Краски заката. Стихи, поэмы - Александр Евгеньевич Беляев 2 стр.

Снова пепельное утро,
Серый город, серый разум,
В доме сумрачно и утло,
Понедельник раз за разом.

Ни цветов, ни лент венчальных,
Ни душевного прилива 
Лишь шумит на кухне чайник,
Монотонно, сиротливо.

В тон ему журчит уныло
Неисправный бак в сортире
Одиночество бескрыло 
Хоть в приюте, хоть в квартире,

Где убогие оттенки 
Грязно-бурый, пыльно-серый 
Как клопы ползут по стенке
В однотонном интерьере.

За окошком грязь и сырость,
Небо вяло и убого,
Отдаюсь ему на милость,
Удаляясь от порога.

Где тут женщины, мужчины?
Лишь туманные фигуры 
И ни лика, ни личины
Средь холмов макулатуры.

Черно-белые гравюры
Замерзают в сонном парке 
Поздно, братцы, пить микстуры,
Ставить мертвому припарки 

Я устал от этой роли,
Почему ж так тихо в зале?
Тешу сам себя игрою 
Нет народа, не позвали.

Я ощущаю, вы живые,
Мои японские клинки,
В вас будят токи боевые
Прикосновения руки.

Я вас подолгу протираю
(привычна бритвы острота),
И вместе с вами повторяю
Замысловатые ката.

Я с вами ласков и приветлив,
И, как породистых собак,
Везу вас в лес, срубаю ветви,
Надежно скрывшись от зевак.

И пусть я с вами лишь играю 
Ведь в прошлом славные века 
В эпоху буси погружают
Меня острейших два клинка.
Уж не прочесть по гладкой грани
Кто век на полке простоял,
А кто гулял по полю брани
И чью-то повесть оборвал

Каких знавали вы хозяев 
Бог весть, история темна
И этих гордых самураев
Не сохранились имена,

Но ваша память не истлела,
И под джихадою меча
Я различаю то и дело
Солдата франта палача

И хоть невинны, словно дети,
Две самурайские души,
Мне зябко, словно я в ответе
За то, чего не совершил.

Идут дожди, стоят плюсА,
А до курантов  полчаса.
Кто раскачал земную ось?
Собака вымокла насквозь

Как с этим милым, мокрым псом
Мне возвращаться в чистый дом?
Потрогал шерсть  и вывод прост:
Уборка нынче  псу под хвост.

Вот был бы, скажем, год свиньи,
Я б оправдал такие дни

Собака  друг, за это пью,
Но климат подложил свинью.

В этот последний год
В мире исчезнут люди:
Что-то произойдет 
И никого не будет,
Словно корабль отплыл
Солнце ушло за крыши
Словно хозяин был,
И незаметно вышел

Когда твой друг мерзавец 
Его ты не суди,
Сунь в жопу средний палец,
Да так с ним и ходи,
Коль сам ты проходимец,
В кармане ни гроша 
Туда же сунь мизинец,
Беспутная душа.

Когда воспет бездарный
И правят мудаки,
Используй безымянный
Недрогнувшей руки,
И совести не внемля
Отныне никогда,
Засунь свой перст немедля
Ты знаешь сам куда.

Прими как легкий казус
Разлад с твоей душой,
Засунь поглубже в анус
Оставшийся большой,
Чтоб сердцу стало легче,
Не парься наперед:
Сожми кулак покрепче 
Теперь и он войдет!

Когда совсем уж тошно,
И не хватает рук 
Попробуй осторожно
Расслабиться, мой друг.
Нагни пониже спину,
Уйми в коленях дрожь:
Два литра вазелина 
И весь туда уйдешь.

Все славно в этом мире,
Хоть он, порой, не мил:
Никто тебе не вштырил 
Ты сам себе влупил,
Хоть жопе нет покоя,
Но есть огромный плюс:
Не будет геморроя,
Коль дашь ей весь загруз.

Пусть в моде секс оральный 
Французам исполать,
Но нам милей анальный 
Чего уж там скрывать.
Бывало обернешься:
 Позвольте, кто же тут?! 
 Свои, не увернешься 
Не первый год е ут.

Мне поэт излил свою беду,
Мол томим единственной загадкой:
Что вставляли женщины в пу,
Прежде чем изобрели прокладки?

Чужд моей душе поэта крик,
Над иным мозги упорно бьются:
До сих пор я тайну не постиг,
Как же это ёжики е ся?

Мне поэт излил свою беду,
Мол томим единственной загадкой:
Что вставляли женщины в пу,
Прежде чем изобрели прокладки?

Чужд моей душе поэта крик,
Над иным мозги упорно бьются:
До сих пор я тайну не постиг,
Как же это ёжики е ся?

Всё надежды рушила,
В детстве поманив,
Знаю, ты удушлива,
Лжива искони.
Затопила души нам
Посулов дождем,
Так свежа, надушена
В домике моем.

Наклонясь над зыбкою 
Баюшки-баю 
Пела мне с улыбкою
О земном раю,
Что рассыплет милости
На моем пути 
Надо только вырасти,
Малость подрасти.

С мамой или бабушкой
(Где-то за спиной)
Затевала ладушки,
Нянчилась со мной,
Все казалось праздничным
В дальнем далеке,
Словно город пряничный
В сказочном мирке.

Впрочем были трудными
Первые шаги,
С частыми простудами
(Вирусы  враги),
И застыв над пологом,
Как-бы невзначай
Страшным стоматологом
Мир меня встречал.

Наставленья мамины,
Вечный мой катар,
Первые экзамены,
Музыки кошмар
Где ж, сестренка, милости
На моем пути?
Впрочем, надо вырасти,
Малость подрасти.

Детство юность молодость
Я мужал и рос.
Не скажу, что впроголодь,
Не скажу  вразнос,
И сияли лампами
Цели впереди 
Многими талантами
Бог меня ссудил.

Не жалел о прожитом,
Птицу не спугнул,
Все, что было вложено
Сторицей вернул:
Не стоял на паперти,
Минула сума,
Дотянул до старости,
Дописал тома.

Где ж, сестренка, милости
На моем пути?
Ведь успел я вырасти
И перерасти?

Не с корицей плюшками
Красила мне дни
 Вечными ловушками
Сделались они,

Не изведав мудрости
Рая в шалаше,
Я грущу по юности
С камнем на душе,
Как тогда, по первости,
Где-то в облаках
Я мечтал о зрелости
В лавровых венках

Байроны и Пушкины
Время их прошло,
Занят мир игрушками
Всем смертям назло,
И мгновенья чудные,
Обращаясь в прах,
Никому не нужные
Тикают в часах.

Я пропал, как зверь в загоне Б. Пастернак

Перестройка, снято вето,
Все припомнено сполна,
Как опального поэта
Травит целая страна,

Как избегнувший прополки,
Но охаянный жлобом
Нам напомнил быль о волке,
Что затравлен большинством.

Я не видел травли этой,
Был тогда я слишком мал
И не мог гнобить поэта,
И конечно не читал.

Сколько их почило в бозе,
Скольких взяли на прицел,
Сколько вылито навоза
На того, кто уцелел!

Все обласканные славой,
Все обманутые ей
В мясорубке той кровавой
Стали жертвами идей.

Чем заметнее персона,
Тем естественнее ей
Угодить под серп закона
В царстве черни и вождей.

Я не знался с этой скруткой,
Не глотал дерьма ушат
И со славой-проституткой
Я не пил на брудершафт.

Хоть не бит и не замаран,
И доселе был храним
Я своей небесной парой,
Милым даймоном моим,

Все ж расплата то и дело
Настигает и меня:
В преисподню тянет тело,
Дух  в мистерию огня.

Жизнь художника  не сказка,
Взять  и поле перейти,
Плоть с душой  дурная связка,
Вместе им не по пути,

Хоть вдвоем рождают искры
Как кресало и кремень,
Но мгновенья эти быстры,
Сколь же долог скучный день!

И когда порой несмело
Вырываюсь из сетей,
Мне к ногам цепляет тело
Груз желаний и страстей.

Как народ травил поэта,
Душу травит тело-тать,
Но едины, странно это,
Их при жизни не разъять

Так, истерзанный разладом,
Сотый раз встаю с колен 
Лишь познав утробу ада
Сознаешь, что дух не тлен.

У меня живет Исида,
Зверь загадочного вида 
Не котенок, не лягушка,
А неведома зверюшка.

Из волос  одни усищи.
Уши, носик и глазища,
Как у тех, что ростом мелки,
Из летающей тарелки.

По породе  египтянка,
По природе  марсианка.
Может сфинкс и кошка  просто
Неземного производства?