Сейчас активно сокращают нормативно-правовую базу, убирают ГОСТы и прочие стандарты. Вместо них вводят закреплённые на цифровой платформе установки, которые можно будет толковать произвольно.
При этом у нас 96 % коммуникационных технологий импортные! Но ни о развитии нашей электронной промышленности, машиностроения, приборостроения, станкостроения в принятой у нас программе «Цифровая экономика» речи не идёт, а только о контроле в сфере образовательных, медицинских и социальных услуг.
Ключевое значение приобретает концепция цифрового государства. Одним из первых январских заявлений премьер-министра Мишустина было «переосмысление роли государства и организации работы федеральных органов власти» в условиях «цифровой трансформации». Впервые тогда из его уст вырвалось это понятие «цифровое государство». Позже выяснилось, что существует документ, разработанный два года назад экспертами Высшей школы экономики и Центра стратегических разработок доклад «Государство как платформа». Там подробно расписано, как будет ликвидироваться нынешнее государственное управление, и вместо него будет возводиться цифровая платформа, которой будет руководить, извините за такие слова, но именно так там сказано, «Великий архитектор Платформы» (не решились, видимо, написать «Великий архитектор Вселенной», хотя слово «Платформа» у них с большой буквы).
Игорь ШИШКИН:Значит, цифровые нововведения это вопрос власти? И именно поэтому нам непрерывно доказывают, какие плохие у нас чиновники?
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА: За последние годы мы видим не просто критику чиновников, а их огульное обличение. Сам класс чиновничества в сознании людей всё больше рисуют как вражеский.
Игорь ШИШКИН:Чиновников хотят заменить цифровыми технологиями. При этом не ставится вопрос о том, кто эти технологии разрабатывает, то есть к кому в итоге переходит власть? Чиновников мы худо-бедно знаем, а новых безличных хозяев мы выбирать не будем точно!
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА: Да, это самое главное: кто будет управлять нашими данными и в каких целях?
Сейчас у нас есть две структуры, которые обладают наибольшей базой данных: ФНС и Сбербанк. На их базах создадут цифровую платформу государства. Может быть, есть и третий субъект, который пока скрыт.
Михаил Мишустин своей работой в качестве главы ФНС способствовал созданию всеохватной статистической базы. На платформе ФНС создали единый реестр ЗАГСа. А уже на его базе создаётся реестр населения России. Соответствующий федеральный закон «О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении РФ» принят Государственной Думой 21 мая. Произошло это без подобающего обсуждения и вопреки критике со стороны ФСБ, с которой документ не был согласован. 2 июня закон был одобрен Советом Федерации, а 8 июня, в День Святого Духа, подписан президентом. При этом было полностью проигнорировано то, что против него выступили широкие круги научной общественности, силовики и деятели культуры. Они указали, что закон этот является крайне опасным, антиконституционным, нарушающим права и свободы человека и гражданина и представляет угрозу для национальной безопасности. Было даже послано соответствующее заявление в ФСБ и Генпрокуратуру с просьбой провести проверку и дать правовую оценку происходящему.
Игорь ШИШКИН:Чем он опасен?
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА. Вводя сбор разнородной информации в одном информационном ресурсе, он прямо нарушает принципы обработки персональных данных, указанные в законе о персональных данных. Регистр создаёт основу для монополизации всего информационного актива в ФНС, который сможет установить тотальный электронного контроль над населением РФ с неизвестными последствиями. Каждый человек при этом получает персональный идентификационный номер, который в итоге заменит паспорт и все остальные документы. Но главное, с учётом зависимости России от зарубежных производителей (делается всё не на наших технологиях и по чужим стандартам), создаются беспрецедентные возможности для её геополитических противников и их спецслужб по сбору информации о гражданах РФ.
Ну а что касается Сбербанка, то ещё в 2017 году устами своего руководителя во время выступления в Лондоне перед инвесторами заявил, что не хочет больше быть просто банком, он станет своего рода экосистемой.
Ну а что касается Сбербанка, то ещё в 2017 году устами своего руководителя во время выступления в Лондоне перед инвесторами заявил, что не хочет больше быть просто банком, он станет своего рода экосистемой.
Игорь ШИШКИН:Да, красивое заявление было. Ассоциируется с заботой о деревьях, о птичках.
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА: Сам термин был заимствован из арсенала компаний из Силиконовой долины, которые проводят аналогию между природой и крупной корпорацией. Эта «экосистема», цифровая машина из тысяч компьютеров будет тонко на всё реагировать. Сбербанк уже создал свою образовательную, медицинскую сферы, там сейчас более 30 компаний. Заключил соглашение, в частности, с компаниями Mail.ru Group, Газпром. Но для создания такой системы необходимо иметь мощные облачные технологии. Сбербанк не нашёл ничего лучшего, как заключить в октябре 2017 года соглашение с американской транснациональной компанией «Майкрософт», которая, заметим, сотрудничает с Агентством национальной безопасности (АНБ) и является поставщиком электронных продуктов для американского ВПК. И по этому соглашению «Майкрософт» передаёт свои облачные технологии, которые Сбербанк теперь может продавать своим клиентам. Если вы зайдёте на сайт «Цифровая платформа Сбербанка», то увидите образец договора, который банк подписывает со своими клиентами. Там чёрным по белому написано: « ограничения, которые накладывает владелец собственник технологий Майкрософт». Сбербанк признаёт этим, что пользуется арендуемыми технологиями от корпорации геополитического противника.
Игорь ШИШКИН:То, что все информационные системы управляются теми, кто их разработал, очевидно.
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА. И мы прекрасно понимаем, куда данные могут уходить. Сбербанк транснациональная структура: чуть меньше половины его активов у компаний США, Великобритании и так далее. В марте 52,3 % так называемых простых акций перешли от Центробанка к правительству России, и «Сбер», таким образом, превратился в своеобразную IТ-госкорпорацию, на базе которой будет создаваться цифровая платформа госуправления.
Игорь ШИШКИН:А что более опасно, на ваш взгляд: цифровое государство, сделанное на технологиях наших геополитических противников, или тезисы Грефа о том, что нельзя позволить гражданам оказывать влияние на госуправление?
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА: Самый убийственный его тезис сводится к тому, что нельзя давать людям знания, потому что тогда ими нельзя будет манипулировать. На самом деле, вся эта цифровизация представляет собой когнитивную войну.
Игорь ШИШКИН:А все так надеялись, что искусственный интеллект поможет в наращивании производительности труда!
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА: Есть национальный проект «Производительность труда и поддержка занятости», на который выделено 50 миллиардов рублей из 25 триллионов, предусмотренных на все 12 нацпроектов. А на нацпроект «Цифровая экономика» 1 триллион 600 миллиардов рублей!
Когда я говорю «когнитивная война», то имею в виду, что цифровые технологии направлены на такое изменение сознания людей, при котором ими становится удобно управлять. Для работы цифрового государства-машины надо, чтобы все существующие на цифровой платформе люди функционировали без сбоев для этой машины, а для этого работа их мозга должен перейти на алгоритм машины.
Игорь ШИШКИН:Чтобы была совместимость.
Ольга ЧЕТВЕРИКОВА. Именно в этом ключевая задача Грефа. Недавно был создан Координационный совет по развитию образования при Министерстве просвещения РФ, куда Греф был включен в качестве рядового члена, но фактически он играет там первую скрипку. С началом ситуации с коронавирусом именно его благотворительному фонду «Вклад в Будущее» было поручено перевести около полумиллиона школьников из 1000 школ на онлайн-обучение на основе Школьной Цифровой платформы, тогда как в прошлом году это применялось лишь в 15 школах 5 регионов России. Это называется тоже красиво «персонализированная траектория цифрового обучения». В январе, выступая на Гайдаровском форуме, Герман Греф сказал: «Я пришёл к выводу, что самый главный министр в правительстве это министр образования. Не министр финансов, не министр экономики, а министр образования. Причём не высшего, а среднего образования, потому что этот министр закладывает основы культурного кода». Далее, он заявил, что необходимо формировать эмоциональное и социальное поведение школьников.