Здравствуй, Виолетта!
Зрасьте она резко опустила голову, как провинившийся ребенок.
Тебе должны были сказать, кто я у него была маленькая седая голова и усталые синие глаза.
Зюйд-Вест?
Да, он суетливо помешал ложечкой в стакане с подстаканником, который держал в другой руке. Ты, наверное, хочешь перекусить? поднял взгляд на сопровождавшего, замершего у порога. Вован, организуй даме похавать!
Шашлык пойдет? Виола даже не сразу поняла, что обращаются к ней.
Вор усмехнулся, поднимаясь:
Что ты спрашиваешь?! Человек от хозяина! Сегодня еще пайку хавал! Неси что понажористей! со стаканом в руке он направился к барной стойке. Выпьешь?
Она пожала плечами, от неожиданности происходящего не зная, как и быть, направилась за ним. Легендарный вор в законе был ростом ей по грудь, седые волосы были очень коротко острижены, на лице почти без морщин выделялись пронзительные синие глаза да маленький безгубый рот. Он наполнил две стопки, одну двинул по направлению к ней по лакированному дереву стойки.
А она уж и позабыла, как пахнет спиртное, с некоторым испугом посмотрела на стопку. Старик же сразу и опрокинул посудину в себя. Занюхав рукавом тельняшки, что была под пледом, улыбнулся:
Не употребляешь? Очень хорошо!..
От запахов и вида блюд, принесенных молчаливым Вованом на длинный стол, ей стало даже дурно. Все происходящее воспринималось как сладкий сон, она пока еще не осознавала, что уже на свободе, но это понимание уже толкалось в мозгу. Насытить отвыкший от ТАКИХ яств желудок оказалось не трудно, и времени это заняло совсем немного. Ерзая на неудобной лавке, она съела всего лишь половину шампура шашлыка с зеленью и кусочек пирожного с чаем. Притом что на нее никто и не смотрел, пока она ела Зюйд-Вест вернулся к камину с раскуренной папиросой, а Вован опять исчез где-то в задних комнатах.
Но вот вор заметил, наконец, что она уже не шевелится, подошел и присел рядом.
Виолетта, наконец, набралась смелости:
Ну и что?
В каком смысле? вскинул он жидкие белесые брови.
Вы меня грели очень долго. Теперь, вот, встретили Что вам надо?
Он хрипловато рассмеялся и закурил новую папиросу.
Я хотел попросить тебя Нет! Ты не думай, что грев был с умыслом! Нет! он отошел к бару налил себе еще и тут же выпил. Тогда еще я даже и не знал об этой девчонке! Но вот она тут! Как снег на голову! Я не о тебе, есть еще одна такая! налил еще и с полной стопкой в одной руке и папиросой в другой подошел к ней. Сразу обрубаю все домыслы! Это не шлюха, как и ты! Это нужный мне человечек! Она тоже немало попарилась на нарах и тоже была там человеком! Мне кажется, вам есть о чем поговорить. Ты, конечно, немного постарше, но именно на это я и рассчитываю!
7. Кабысток
Рано утром дверь гостиничного номера в Бологое (где о коронавирусе будто и не слыхали), в котором остановился якобы коммерсант с видом на открытие своего бизнеса в городе, пенсионер Кабысток, тихо открылась. Матвей Егорович в тот момент выполнял упражнения древнекитайской гимнастики Цыгун, замедляющей старение и усиливающей потенцию, как уверяли дорогостоящие инструкторы. Он был одет в пестрый махровый халат поверх голубой пижамы и серые меховые тапочки из шкурок новорожденных оленят. Вопреки строгим наставлениям инструктора он повернул голову и отвлекся от внутреннего сосредоточения.
В дверях стояла юная блондинка в совсем коротеньком, по самые "не балуй", синем рабочем халатике и со шваброй и ведром. И кроме халатика на ней были только белые с золотом босоножки на очень высоком каблуке. Таком высоком, что на них не то что работать, даже и просто ходить было весьма затруднительно. Светлые с рыжинкой волосы ее были тщательно уложены в "естественный беспорядок", неровная челка падала на синие, с макияжем век, глаза, пухленькие губки с перламутровым цветом спермы слегка приоткрыты. На тонких, отнюдь не рабочих пальчиках густо теснились кольца и перстни из как будто драгоценных металлов и камней, а ногти были окрашены в разные цвета с какими-то даже инкрустациями. Одним словом это видение не было похоже на уборщицу в обычном понимании.
Матвей Егорович не успел даже и изумиться, просто замер с открытым ртом и
вытаращенными глазами, анализируя ситуацию.
Ну, если стрельнула глазами очаровательная служащая.
Да ничего! неожиданно для себя воскликнул якобы коммерсант. Я уже заканчиваю! в прекрасных глазах ЭТОЙ "уборщицы" почему-то не хотелось выглядеть всевластным. Уже даже и закончил! Можете приступать!
Да ничего! неожиданно для себя воскликнул якобы коммерсант. Я уже заканчиваю! в прекрасных глазах ЭТОЙ "уборщицы" почему-то не хотелось выглядеть всевластным. Уже даже и закончил! Можете приступать!
К чему? задало небесное создание вполне закономерный вопрос.
Ну как? он изумился он. К этому самому!.. Ну, зачем вы пришли!
Да?! синие глазки лукаво сощурились, она отставила ведро со шваброй и быстро расстегнула халатик. Благо, пуговиц было мало всего две!
После чего, удивительным образом удерживаясь на высоченных шпильках, продефилировала в комнату и сбросила на спинку кресла свое единственное рубище. Русые, почти незаметные волоски лобка были очень коротко острижены, а конусы грудей с розовыми сосками торчали боеголовками ракет разрушительной мощи.
Бедолага Матвей Егорович в своей жизни и карьере уже успел навидаться всякого, поэтому он несколько даже насмешливо кашлянул в кулак, предварительно отвернувшись:
Простите, мадмуазель, полагаю, мы не совсем правильно поняли друг друга
Чо неправильно? обернулась к нему юная прелестница.
Все неправильно! Накиньте для начала что-нибудь! Потом поговорим!
Расширив удивленные очи (просто глазами это даже язык не поворачивается назвать!), девица все ж накинула свое одеяние и поджала соблазнительные губы:
Поговорим? Ты импотент или?..
Он беззвучно рассмеялся:
Нет, я не импотент и не прочее! Что вы подразумеваете. Я хочу, что бы все было красиво: цветы, шампанское, ужин при свечах!.. Разве вам так не хочется?
Девушка пожала плечиками:
Кому ж не хочется?! Только тут так не принято у командировочных времени нет.
И какая у вас такса для командировочных?
Обычная. Минет штука, постель две. Ночь пятерка. И никаких извращений! Деньги вперед!
А кому деньги? Старший у вас есть?
Как сказать!.. Воще-то я сама по себе, но меня прикрывают, учти! у меня хорошая крыша! она обиженно выпятила губу.
Это просто замечательно! Матвей Егорович указал в кресло. Присядьте, пожалуйста! Сейчас я закончу свои маленькие дела и потолкую с вами, будьте любезны подождать! аккуратно повесив снятый халат на вешалку у входной двери, он скользнул в душевую, совмещенную, как это принято в провинции, с туалетом.
Екатерина же, опять пожав плечиками и застегнувшись наконец, присела. Что говорить, всяких чудиков хватает! Этот хоть про таксу спросил! Чтобы потом не делать удивленных глаз, дескать, мне и на курево не хватает!
Из душевой дяденька вышел совсем голым. Ничуть не стесняясь отвислого живота и сморщенного детородного органа, он распахнул шкаф и принялся одеваться. Начиная с белья, распаковываемого из целлофана. Костюм с белой рубашкой и галстуком, последовавшие за этим, он уже снимал с вешалок. А закончив и приведя в надлежащий вид редеющие седоватые волосики на голове, он, наконец, обернулся, словно только что заметил девушку:
Как вас зовут, небесное создание?
Катя
Ну и прекрасно, Катя! Будем знакомы, меня величают Матвей Егорович. Без всяких сантиментов! Я служу в определенных Органах, но ты не бойся, в кутузку я тебя не поволоку
В дверь тихо постучали, Матвей Егорович легко шагнул к входу и впустил официантку с завтраком на тележке: кофейником с чашкой и тарелкой под сияющей крышкой. Толстая до безобразия служащая в защитной маске и перчатках сделала вид, что не замечает Екатерину.
Что-нибудь еще пожелаете? достала она блокнотик.
Разумеется! У меня гостья, будьте любезны, и ей завтрак! и к Екатерине. Вы овсянку, полагаю, не очень любите? Чего бы вы хотели?
Девушка вздохнула:
Я бы хотела шампанского и бутерброд с икрой. С красной!
Выражение лица Матвея Егоровича ничуть не изменилось.
Пожалуйста, бутылку Советского Шампанского и бутерброд с красной икрой!
Толстушка, слегка передернувшись, записала и удалилась. А Матвей Егорович принялся за кашу, усевшись в кресло напротив девушки. Предварительно поставив на стол перед собой диктофон, и несколько ядовито ухмыльнувшись:
Если вы надеетесь попить шампусика на халяву, то глубоко заблуждаетесь! с аппетитом уплетая свою овсянку, он сверкнул серыми глазами. Этот завтрак аванс, который вам придется отработать!
Екатерина с облегчением рассмеялась:
Ладно! Чего уж! думая про себя, что все мужики одинаковы, хоть некоторые из них и менты!