Иди за голосом, не мучай
ни рифму, ни строку, позволь дышать
свободой им. Прекрасно лжёт душа!
Рука ж фиксирует литературный случай.
26 июня 2011г.
***
Мёрзнут лужи, коченеет мозг,
опадает краска с алых роз.
Стая псов. Рассвет из серебра.
Осень. Сумасшедшая пора.
30 июня 2011г.
Золотая пыль
1
Твой товарняк над временем летит
с надбавкой северной. Куда ведут дороги?
От водки к женщине, от слова к Богу,
а от гордыни в скит.
Вернёмся в жизнь, к вещам от общих мест,
заметим: город обкорнала осень.
А на Васильевском поставят крест,
поскольку тело за базар вины не носит.
2
Скользит состав по рельсам через лес, и
колёса скручивают время в миг.
А Венедикт пьёт щедро, за троих,
за всю страну, щекою худ, но весел.
Он пьёт за счастье, братство и любовь,
за пролетарии всех стран, соединяйтесь!
За то, что мерзость не колышет кровь
поэтов, грузчиков и вегетарианцев.
Он от Москвы бежит, от суеты
погрязших улиц в нищете и грязи.
Мы ход замедлим, заходи и ты,
наш одинокий и однообразный.
Куда-то едем, пьём такую дрянь
кишка с кишкой играют в рокировку.
Не спи, земляк, плесни три капли, глянь:
нам хватит до последней остановки.
3
Мой друг, болгарин из Софии, Красимир
Георгиев (да не судите строго
его фантазию) встречал единорога,
я переводом это подтвердил.
А дело было, как понять я мог,
так: он с вечеринки возвращался, место
глухое было, в лужице у ног
увидел две звезды и полумесяц,
и тот представился: "Единорог".
Хоть страшен зверь был, без испуга
поэт признал в нём не диковину, но друга.
Когда я пьян и женщина у ног,
я часто плачу, вспоминая этот
весёлый случай; рад, что Бог
нашёл, в конце концов, Поэта,
а мог бы и не мог.
Но Красимир дал выход положенью
и написал о том стихотворенье.
А что утешит одинокого поэта?
Вино и женщина, курительный табак?
Всё это так
и всё же всё не это
4
Он был тринадцатым в тот вечер за столом.
И преданно апостолы глазели,
скорее от любви, чем от вина,
скорее от любви, чем от вина,
смотрели в Бога. Бог
он не рифмуется ни с чем,
сам слово в слове.
Да, он в начале мог,
теперь не хочет
Пока ж ученики сидят,
пьют красное и заедают плотью.
Как под рукой да Винчи, взгляд
Иуды тайной отличается от прочих.
Ни денег, ни любви, сплошной облом,
жизнь без конца, что пьянка без итога.
Иуда сказка девушкам в альбом.
Нам нужен миф. И мы распяли Бога.
1 июля 2011г.
***
Майдан шумит на Украине,
хренеют липы и осины;
кричат; дрожат у магазинов
прилавки, лавки, лимузины.
Последнего начало века,
бастуют зэки и казаки,
чувак звенит на балалайке,
дождь мочит памятник Шевченке.
8 октября 2011г.
***
И пока выдыхаем во снах
серу ада и солнце рая,
ты за всех опускаешься на
две коленки и слово лаешь.
16 октября 2011г.
***
Заштатный город, осень, небо, грустно,
кофейня, церковь, магазин, тюрьма,
всё, гражданин, для сердца и ума,
и слишком человеческое чувство.
19 октября 2011г.
***
В петле качаешься, значит не больно, счастье
это за 9 сек. стометровка крови,
вот и тебя прозвали вышкой, причастность
к больше не видеть, к больше не хмурить брови.
Где-то волна грызёт океана сушу,
зреют светила на ночном небосводе,
я не забуду помнить, я не забуду слушать,
вновь собери меня на песок и воду.
3 ноября 2011г.
***
С безуминкой в зобу, чернитель слов,
друг мудаков, поэтов и злодеев,
растасканный и гением, и геем,
Сергунька, Серж, Серёжа Чудаков.
17 ноября 2011г.
2. Из книги «Обращение камней»
2011-2014 гг.
Человек застывшая
в безумии своём идея,
ищущая дорогу домой.
***
На пенсии, карманная чахотка,
спасибо, партия, встречаю юбилей.
Сам-сём, стакан, страна, бутылка сраной водки
и в небе тройка белых голубей.
17 ноября 2011г.
***
Господи, перескажи, пересмотри!
Рассыпаемся на раз, два, три
21 декабря 2011г.
***
Немногим больше влаги на глазах,
во лбу две пряди мудрой паутины,
в медкарте записи от древней: "Скарлатина"
и до последней: "Перед жизнью страх".
Весь телефонный справочник исчёркан,
за проживание погашен долг,
и на ночь грелка под ноги, дай бог,
и утром в окна свет, какого чёрта
11 января 2012 г.
***
Снег первый выпал только в январе,
рычащие авто на переходе,
дороги и деревья в серебре
и радость глупая в народе.
Малиновый церковный перезвон
и дребезжащие трамваев перезвоны,
труба простуженная, скрипка, саксофон
играют Моцарта и реже Мендельсона.
17 января 2012 г.
***
"Где же ты?" воззвал к Адаму Бог,
тот скрывался меж деревьев рая.
И воззвал я у земного края:
Где ж ты, Бог?
4 мая 2012 г.
***
Что, червь мой, человек?
Тебе всегда всё мало.
Смерти, бессмертия,
окурка, одеяла.
11 мая 2012 г.
***
Слепые шли и прозревали,
немые весело болтали,
безногие бежали. Все
висели с мыслью на хвосте
идущего им чуда мало!
размазать чудо на кресте.
22 мая 2012 г.
Оптимистический уход
У меня осталось тепла на раз понюхать табак,
и на раз очманеть на высокой волне крови,
потому и рифмую здравому смыслу не так,
потому всё больше склоняюсь к херувимской любови.
Из кусочков молвы мой открытый солнечный день.
Из янтарной смолы твои текущие руки.
Я умру не от смерти, не от наших безумных затей,
я умру от бесстыдно уже затянувшейся скуки.
Работягой-пчелой опыляет мозги алкоголь,
шелестят, как бильярда шары, полушария мысли и чувства,
но и право, и лево, мой друг, уже отличаю не столь
откровенно, как и смерть от возвышенной меры искусства.
Сковырнут (не моргну) с междубровья заначенный чип,
и захлопнет зелёное око Божья программа,
в мою мать мою плоть, матерясь, запихают хрычи,
и на том успокоимся я и рóдная мама.
"Вот и всё", отпуская от нёба язык, прошепчу
и к такой немоте, как сурок, скоро буду причастен,
что о ней на вселенском знакомым и всем прокричу,
выдыхая все лёгкие, чтоб не воскреснуть от счастья.
9 июня 2012 г.
***
Люди вокруг пугливы,
как скорпионы опасны,
носят пушистые гривы
и злые замыслы, Ватсон.