Дмитрий Ланев
GraphO!mania
Вместо предисловия
Опытные люди знают, что самый счастливый смех смех сквозь слезы. Поэтому смеются над тем, что заставляет плакать
/автор/
Графомана надо любить. Графомана надо лелеять. Он человек увлеченный до маниакальности, его страсть порой бывает болезненна, как подростковая влюбленность, но внимательный читатель видит в его творениях нечто большее, чем просто буквы он видит все мироустройство, где боль соседствует с привычкой, счастье с зарплатой, талант со смертью. И графоман, когда пишет счастлив. Как хорошо, что люди не стесняются своих чувств и поливают ими пространство интернета.
Герцен сказал про себя и собратьев по писательскому цеху: «Мы не врачи. Мы боль». Тогда графомания это пандемия. Пандемия неразделенных чувств, скованного во взрослом теле детского взгляда на мир, надежд и не пройденных дорог в светлое будущее, поперек которых лежат бетонные балки угрюмых строителей настоящего. Простим графоманам ошибки, их нелепый новояз. Разве детей, когда они учатся говорить, бьют по губам? И чего не отнять у графоманов это их честности и искренности.
Поговорим с ними не о стихах, а о поводах для стихов, посмотрим на мир глазами графомана. Посмотрим, и улыбнемся, скрыв за улыбкой горечь шутки «Это было бы смешно, если бы было в первый раз».
К себе в этом случае тоже нужно относиться снисходительно.
ОТВЕТОЧКИ
Сначала эти стихи, возникшие как реакция на несуразности в стихотворениях авторов в интернете, казались мне обычными, и, в общем, не идеальными пародиями. Но по мере их накопления и осмысления появилось ощущение, что в них все-таки появляется нечно интересное, а именно иной взгляд на описанную автором источника ситуацию. Иногда ответное стихотворение получалось забавным, иногда нет.
Опасные знания
Из каких-то вселенских молекул,
Из каких-то родных хромосом,
Я пришёл в этот мир человеком
С простодушным славянским лицом
Сергей Минин
Как я в детстве капризно просился:
«Покачай меня, дед, покачай!»
Я и плакал, и ныл Допросился!
Дед меня уронил невзначай.
С той поры на башке моей шишка,
В ней сокрыт потрясающий ум.
Так и вырос обычный мальчишка
В человека носителя дум.
Хромосомы, молекулы, гены
Перемешаны в мыслях моих.
Все на пользу, и с девочкой Леной,
Разделили мы их на двоих.
Но у Лены свое было кредо,
И исчезла она невзначай.
Вдруг приходит пацан: «Ну, ка, деда!
За науку свою отвечай!
Я смотрел на него человека
С простодушным славянским лицом.
И я думал: три четверти века
Не изменят набор хромосом!
Проныра
Пусть будут и чёрные дыры,
И взрывы на Млечном Пути,
Но только из нашей квартиры
Пожалуйста, не уходи.
Мне виделось на мониторе,
Что где-то в созвездье Быка
Живут там ни Виги, ни Тори,
И жизнь их не так коротка.
Не сеют для родины смуту,
Качают для пищи руду,
Когда ты уйдёшь на минуту
А я вдруг тебя не найду?
Сергей Минин
Такие бывают проныры,
От них, как башкой ни крути,
В бюджете огромные дыры
Не меньше, чем в Млечном пути.
Вот так вот пришла как-то дама
(я видел ее в монитор)
Сказала, что ищет Адама,
Я дверь для нее и отпёр.
Прекрасна была, и согласна.
И мой политический взгляд
На тори и вигов опасных
Вполне разделяла. Я рад
Был не то, что бы долго
Пока не пропал кошелек
Течет где-то реченька Волга,
Цветет где-то там василек.
Теперь я в одежде Адама
Словес добываю руду.
И ту распрекрасную Даму
Ищу и никак не найду.
Гроздья гнева
Чудесный сад, где зреют гроздья гнева,
Напитываясь мудростью дождей.
По принципу природного отсева
Здесь собраны плоды людских страстей.
Растут в саду том яблоки раздора,
Сорта запрета, пошлости плоды,
И каждый смертный может без разбора
Здесь набивать враждою животы.
Гуляя этим садом постоянно,
Плодов набрав на джем и на компот,
Вы станете уже вполне лояльно
Смотреть на толпы нищих у ворот.
.
Монет не пожалейте вам воздастся,
У каждого есть шанс вкусить от древа,
А чтоб себе скупым не показаться,
Подайте вместо денег гроздья гнева
Владимир Кожухов
Мы все потомки малых огородов:
Шесть соток, споры у межи.
Быть может, потому и у иных народов
Мы ищем то, что рвется из души.
Там ящериц полно и справа, слева,
Вулканов раздается тихий стон.
А мы себе находим гроздья гнева
И гоним наш российский самогон.
Что эти итальянцы и французы!
Что их вино перебродивший сок!
А мы не то, мы, заломив картузы,
Все пьем и пьем, и учим свой урок.
Урок тоски, мучений и позора -
Оравой громкой по садам, да вскачь!
Срывая с яблонь яблоки раздора,
Творим чистейший, как слеза, первач.
Вот потому у нас богат кто нищий
Душой и духом, сердцем и умом.
А нищий ничего уже не ищет,
Сидит и в ус не дует за углом.
И в руку, как в сухую ветку древа
Прохожий сунет камень, и спеша
Уходит прочь, туда, где гроздья гнева,
Шесть соток
Спорная межа.
Шампанское
Открылся месяц светлым днём,
Деревья стали краше.
Сентябрь лиственным дождём
Напомнил встречи наши.
Летит печаль осенних рощ,
И год, и сто, и двести.
Ещё сентябрь и тем похож,
Что мы опять не вместе.
Но не сказать, что он плохой
Бушует в каждом доме,
И в день раскрашенный такой
Когда-то познакомил.
Сегодня встречу торопя,
Хочу шаманских правил,
Чтоб мне сентябрь привёл тебя
И навсегда оставил.
Сергей Минин
Мне позвонил сосед-чудак,
Одетый в балахон.
Сказал: пойдем-ка на чердак,
Хотя бы на балкон.
Чтоб желтый дождик сентября
Шуршал по лицам нам,
И чтоб фонарь, как канделябр
Украсил наш бедлам.
Еще мне прошептал сосед,
Я приведу к тебе
Кого ты много, много лет,
Как потерял во мгле.
Во мгле листвы, во мгле дождя
Ты за руку не взял,
А я, чуточек обождав,
Осмелившись, догнал.
Теперь она моя жена,
Но, чтоб крови не стыть,
Подруга есть, по мне, она
К тебе проявит прыть.
Не стой печальной сиротой,
Шампанское открой.
Я не шаман, но без него,
Кто будет жить с тобой?
Амстердам
Не Вам стихи я посвящал,
Не с Вами я встречал рассвет,
Не Вас любить я обещал,
Не Вам смотрел с надеждой вслед.
Не Вам я руки целовал,
Не Вам порой дарил цветы,
Не Вас под вечер провожал,
Не с Вами ночью был на ты.
Я Вас, не встретил, не заметил,
Не разглядел, и проморгал.
На Ваши чувства не ответил
Но Вам не разу не солгал.
Спасибо Вам за красоту,
Что Вы меня не приручили,
И благодарен Вам за ту,
С которой Вы не разлучили
Владимир Кожухов
Летели быстро, к вечеру
Мы сели в Амстердаме.
Наш гид спросил, чего хочу,
И я ответил к дамам.
Он нас привел к тем фонарям,
Что светят и краснеют.
Мы разошлись по сторонам,
Исподтишка глазея.
Один фонарь под козырьком
Был покрасней немножко.
И, будто в детстве пацаном,
Я заглянул в окошко.
В окошке женщина. Она
Сочилась сладкой негой.
Я пожалел, что у меня
С собою мало денег.
Она махнула мне рукой,
Мол, утолю печали.
Но я отважно головой
Качнул, и сам качался.
Она послала поцелуй
Воздушный, но горячий.
Я поскорей назад шагнул,
Как будто я незрячий.
А позади был банкомат,
Их там как килек в банке.
Я пожалел, что у меня
Одни долги пред банком.
О, бедность! Ты же не порок.
Ты скрепа страшной силы.
Когда я беден, то никто
Не разлучит нас с милой.
Пластический хирург
Любить тебя как это невозможно,
Как невозможно также не любить.
Ты плоть мою срезаешь осторожно,
Чтоб к сердцу путь напрямо проложить
Натали Ният
Любить себя порою очень сложно.
Но женщина на то и рождена,
Чтоб делать то, что, в общем, невозможно
С той формой, что природой им дана.
Прекрасная и нежная Но странно -