Чудесно жить - Алексей Болотников 2 стр.


Ответ на вопрос «Что такое счастливая жизнь?»

 Обольщение.

Да какая б на этой земле не царила случайность,

Нас преследуют здесь чередой

Лишь любви ожидания.

***

Вот она, провинция! А море

Морю рукотворному не верь.

Учёный кот бредёт по Лукоморью,

Будто побирающийся зверь.

***

Наташечка из всех цариц

Моей империи забытой

Моим величеством царит,

Короной сброшенной и битой.

Наташечка в опалу что ль

Молчит дорогою трамвайной

Под монотонный скрип качель

О днях низложенных тирана.

Наташечка пером скорпит,

Писец свободы монастырской,

То мадригал, то манускрипт

Меланхолический и дерзкий

Наташечка грустит, ну что ж 

Ниспровержение монархий

Огнем, иль ряской уничтожь 

Мостит кандальный путь в монахи

Для императоров былых,

Утраченных для пользы трона

Лишь пыль, как порох из патрона,

Ютится на висках седых.




***

Я поеду в Ярославль

Не за прозой, но за славой.

В Ярославль я влеком

Разнотравным молоком.

И поеду  как ни странно 

За насущным, легендарным,

От породистой коровы

Знать, напоят Ярославны

Достославны Ярославны!

В Ярославль я влеком

Не единым молоком 

Есть и сахарные планы!

Я поеду в Ярославль

Восхищаться не коровой.

Говорят, там Ярославны

Суть помечены короной!

Я наивный, в сказки верю.

А поеду и проверю.

Вот Я по столу стучу.

Ярославну я хочу!

Увезу её с собою

Прямо с паперти собора.

Пусть любуется родня,

Собираясь у плетня.

Белолица Ярославна,

С русой длинною косою,

Русской грустью осиянна

И естественной красою

В общем, решено, за славой,

Как варяги в прошлый век,

Я поеду в Ярославль

После дождичка в четверг.

Признание

Я не жил у моря,

Я не нюхал порох,

Я не разговаривал

На птичьем языке.

И в свои за сорок

Прегрешений ворох

Никогда лукаво я

Не держал в тайке.

Ревновал, не скрою,

Выпивал без меры,

Забывал порою я

Приносить цветы.

И в мои за сорок

Мифы и химеры

Следуют за мною,

Как ящериц хвосты.

Я про то не знаю,

Она про то не скажет,

У каких иллюзий

Были мы в плену.

Я в одном признаюсь,

Как признаюсь в краже:

Ничего не ставила милая в вину.

Я не жил у моря,

Милая считала:

Сельская идиллия

Нам врачует дух.

Я не нюхал порох 

Она предпочитала

Не кресты и славу,

А нежность моих рук.

Я любил, не скрою,

Милая любила,

И в свои за шестьдесят

Мы будем вспоминать,

Что и трын-травою

Любви не победила

Ни едрена-Феня,

Ни едрена мать.

***

Вычеркнешь строчку 

Не вычеркнешь Верочку.

Верочки Шиверских

Губки соленые

Не потому ли, что

Выломал вербочку,

Взял, да и выдумал

Девичьи стоны.

Не потому ли 

Плохая акустика?..

«Верочка, Верочка!..»

Не отзывается.

Пляжный мираж

Загорелого бюстика

Не забывается

И не сбывается.

***

Я вам откроюсь: я люблю.

И некрасиво ночью вою.

Случилось вот что: я ревную,

Реву, рифмую «ай лаф ю».

Я Вас люблю! Мне сорок пятый.

Невольно вдруг в конце пути

Как вы б цвели в пятидесятый!

А вам Вам нет и двадцати.

***

Напиши мне, напиши,

Уляшина Наташа.

Приветливо ли помаши

Флажками для отмашки.

Вжик-вжик, мол, нету ни души

На палубе и юте.

Вжик-вжик хоть неглиже суши

На нашем перепутье.

И напиши ещё вжик-вжик

Ласкающие кожу

Слова о том, как жизнь бежит

И тень кладёт к подножью

Моих несделанных шагов.

А волновой барашек 

Как ритуальный дар богов

Уляшиной Наташи.

Вжик-вжик вжик-вжик

Но застит глаз солёной пеленою,

Иль, может, зябкий март пуржит

Метельно надо мною,

Иль белоснежное руно,

Как сети из Байкала,

Легло на траулере Но

Отмашка отмахала.


Напиши мне напиши,

Уляшина Наташа,

Свой ровный слог на букву «ши»

(иссякли рифмы наши).

И канул траулер ко дну

С уловом однодневным.

Остались лишь стихи ко дню

Эвтерпы Иль Минервы?..

А.Ф.

Мне уже пора вселиться.

Где моя Вселенная?

Где моих любимых ликов

Горница нетленная?

Я хожу по парапету

Я хожу по парапету

Голубого глобуса.

Нет, как не было, и нету

До земли автобуса.

Осаждают слёзы веки.

Осы мыслей роятся.

В кои веки в кои выси

Хочется устроиться.

Я проехал временами

Вековой провинции.

А сейчас вернулся б к маме.

Мне пора уж, в принципе.


***

Когда я сплю лицом к стене,

Приговоренный к высшей мере

За непризнание в вине,

Мне снится луч,

Скользнувший в двери.

Когда ты спишь

Лицом к стене 

Узлом лопаток и коленей 

Происходящее во мне 

Есть суд и жажда преступлений.

Нотки ироничные




Наказ

Мама едет на гастроли.

Говорит  строжится  Оле:

 Будь послушна у отца.

Да не высиди птенца.

Продолжая в том же стиле,

Наказует строго Иле:

 Ты смотри тут у меня.

Ни того на счет вина 

И, с грозою по лицу,

Так командует отцу:

 Ты отец семейства здеся

Остаёсся. Перебейся

Оставайся в этой роли

Пока кончатся гастроли.

Кто заявится с долгами,

С бутылём и пирогами,

То про эту чепуху

Не звони ко мне в Уфу.

Кто напросится на баню,

На попойку послебанну, 

Сообрази на счёт стола

До приличья  не дотла.

Если за город поедешь

С тетей Любой, дядей Петей,

Токо  если их шашлык!

Сам не пей. Смотри  как штык!

Ну, а ежли что случиться:

Иля вздумает жениться,

Оля психанет учиться,

Подгорит, допустим, пицца

Иль залетная синица

В сексуальном сне присниться,

Шапкой вспучится брусница

Иль правительство сменится

Про такую чепуху

Не трезвонь ко мне в Уфу.

В общем, лишних слов не надо.

Расстаёмся без парада.

В холодильнике есть рыба.

Да скажите мне спасибо,

Что наказов не даю!

Я поехала.

Адью.

Зарисовка

Я репортер. В дурдоме Крупный план.

Во мне придурок Ленина узнал.

Он сорок лет расстреливал Каплан.

Крест перспективы рабица финал.

А дома гости. День рожденья дочки.

Э к нам заехал питерский вокзал?

Дошло до кульминационной точки:

Я репортаж с броневика сказал.

А в вытяжном отверстии  «Отелло»:

Сосед соседку поучает жить.

А где-то свадьба «Эта свадьба!.. пела»,

Да так, что кошка порывалась выть.

***

А по Лондону мне, по Лондону,

Как степному коту голодному,

В оном марте не выть уж мысль

«Побродить бы с английской мисс»

Не поплыть на плоту, на ялике

Здесь донашивал Герцен валенки,

Поощряя английскую спесь

На три фунта (на сколько есть)

По Гудзону, по Темзе  штилевым

Протестующим духом Тилевым,

Как мятежный их Роберт Бернс,

Не вопить озорную песнь.

Маяковского сэры помнят ли?

«Блек энд уйт» выл он красной полночью,

Словно гимн с мужиками потными

Про советский социализм.

Не по-аглицки, но по-герцински

Заваруху не взбучить с бомбами,

В старый колокол не звонить.

Не до нас там  там брексит Во дают!

И поэтом мне по их Лондону,

И холодному, и голодному,

Потерявши житейский смысл 

Не ласкаться с английской мисс.

***

По приметам этим летом

Пролетающий фантом 

Не винтом и не хвостом 

Не причислится к кометам.

Не причислится к придумкам

Слух о новом конце света 

Ни к пророчествам об этом,

Ни к статистике придуркам.

По приметам этим летом

Упадёт налог на дом,

Будто неглиже с мадонн

Соскользнёт сакральным светом.

По приметам этим летом

Рухнет бизнес табака,

Кучевые облака

Озаря астральным светом.

Но народ

Смолчит

Об  этом.

***

Опять  по понедельникам астрал! 

Спарилась флейта с плачами кларнета

И и из начинавшегося лета

Дождь си-бемолью бором поскакал.

Сто сорок солнц свалилось за Убрус,

Едва занявшись заревом рассвета.

Ах, костная хроническая грусть

Кость ломит, словно позы для минета.

Вчерашний день, читай  автовокзал,

Экскурсия «ТесьТур» в эпоху русскую

Не баню с преферансом заказал 

Стихи и прозу жизни на закуску.

Дождь дивиденды поутру считал.

Свалил свои полушки градом в кучку.

И подустал. А медяков металл

Изпузырился, будто рубль в получку.

***

Из какого шоколада в подворотню, говоришь?..

Твоя трогает баллада мою проклятую жись.

Назад Дальше