В это время мы и выбрались на крышу. Я захлопнул люк, а Даша помогла, навалилась всем весом, пока возился с замком.
Щелчок. Заперто.
Готово! сказал я.
Полицейский бухнулся рядом, прижимая рукой рану на лодыжке. Там форменные брюки разодраны в клочья.
Кровавое месиво, из которого поблескивала кость.
Серьезно они тебя, сказал я. Надо найти, чем замотать.
Да, блин, не повезло черт! Иорданович зажимал рану, но у него не получалось кровь сочилась сквозь пальцы.
Даша смотрела на кровь, будто впервые в жизни ее увидела.
Вам очень больно? спросила девочка.
Да, о-очень!
Девочка встала и обняла полицейского:
Только не умирайте, пожалуйста!
Он прижал ее к себе, похлопал по плечу:
Не планирую. Пока, и полисмен снова застонал.
Вот! я снял с себя рубашку, разорвал ее на части. Попробуем замотать.
Прижги сначала! сказал полисмен.
Чем?
Вот! Иорданович достал фляжку, в которой, похоже, было то самое пойло, которым он меня угощал при нашей первой встрече в полицейском участке.
Тогда терпи! взял фляжку и плеснул на рану.
Полицейский застонал:
Охр-р-ренеть!
Я предупреждал.
Да-да, все ок. Сейчас приду в себя. Чуток погоди!
Дай, я пока замотаю.
Иорданович вытянул ногу, чтобы я смог перевязать. Получилось так себе.
Потуже затяни! попросил он.
Так?
Да, годится.
«Ну, по крайней мере, кровь, вроде остановилась», подумал я.
А это что? полицейский показал на другой край крыши. Там в проеме крыши застрял военный вертолет.
Даша уже бежала к нему.
Погоди, не залезай внутрь! Дождись меня! крикнул я следом.
Девочка, конечно, не послушалась. Запрыгнула в открытую дверь летающей машины, но тут же выскочила обратно.
Фу-у-у! протянула она, зажав носик рукой.
Что там? А, все ясно Ожидаемо!
На кресле пилота труп. Лицо уже изрядно объели летучие монстры, которых, кстати, нам сейчас тоже стоило бы опасаться. Посмотрел на небо пока вроде пусто. Твари могли передвигаться в темноте практически бесшумно, хотя со временем я все же научился различать шелест их крыльев.
Сейчас тихо.
«Нам пока везет. Хорошо, чтобы и дальше было также», мелькнуло в голове.
Он тут один, сказал я, имея в виду труп.
А где остальные? спросил Иорданович, заглядывая в кабину.
Выпали, а, может, летучие твари утащили!
Летучие?! Как они хоть выглядят, я их ни разу еще не видел?
Ну, и хорошо, что не видел. Лучше бы мы их не видели как можно дольше. А как выглядят?! Да как сраные птеродактили, только черные как мазут. Хотя нет, морда все-таки ближе к человеческой, не такая вытянутая.
Вот срань! Их нет рядом? Полицейский посмотрел на небо.
Пока нет. О, а это что? полицейский нащупал в салоне какой-то продолговатый предмет.
Где? спросил я.
И тут под ногами заскрипела пол кабины.
Осторожнее! закричала Даша, отскочив от вертолета.
Тот скрипнул и просел на несколько сантиметров внутрь пролома.
Черт! Он падает! Надо убираться отсюда! я выскочил следом за девочкой.
Погоди, сейчас только достану эту штуку! полисмен возился с предметом, на который случайно наткнулся.
Блин, он сейчас провалится!
Вертолет снова заскрипел, наклоняясь в проем и поднимая зад, будто тонущий «Титаник».
Сейчас! бросил Иорданович и резко дернул на себя предмет. Достал!
Вертолет, ломая обшивку крыши, начал оседать вниз. Я успел схватить полицейского и оттащить его от пролома, когда вся конструкция вместе с частью крыши рухнула вниз.
Послышался грохот, за ним рычание зомби.
Что, не нравится, твари, да? прохрипел полисмен.
Он развернулся ко мне, в руках у него авиационный снаряд.
Это что еще такое?
Напа-а-алм! протянул он так, словно вспомнил любимую игрушку из детства. В армии с такими сталкивался. Хорошая штука. Да и нам пригодится.
Нам?! Зачем?
Иорданович показал рукой на провал, из которого доносилось рычание зомби, и ухмыльнулся.
«Он же шутит, да?»
Но полицейский не шутил.
Что ты хочешь сделать? спросил я полицейского, хотя уже и сам догадался.
Отомстить этим уродам за это, он кивнул на раненую ногу.
Моя перевязка практически не помогала, кровь уже насквозь пропитала рубашку.
Вы хотите их поджечь? вмешалась в разговор девочка.
Вы хотите их поджечь? вмешалась в разговор девочка.
Полицейский кивнул.
Но зачем? сказала вдруг она. Они же они не виноваты, что они такие. Это место сделало их такими, не надо их жечь!
Это не люди, девочка, ответил полицейский. Они были ими, но сейчас уже нет. Это твари, монстры!
Да, они не люди, но они ни в чем не виноваты.
А тебя никто не спрашивал, вообще не суйся, когда взрослые разговаривают, вспылил Иорданович. Тебя разве не учили?!
Вы да вы Девочка покраснела, а потом отвернулась и отошла в сторону.
Зачем ты так? Она недавно родителей потеряла, а ты вмешался я.
Прости, погорячился, смягчился полицейский, но, знаешь, жалеть этих тварей, после того, что они они сделали мне кажется, неправильно.
Ты знаешь, я тоже против. Нельзя убивать их просто так!
Ты против? Иорданович удивленно уставился на меня. Почему?
Если есть шанс их не убивать, то лучше им воспользоваться. Они же отстали, так?!
Ну, блин, как хотите. Я сам это сделаю.
Иорданович шагнул к проему, встал на колени и посмотрел вниз:
Эта тварь меня покусала. И вон он, вожак, ты его тоже хочешь пощадить, да? Он бы нас точно не пощадил.
Ответом ему стал рев зомби-здоровяка.
О, услышала, гадина, но ничего добавил полицейский.
Я же подошел к девочке. Та стояла у края и смотрела на темное небо. Всхлипывала.
Знаешь, я тоже не хочу их убивать. Мы убежали и ладно, сказал я. А еще моя дочка, она тоже была против насилия. Мести и прочего. Она считала, что у всех есть шанс на исправление. И на жизнь. Даже у монстров.
Правда? Даша посмотрела на меня.
Я вытер ей слезы и ответил:
Правда.
А где она сейчас?
Она. Она умерла.
Извините, я не я не знала.
Ничего!
Опустился на колени и прижал девочку к себе.
«Боже мой, как же она напоминает мне дочь. Почему так?! Я же не могу променять Женечку на нее?!»
Вы плачете? Даша показала на мою щеку, по которой катилась слеза.
Я?! Нет, точнее да немного.
Не плачьте. Если хотите, то я буду с вами. Какое-то время. Хотите?
Конечно, хочу. Конечно!
Хотел обнять Дашу снова, но не успел.
Бежим! раздался голос сзади.
Мы с Дашей оглянулись. К нам с выпученными глазами бежал Иорданович, а за ним из проема, будто в киношном эффекте слоу-мо, вырвался наружу столп огня.
«Напалм! Он сбросил внизу бомбу» понял я.
Хва-а-атайтесь! Быстре-е-е! заорал полисмен.
Я еле сообразил, о чем он. Перед нами были провода, тянущиеся с крыши цирка к чертову колесу. Видимо, колесо было запитано отсюда.
Жар за спиной стал невыносимым.
А сейчас прокатимся! рявкнул полисмен, когда мы схватились за толстый кабель, и ногой сбил опору, на которой он крепился. Кабель соскользнул с нее и мы полетели вниз.
***
Вожак смотрел на убежище, которое прямо сейчас сгорало дотла. Температура внутри поднялась до тысячи градусов. Не меньше. Еще пара минут и от его стада не останется и следа.
Вожак рычал, проталкиваясь к выходу из арены.
Тупое стадо даже не собиралось спасаться. А тратить силы на то, чтобы вытаскивать всех отсюда, он уже просто не мог. Вожак посмотрел на руку. Кожа на ней уже обуглилась, местами обнажив черные кости. Он попытался сбить пламя одной рукой, но тут же загорелась вторая.
«Да и черт с ними!» подумал он.
По пути главарю попался один из собратьев. Он протянул к нему руку, будто моля о спасении.
Но чем он мог помочь? Самому бы выбраться из ада!
Вожак зарычал и оттолкнул «собрата» в пылающее море огня. Зомби сразу же занялся, словно сухой хворост, попавший в костер.
Главарь бросился к шторе, которая сейчас напоминала водопад из огня. Резко сдернул ее и буквально ввалился внутрь холла. Следом за ним с арены вырвалась волна огня, словно почувствовав новое пространство.
И новое топливо для огня.
Вожак напрягся и из последних сила начал ползти. Его руки, обгоревшие до костей, цеплялись за края плитки на полу, оставляя на ней кроваво-пепельные следы.
Главарь знал, что должен спастись, потому что у него особая миссия. Тот, кто дал подобные способности, четко дал понять, что он хочет, чтобы вожак сделал.
И он выполнит все договоренности.
А для начала выживет.
Вот и стеклянные двери.
Выход из цирка.
Вожак привстал и вышиб остатки треснувшего стекла кулаком, выкатился на площадку перед цирком, пытаясь сбить со спины пламя.