К каким же посылкам можно прийти, если в своих аналитических разработках мы станем отталкиваться от логики прав и законов современного перераспределения, предписывающих противоположную философию, антагонистичную человеческой сущности и человеческому обществу как таковому?! Если будем направлять свой взор с позиций экономического, но никоим образом разума этического человека? Этическая составляющая человека разумного требующая порядка (системности) и справедливости, содрогается от ужаса. Объективная оценка социально-экономической системы «столетней давности», данная подданным Российской империи в начале XX века Лео Бельмонтом, актуальна и сегодня: «На рынке господствует страшный хаос. Экономический мир кажется не вышедшим ещё из туманного состояния, он не выделил из себя солнца справедливости, вокруг которого катились бы по эллипсам труда шары благосостояния»[16].
Сегодня, глобально господствующая либеральная экономическая модель «нехозяйствования», изначально являющаяся антисистемной, несистемной и хаотичной, несёт в глубине своей «антиприродный» неестественный процесс обоснования и формирования целей этого развития увеличение любой ценой количественных показателей прибыли в ущерб и самому процессу производства, и населению, и окружающей природе как таковой.
Помимо прочего, в высшей степени понизилась ценность труда как такового труда как физического, так и умственного. Отчуждённые институционально не только от средств производства, но и от возможности участия в процессе созидания реальных благ, вынуждены продавать свою естественную способность к созиданию за самую низкую цену, едва дающую возможность физически воспроизвестись. Человек сегодня, рождённый творить, лишённый жизненных сил, обречён «на старости лет страдать от голода, исчерпанный в конец, преждевременно умереть, вертя последним усилием колесо машины»[17].
«Реальность» и рациональность экономики мутировала, а где-то и мимикрировала, в виртуальную «хрематистику» и безграничность постмодернистского гедонизма. Перескочив через «гражданское общество» развитого капитализма граждане России оказались в потребительском обществе и далее в постмодерновом обществе «спектакля» со всеми вытекающими далеко не столь позитивными последствиями. Более того обесценен и умственный труд. Он абсолютно не ценится пропорционально прибыли, извлекаемой собственниками средств производства благодаря новым идеям, воплощённым в этих средствах. Получив от «творческой мысли» расписку, правом воспроизведения этой мысли овладевает собственник средств физического её воплощения в материальный облик. Мысль истинного творца теряет свою стоимость для него в момент институционального отчуждения, то есть перехода в частную собственность другого лица, которое сможет извлечь из неё выгоду.
Многие сегодня гонят от себя мысль об упомянутых выше фундаментальных гарантиях перспективной обеспеченности существования при капитализме, тех гарантиях, которых у них, по существу, нет. Они не задумываются о собственности на средства производства.
Этому способствует проводимая сегодня реформа образования, ведущая Россию к построению дикого, архаичного сословного общества. Идеологи этой реформы встроили в свою доктрину модную «философию» постиндустриального общества, в рамках которой возникло радикальное элитарное течение, развивающее идею «интеллектуального класса». Последний же должен занять господствующее положение в обществе, потеснив (якобы) буржуазию. Количество проблем в высшем образовании сложно ограничить каким-то конкретным конечным числом. Однако, хотелось бы выделить следующие три. Первая всё больше специалистов обучается по заочной форме (см. рис. 1). Вторая значительно увеличился выпуск специалистов гуманитарного, управленческого и экономического профиля: юристов, менеджеров, экономистов, бухгалтеров, финансистов. При этом в учебных программах технических специальностей, по сравнению с советской системой образования, увеличилась доля гуманитарных дисциплин. В частности, в Санкт-Петербурге в 1992 году было 2 вуза, готовивших специалистов в юриспруденции, в 1999 г. Их количество увеличилось до 50, а в 2007 г. их стало более 100.
Рисунок 1. Количество студентов, обучающихся в российских вузах, по формам обучения (в %)
Рисунок 1. Количество студентов, обучающихся в российских вузах, по формам обучения (в %)
Источник: составлено автором.
Напрашивается соответствующий вопрос: «Необходимо ли такое количество юристов и бухгалтеров социально-экономической системе с простой и стабильной законодательной базой, с низким уровнем преступности? А если ежегодно «на-гора» «выдаются» сотни новых законов, тысячи подзаконных актов и тома инструкций? К какой модернизационной цели движется наша страна, ведомая правительством-реформатором?
Итак, третья проблема возросла доля студентов, обучающихся на платной основе. По данным Министерства образования и науки Российской Федерации, к началу 2020 года в России насчитывалось 492 государственных и 213 негосударственных высших учебных заведений, которые имеют соответственно 430 и 119 филиала. Всего в них учились 4 млн человек, из них 2 млн студентов обучались за бюджетный счёт. В СССР вузов и их филиалов насчитывалось в пять раз меньше. Также по числу студентов вузов, приходящихся на 10000 человек населения, РФ уверенно опережает развитые страны объединённой Европы.
В итоге, отстранение государства от образования населения и реформированная система образования должны подготовить, с одной стороны, сообщество «управляющих миром», а с другой вырастить массу «морлоков с интеллектом кретина, не способных на какой-либо внятный протест»[18].
Отсюда следует прямое исключение целых социальных групп из общества. Их сначала помещают на «социальное дно» (безработные, бездомные, беспризорные), а потом множеством способов (болезни, тюрьма, убийства) устраняют с лица Земли. И все эти манипуляции происходят с ранее самым образованным обществом в мире.
Наряду с этим современная экономическая мысль «обнаруживает» новую экономическую категорию интеллектуальный капитал и пытается идеологически вооружить ею представителей рабочего класса, выполняющих социально-экономические функции, требующие высокой квалификации и знаний[19]. А представителям среднего класса внушается чувство псевдо стабильного бытия. Это ложное чувство приобщённости к собственности на средства производства и, как следствие, расширения своей экономической свободы. Так как обладание несколькими акциями не освобождает работника от необходимости продажи своей рабочей силы. В то время как, принадлежность к основным классам, прежде всего, определяется является ли пользователем, распорядителем или владельцем одновременно, то есть собственником средств производства (эффективных источников производственного накопления) данный субъект, или он временно допускается к ним ради текущего заработка для себя и извлечения прибыли для хозяина на ранее строго оговорённых условиях[20].
Тем не менее, современное определение интеллектуального капитала как капитала[21], воплощённого в знаниях, умениях, опыте, квалификации людей, никак не противоречит, а, напротив, соответствует марксовым признакам потребительной стоимости товара рабочая сила способность-возможность создавать более продвинутые потребительные стоимости. И только в последствии эти признаки стали выделяться и даже «открываться» как интеллектуальный капитал.
Вымышленные же суждения о возможности эффективного применения персонального интеллектуального капитала в условиях глобального системного экономического кризиса, стагнации производства, гиперинфляции и безработицы обращаются в иллюзии и заблуждения. Поскольку в процессе реализации индивидуального интеллектуального капитала одновременно реализовывается и рабочая сила, иначе определяемая как способность к труду. В случае невозможности её (их) продажи её (их) владельцу нет никакой пользы. «Он (владелец) делает тогда вместе с Сисмонди следующее открытие: «Способность к трудуесть ничто, раз она не может быть продана»»[22].
В подобной ситуации оказались сегодня миллионы представителей так называемого среднего класса. И не только России. Но и развитых капиталистических стран Европы, ощутивших на себе последствия снижения реальной заработной платы и урезания финансирования всевозможных социальных программ. И осознание того, что они являются владельцами капитала, пусть даже и интеллектуального, не даёт им хоть сколько-нибудь надежды на какие-либо перспективы, кроме одной «продавать свою собственную шкуру», которую, по словам всё того же К. Маркса будут дубить[23]. Обесцененный умственный труд должен «искать» капитал и «наниматься в тысячах профессий», не соответствующих ни его профилю, ни его квалификации.