Та-дам!
Серафиме нравился анатомический музей их кафедры нормальной анатомии человека. Просторный зал от пола до потолка заставлен самыми разными интересными экспонатами. По периметру тянулись стеклянные стеллажи, каждая полка которых заставлена емкостями с формалином и препаратами. В центре зала тоже стояли прозрачные шкафы, а таже стеклянные саркофаги с иссохшими мумиями. Помимо экспонатов, касающихся тела человека, здесь находились и препараты животных. В углу комнаты стоял скелет огромной змеи. А также скелеты мышей, черепа лошадей и других животных. Кроме них несколько планшетов с насекомыми и жуками. Но основная масса конечно же, человеческие препараты. Вся дальняя стена посвящалась эмбриональному развитию человека и врожденным патологиям, мутациям и аномалиями внутриутробного развития, несовместимых с жизнью. Там расставлены банки с мертвыми плодами, наделенными различными уродствами. Помимо разных крупных органов в банках, здесь же находились и гистологические препараты, обладающие особой редкостью. Распилы и разрезы тканей и органов: сердца, печени, почек, легких. Препараты с головным мозгом, разными формами черепов, аномалиями и патологиями развития половых органов. Как всегда бывает, особый интерес представляли именно препараты мозга и аномалий плодов. Мертвые младенцы были достаточно крупные и занимали объемные емкости с формалином. Лично Серафиму завораживал препарат с мертвыми близнецами, сросшихся головами.
И откуда берутся все эти препараты? нахмурилась Белла. Кто-то все-таки расчленяет бомжей на улице?
Никто не смог ответить ей на этот вопрос.
Серафима и сама думала над этим, но за все время обучения никто так и не задал этот вопрос преподавателю.
Вау! Божечки! ахнул Эмиль. И это все настоящее?
Разумеется, гордо кивнул Андриан, проходите, смотрите, любуйтесь.
Все двенадцать участников вечеринки разошлись по залу музея. Серафима поймала себя на мысли, что, возможно, она находится здесь в последний раз.
И мумия настоящая? озадачился Влас.
Это высушенная мумия, пояснила Дайна, нам сказали, что она тоже настоящая. Здесь все принадлежало когда-то живым людям. Даже вот эти необычные препараты половых органов, которые слеплены из воска что ли? Или какого-то резинового вещества. В этих препаратах сохранены все анатомические особенности. Они как слепки с органов. Только это настоящие органы, которые заморозили в озоне вроде а потом подвергли такой необычной обработке.
Эти препараты, действительно, напоминали резиновые игрушки. Весьма приятные на ощупь. Серафима до сих пор не могла представить, что это настоящие препараты, сделанные таким загадочным и необычным образом.
Боже! Тут два члена растут из одного! ахнул Эмиль.
Должно быть, тебе это нравится, хмыкнула Белла.
Ага! Очень смешно!
Серафима заметила Еву. Та стояла у препаратов с уродливыми плодами, держала на руках тетрадь в твердой обложке и что-то рисовала карандашом.
Что рисуешь?
Его.
Ева показала на младенца с четырьмя руками и ногами. Между каждой парой ног формировались половые системы, причем, разные: одна мужская, а другая женская.
Серафима заглянула в ее книжицу. Там уже появился первый набросок.
Вау! У тебя хорошо получается!
Ева заметно залилась краской.
Спасибо я ходила в художественную школу, еще до поступления в институт.
И очень даже не зря! Ты не потеряла свой талант.
Я люблю рисовать. Меня это успокаивает. Знаешь, это как медитация?
Значит, ты много рисовала на анатомии?
Да любила рисовать череп и сердце. А еще головной мозг. Это мои лучшие рисунки.
Покажешь мне как-нибудь?
Конечно!
А то у меня самой руки явно не художника.
Ева смущенно заулыбалась.
Это не так важно. Зато ты быстро понимаешь материал. Денис рассказывал
Денис?
Да. Он говорил, что ты все ловишь на лету. Ты очень сообразительная и быстро выстраиваешь причинно-следственные связи и придумываешь ассоциации. Это, правда, полезно. И не только для лучшего запоминания теоретического материала, но и для формирования клинического мышления.
А ты? Разве ты не отличница? Сдала все экзамены на «отлично»! Это сильно!
Ева выдержала паузу.
Карандаш замер в ее руке, остановившись на изображении пухлой ручки младенца.
Мне трудно. Я все учу. Очень очень долго. Мне нужно время, чтобы запомнить. Мне сложно все так сразу понять. Я должна просидеть всю ночь за уроками, чтобы вникнуть.
Мне трудно. Я все учу. Очень очень долго. Мне нужно время, чтобы запомнить. Мне сложно все так сразу понять. Я должна просидеть всю ночь за уроками, чтобы вникнуть.
Зато ты таким образом все лучше запоминаешь. Я имею в виду, что ты запоминаешь на длительный срок. У меня все очень быстро забывается. Прямо по щелчку! Даже страшно порой от такой забывчивости.
Это нормально. Когда долго не повторяешь материал, он быстро забывается. Так у всех людей.
Но не у тебя, я угадала?
Ева не ответила.
Она молча продолжила рисовать, словно сделала вид, что не услышала Серафиму.
Серафима же, оглянувшись, увидела, как Дайна пускает дым электронной сигареты прямо в темное сухое лицо мумии. Это был препарат с системой вен и артерий, очищенный от остальных тканей и органов. Сосуды оплетали сухие кости.
Клим обнимал Лесю со спины, и его ладонь опустилась так низко, что почти касалась ее ягодицы. Парочка стояла у препаратов с разрезанными сердцами и что-то энергично обсуждала.
Эмиль ходил от одного стеллажа к другому, заполняя галерею своего телефона бесконечным множеством фотографий и коротких видеороликов.
Власу и Белле явно было скучно. Двое ждали остальных у выхода и о чем-то непринужденно беседовали.
Ника Ника уже убивала вторую бутылку пива, которую прихватила с собой. Мадлен же ковырялась в телефоне, не обращая внимания на музей.
Андриан звонко над чем-то смеялся, не отходя от Дайны ни на шаг.
Вскоре к Еве и Серафиме присоединился Денис.
Как вы тут?
Нормально, смотри, как Ева красиво рисует.
Денис заглянул в тетрадь Евы.
Ничего себе! Это очень круто!
Ева заканчивала делать сложный контур младенца. Оставалось вырисовать две наружные разнополые половые системы.
Влас и Белла же встречаются? Я правильно поняла?
Да, они вместе, ответил Денис на вопрос Серафимы, у Эмиля пока никого нет насколько мне известно. Ника и Мадлен тоже без отношений, если тебе интересно это знать.
Таким образом, они имели на вечеринке три парочки: Андриан и Дайна, Влас и Белла, Клим и Леся.
Ника всегда так много пьет?
Она да любительница
Побухать.
Серафима!
А что?
На нее неожиданно накатил смех. И в порыве перед ее глазами появилась картинка: Денис кладет свои руки на плечи Мадлен и начинает делать ей массаж. От этого Серафиму прямо-таки скукожило, что она резко перестала смеяться.
А что у тебя с Мадлен?
Ничего а что?..
Просто она к тебе как-то клеилась или мне показалось?
Брось! Она просто попросила меня согреть ей руки и
Помять ее плечики.
Да это тоже а ты ревнуешь?
Совсем дурак?!
На этот раз Серафима не сдержала свой порыв и стукнула Дениса кулаком в плечо.
Ауч! Эй! И чем я такое заслужил?
Всем хорошим, Денисочка всем хорошим.
Иногда ты бываешь такой
«Ну-ну, договаривай!» вспыхнуло в голове Серафимы.
Мощной выдавил Денис.
А ты что думал? Да, я такая!
А потом их общее внимание привлек смачный звук Андриан и Дайна опять сцепились в страстном поцелуе, облокотившись прямо о стеклянную крышку, под которой лежала мумия.
Пальцы Андриана скрылись под кофтой Дайны. А она продолжала держать в одной руке электронную сигарету, а второй водила по затылку Андриана.
О, да! Давайте! Я хочу больше страсти, мои нежные! Больше чувств и эмоций! Мы уже идем на Оскар!
Эмиль не остался в стороне и начал снимать горячую сцену на камеру.
Дайна, не выдержав долгой съемки, прервала поцелуй и сунула в рот электронную сигарету.
Как вы, ребята? Насмотрелись? обратился ко всем Андриан.
Да! бросила Ника. Пойдемте уже, а?!
Только сперва покажем нашим друзьям комнату с препаратами! А потом вернемся в класс и начнем наше веселье!
Покинув анатомический музей, они направились в подвал. Уже на лестнице Серафима почувствовала едкий запах формалина.
Глава 5. Свечи зажигаются
В замочной скважине скрипнул ключ, и дверь открылась, демонстрируя темное пространство за собой.
Андриан шагнул первым и включил свет. Тусклые лампочки замерцали, освещая тесное помещение, пригодное для хранение учебных анатомических препаратов. На столах завернутые в пакеты лежали конечности: руки и ноги препараты мышц, сосудов и нервов. Под столами располагались массивные бочки и жестяные емкости, наполненные комплексами органов: легкие, сердце, органы желудочно-кишечного тракта (пищевод, желудок, печень, петли кишечника), объединенные в один полноценный препарат. В других препараты половой и мочевыделительной системы. Отдельно препараты головы и мозга. В тарах поменьше содержались суставы и разрезы отдельных органов, малых размеров: селезенка, почки. Небольшие емкости расставлены на полках стеллажа с левой стороны. Все препараты подписаны.