То есть до 7 лет человек способен освоить, воспринять любую область человеческих знаний? Я очень не люблю фразу «Все дети талантливы».
В этой фразе есть дискриминация. В этой фразе нужно заменить «дети» на «люди», и тогда все станет на свои места. Да, все люди талантливы.
И нам все дано природой?
Мы это доказываем беспрестанно. Только до определенного возраста в силу разных причин, в том числе благодаря тому, что нам еще не навязали ограничения, которые не дают идти вперед, мы их воплощаем постоянно. Удивительным образом, хотя в это довольно трудно поверить (и наши читатели могут сморщить нос, когда мы об этом будем говорить), человек совершенно не собирается прыгать с 9-го этажа, совершенно не собирается обливать себя кипятком. Могу привести пример нашей школы «Апельсин», в которой находятся люди приблизительно с 3 лет. Когда мы начинали, довольно много спорили и думали об этом и приняли непростое решение: в этой школе любой человек может идти туда, куда хочет. И ни одного случая за 8 лет не было, чтобы человек 34 лет ушел на другой этаж и там ударился головой или разбил себе что-нибудь. То, как мы о детях говорим и думаем, дискриминационно в своей основе.
Недоеденный суп приводит к неврозам
То есть инстинкт самосохранения слишком силен наверняка убережет человека от какой-то авантюры?
Конечно. Говорят: «У него нет опыта». Но мы все так устроены. Мы, когда видим новый гаджет а они сейчас появляются чуть ли не каждую неделю, тоже можем нажать не на ту кнопку. Окей, наш опыт подскажет, что сначала нужно почитать инструкцию, а когда мне 3 или 4 года, этого опыта мне еще не хватает. Но рядом же есть тот самый любящий и оберегающий человек, у которого можно спросить, который в состоянии помочь, предотвратить. Но все это не означает ограничения свободы взаимодействия с окружающим миром.
Поэтому, если клише «все дети талантливы» немного расширить, мы обнаружим, что способность к обучению в нас заложена изначально. И называется она любопытство. С этим самым любопытством взаимодействовать очень интересно и не всегда просто. Именно поэтому взрослый мир выдумал пословицы вроде «Любопытной Варваре нос оторвали». Вся эта история начало ограничения того самого обучения. Почему мы учимся? Потому что любопытны. Больше нет причин.
Любопытство то самое произвольное, то есть сознательное, обучение. Это довольно важная вещь. Если мы учимся переодевать штаны, когда опи́сали их, это ситуация почти инстинктивная, ведь нам некомфортно и неудобно. Любопытство же это то, что ведет нас за собой, заставляет учиться. Иначе зачем открывать Америку? Только для того, чтобы узнать, что там дальше, за углом.
Почему мы в любом возрасте нажимаем на незнакомые кнопочки? Потому что ужасно интересно, что будет. И уже дальше прибавляется: может, про это почитать, может, про это посмотреть, поговорить
Мы строим пирамидку, ставим один кубик на другой. И в этот момент мы исследуем, как устроено равновесие, как сделать так, чтобы это все стояло. Тот самый длинный нос любопытства ведет нас за собой.
Получается, любопытство это инстинкт, заложенный от природы?
Я боюсь называть его инстинктом. Это больше чем инстинкт это человечность. Это свойство человеческой натуры.
И его важно сохранить?
Если серьезно, то мы только и делаем, что его разрушаем. Конечно, в идеальной ситуации его важно сохранить. Но как? Если бы мы начали про это серьезно думать, только и провоцировали бы проявления этого самого любопытства. То есть в тот момент, когда человек протягивает руку к чему-то незнакомому, не кричали бы: «Немедленно убери грязную руку от книжки!», или: «Ты что? Уйди, ты можешь простудиться!», или: «Отойди, здесь неприятный запах», или: «Не беги, ты упадешь!». Или-или-или Дальше больше: «У мамы сейчас нет времени, пойди поговори с папой», или: «Поговорим про это через пару лет», или: «Ты еще маленький», или: «Ты этого не поймешь». И снова или-или-или
Что делает ребенок в этот момент? Социализируется, мы об этом уже говорили. Если я талантлив, то достаточно быстро восприму эти модели. Сколько раз нужно повторить «Не задавай вопросов», чтобы я научился тому, что их не надо задавать? Три, ну, четыре раза. Я приобретаю определенный опыт так же, как учусь пи́сать в горшок, есть ложкой Соответственно, ребенок довольно рано попадает в тяжелый клинч
Что делает ребенок в этот момент? Социализируется, мы об этом уже говорили. Если я талантлив, то достаточно быстро восприму эти модели. Сколько раз нужно повторить «Не задавай вопросов», чтобы я научился тому, что их не надо задавать? Три, ну, четыре раза. Я приобретаю определенный опыт так же, как учусь пи́сать в горшок, есть ложкой Соответственно, ребенок довольно рано попадает в тяжелый клинч
когда любопытство еще не исчезло, а ограничения уже есть?
Совершенно верно. И в таком состоянии ребенку нужно, говоря современным языком, разрулиться. И тут не так много способов. Первый самый неприятный для взрослых. Ребенок говорит: «А! Учиться на самом деле не следует, это плохо. Взрослый мир мне говорит: не учись, не задавай вопросы, не вертись». С этим довольно трудно. Так как через определенное время этот же взрослый мир начинает приставать с вопросами: «Почему тебе ничего не интересно?» Это удивительный возврат.
Второй вариант: человеческая природа все же побеждает, и ребенок думает: «Что-то мама с папой врут, этого не может быть». В чем проблема? В том, что для ребенка до 7 лет точно мама с папой непререкаемый авторитет. И в этот момент ребенок оказывается в точке, которую на околопрофессиональном языке принято называть неврозом.
Можно рассмотреть это на более простой ситуации. Мне 3 года, и я ем суп. Я наелся, хочу отставить тарелку. Мама говорит: «Нужно доесть до конца». Ситуация житейская, но не настолько простая, как кажется на первый взгляд. Почему? Давайте разберемся, в какую ситуацию попал наш субъект. Он точно знает, что сыт, ведь чувство сытости заложено в нас природой. Социальная часть жизни мама, папа говорит ему: забей на то, что ты сыт, надо доесть, это социально ожидаемо. А теперь представим, как я начинаю метаться внутри. Я в любом случае что-то предаю, независимо от того, как поступаю. Если я не доедаю, то в свои 34 года попадаю в жесточайший конфликт с обществом в лице мамы-папы, бабушки-дедушки. Если я доел, в этот момент я предал себя и запутался окончательно, потому что я учусь (а ведь мы договорились, что я талантлив) тому, что чувства сытости нет. На таком простом примере мы увидели, как быстро человек в 3456 лет может оказаться в ловушке.
Есть, конечно, и третий, и четвертый варианты, когда я продолжаю исследовать мир, а мама с папой и все окружающие позволяют себе быть людьми. Что это значит? Идти не за инстинктами, а за собственной человечностью, помня о том, что они, родители, тоже талантливые и любопытные.
Это же удивительная история, когда в семье появляется НОВЫЙ человек! Вдумайтесь: новый, неизвестный мне человек, со своим характером, своими привычками и сразу любимый. Это мужа-жену мы худо-бедно выбираем, а тут я не выбирал. И это одна из самых интересных штук на свете что с нами, взрослыми, происходит, если мы сводим этот самый интерес и исследование к передаче некоего опыта, который мы часто сами сформулировать не можем. В случае, если мы любопытны и у нас есть те самые длинные носы, мы хотим вместе с ребенком попробовать мир на ощупь, лизнуть горку и так далее. Тогда любопытство и способность к учению сохранятся. К учению, а не к обучению это важно. Учение как процесс, а не обучение как процесс навязанный.
Модель «разрешать-запрещать» дорога в ад
Значит, правы японцы, которые позволяют детям до 5 лет все?
Снова скажу грустные слова. Сама постановка вопроса дикая «разрешать, позволять». Любимым людям не разрешают и не позволяют. С любимыми людьми вместе живут. Но мы, ты, я действительно говорим именно так: «Я позволяю тебе» Что в этом заложено? Расизм, шовинизм, дискриминация жесточайшая. Я, высшее существо, позволяю низшему существу Структурирую его поведение, делаю его возможности шире или уже. Это вообще устроено не так на самом деле. Потому что, как только я вошел в систему координат «позволять-запрещать», в эту секунду, по большому счету, я уже проложил дорожку в ад.
Совсем не хочу пугать читателей, поэтому нужно это проанализировать. Действуя так, я в определенном смысле лишаю ребенка пусть в маленькой части, но человеческой способности решать самому, что и как делать. Самое страшное, что в такой ситуации представляют себе взрослые, и я слышал сотни раз их возмущенное «Они нам на голову сядут!». Полная, совершенная ерунда и чепуха.
А для меня, когда рос мой сын, было важно, как он себя ведет в обществе. Может ли, к примеру, ребенок подойти к маме или папе, когда они разговаривают с другими взрослыми, и отвлечь? Я ведь ему нужна в этот момент. Но как тогда быть с принятыми нормами поведения, с тем, что взрослых перебивать нельзя? Мне кажется, тут сложно найти верный ответ.