В школу возил автобус, которому мы дали прозвище «гроб с музыкой«, а когда его не было ходили к коттеджу директора и кричали:»Га-р-ш-и-н» и когда узнали что даже Би-би-си называли его хозяином такой-то горы у нас даже гордость была типа. Знай наших«. Как-то над нашим рудником летел самолет, вроде кукурузника и что-то сбросил тут же появились военные, так мы наперегонки с ними бежали в горы искать посылку. Потом арестовали одного немца работника шахты., наверно шпиона. а мы изверги относились с презрением к его жене.
Несколько лет учились в старой двухэтажной школе. Зимой мы приходили раньше нас запускали в фойе, обувь ставили на батареи, а сами бегали и играли до звонка.
Если приезжали во время. То нас встречал град снежков. Мальчишки выстраивались около входа, а девочки за оградой. и всех кто осмеливался проходить встречали градом снежков. Я самая маленькая смело шла навстречу судьбе под градом пролетавших снежков. Подходила к самому смелому и говорила: «теперь бей точно не промахнешься». Так завоевала неприкосновенность. Как команда звучало: «Римка идет». Даже на переменах не мучили меня как остальных, неинтересно было не визжала, не жаловалась преподавателям. Потом признавались, что уважали за это. Особенно доставалось Вальдман Нелли, уж больно сильно она реагировала на притязания ребят. Отец ее был судьей в городе не большого роста сутулый с чисто семитской наружностью. Мать видимо намного моложе и часто грозилась ему пестиком от ступки, так он не мог уснуть пока не спрячет его. Это все мы слышали от Нелли.
Центральный поселок разрастался и стал называться городом Янги- Абад, то есть. Новый город. Вначале было много безобразий со стороны молодежи, почти все пересидели по пятнадцать суток. Подметали улицы, благоустраивали. Через несколько лет он стал городом образцовой культуры. Ассортимент кафе мороженное и кулинарии удивлял даже москвичей. Мед городок укомплектовывали врачами с красными дипломами, шикарная музыкальная школа. В доме культуры часто проходили всякие культурные мероприятия, с танцами. конкурсами, играми. Часто приезжали столичные артисты, такие популярные как Штепсель и Тарапунька. Модны были острые политические куплеты.
Америка России дарила пароход
Все палубы гнилые, ужасный тихий ход.
Римский папа грязной лапой лезет не в свои дела
И зачем такого папу только мама родила
Так и ходит эта пара от Петровского бульвара
До Кропоткинских ворот, а потом наоборот
Все походы в горы начинали с песни
А ну ка, девушки, а ну красавицы
Пускай поет о нас страна
И звонкой песнею пускай прославятся
Среди героев наши имена.
8-й класс я заканчивала уже в новой школе. Старая не вмещала всех, да и удобств не было никаких. Туалет был на улице на горе выше школы.
Не помню как я узнала, что одна учительница говорила, что ей очень нравится эта кудрявая девочка с забавными косичками. Я так удивилась, потому что не привыкшая была к комплиментам. Оказывается это так необходимо детям Уже намного позже у меня была одна ученица в способностях которой по бисеру, приходилось очень сомневаться. Как то принесла домашнее задание сомнительного качества, я еще не успела оценить ее как она сказала, что дома ее очень хвалили называли умницей, что у нее золотые руки. Я как то провела группу по выставке, но до конца не смогла показать все и спросила кто из учеников вместо меня сможет быть гидом и вдруг она. Я удивилась, но решила пусть попробует и каково было мое удивление, когда она точно скопировала меня и чувствовала себя героиней.
Вот так могут еврейские семьи воспитывать чувство собственного достоинство с детства. А я только помню о себе: «вот у других дети!». Так на всю жизнь и откладывается комплекс человека второго сорта.
Отец никогда ни в чем не упрекал, мог на ночь просушить нашу обувь не считал зазорным полоскать тряпку половую, приговаривая: «вот шайтаны», ремонтировал нашу обувь, приговаривая при этом. чтоб все было культурным и красивым. Меня всегда поил айраном, разводя кислое молоко водой из под крана. Видимо это была отличная закалка для желудка.
Любил смотреть футбол, но смотрел его как старик Хоттабыч, громко комментируя: «о надо ж как вдарил, а вон тот только бегает и ничего не делает это о судье он так говорил. На вопрос, что это за команда, а кто их знает. Буквально замирал, когда сами поэты, монотонно, читали свои стихи. Иногда брал в руки книгу, но засыпал не дочитав страницу. Мало того иногда я обнаруживала, что он держал ее вверх ногами. Когда чем то восторгался говорил: «вот молодцы, оторвали куцему хвост!». Это у него была высшая степень похвалы.
Людей с рудников стали переселять в новый поселок. Дукент отцу дали квартиру в финском двухэтажном домена четыре семьи. Его построили после того, как на одном родственном предприятии погибло сорок жителей под завалами, во время весеннего селя, схода грязевой лавы. Дукент располагался в нескольких километрах, на выезде из городка Янги- Абад в предгорьях, в нескольких километрах от Ангрена. Отличный поселок, больница дворец культуры, школа, библиотека, магазины регулярное сообщение с центром и Ангреном. Городок полузакрытого типа с шикарным обеспечением. Вдоль тротуаров вырастили фруктовые деревья. Наш гость из Москвы прямо ртом срывал вишню. Им, племяннице, Кульчицкой Оле с мужем очень нравилось приезжать к нам
Наконец мать осуществила свою мечту вырастила под окном сирень и цветы. Посадила луковицу черного голландского тюльпана, правда он продержался всего одну ночь, соседка татарка Файка, выкопала видимо для своей сестры. Сирень мама срезала ставила в ведра и раздавала ученикам для выпускного вечера, делала это для того, чтобы не ломали кусты. Очень любила георгины, они у нее были размером с детскую головку.
Солила арбузы в бочке, протыкала их спицей и засыпала речным песком. Они получались целыми, ядреными, Помидоры солила пересыпая их горчицей., чесноком и листьями хрена. Очень красиво оформляла холодец украшая его морковью, зеленью, яйцами, заливая слои в несколько приемов прозрачным бульоном
Она говорила, что наконец жизнь только начала налаживаться. Отцу выделили машину «Победу», взяли для зятя, за их деньги, дети к тому времени жили в Самарканде, Стоила она тогда тысяча шестьсот рублей. Дефицит распределялся по списку. В то время машины были не только средством передвижения, но и символом успеха. Часто ездили в Ангрен на новый рынок, а через несколько лет в центральной газете я прочла как одна женщина по пути к этому рынку вдруг оказалась в другом городе, огромные дома, улицы, но все не знакомое, а потом она вновь оказалась на прежнем месте. Комментарии были, что ей повезло, могла бы и не вернуться. Писали, что это неожиданно перед ней был открыт портал в параллельный мир.
Я уже училась в техникуме и мама постоянно присылала продовольственные посылки. Зато на прилавках в Чирчике свободно лежала на развес красная и черная икра. и мы были к ней как то равнодушны.
Когда мама приезжала ко мне в общежитие брала у коменданши большую кастрюлю и готовила на всю комнату борщ. Привозила смесь из сухого молока, сахара, какао. На стакан кипятка хватало одной ложки. Конфеты были соевые, я так их любила, дешевые и очень вкусные.
Мама когда услышала, что в Москву привезли детей с Африки, просила дать ей двух негритят на воспитание. Орджоникидзе ответил, благодарил за гражданскую сознательность, но написал, что их разместят в интернате. Мы долго хранили это письмо. Она вообще жила ритмом страны. Гордилась, что в роду не было предателей. Из Подмосковного «Заречья «выписала грибницу шампиньонов. Посадила в погребе, но мыши все съели, вырос один, большой гриб и она радовалась ему. Для нее важен был не результат в количественном выражении а то, что получился ее эксперимент.
Однажды приехала счастливая с Ангрена с базара, рассказывала что идя по пустырю увидела какой то сверток валяется, развернула а там свадебное платье. Расстроилась, для кого то дурная примета. Впереди бежит молодая пара и всех проходящих чего то спрашивают добежали до меня и спросили не находила ли я сверток уточнила их о его содержимом. Говорит они были такими счастливыми, но она по моему была счастливей их. Вот так она преподавала нам уроки доброты. Если собирала посылку даже, знакомым обязательно вкладывала какие- то сюрпризики, вкусняшки.
Старалась на примерах преподносить нам науку о порядочности
Так она возвращалась с Ангрена с сумкой в руках и мешком с яблоками через плечо, выбегает моя подруга и попросила яблоко. Она сняла мешок с плеч подруга чуть не с головой в него влезла, пока не выбрала самое крупное и красивое. Дома она рассказывала об этом с осуждением. Я это тоже уяснила на всю жизнь, каждый раз выбирала себе не очень качественное. Всю жизнь помнила наказ матери- если ты даже наедине с собой, не говори и не делай ничего дурного. Учись гораздо более стыдиться самого себя, чем других.
Стыдно было брать себе лучшее. Наверно мать запрограммировала меня на неудачи. Говорила, что я невезучая день рождения шестого, а зарплата у отца девятого. Так жили, что не на что было отмечать этот праздник, а отсюда, чтобы и к подаркам была равнодушной. И никого не осуждала, если он был недостаточно дорогим. Наверно это тоже комплекс не очень хороший.