Андрей Резников
Необыкновенное чудо, или Национальные особенности нашего кино
Вступление
Есть червоточина в характере русских людей принижать и унижать всё родное, отечественное. Не оцениваем мы в своём по достоинству даже то, что является несомненным бриллиантом мирового искусства и культуры. В частности наше уникальное национальное кино, которое на самом деле ни на какое другое не похоже и во многом, главном является лучшим и неподражаемым.
Мчишься по шоссе, озирая окрестности сторонним взглядом, бродишь по чужим городам и весям, ёжась от сильных ветров и проливных дождей, пробираешься в густых зарослях холодного леса, опасаясь встретить дикого зверя за поваленным деревом с огромными корнями, а потом приходишь домой, разжигаешь камин, садишься в кресло перед ним и размягчаешься телом и душой, наслаждаясь нежным теплом и ярким светом огня.
Так упрощённо, для ясности можно описать разницу ощущений во время просмотра серьёзного иностранного фильма и хорошего отечественного, даже драматического содержания. Огонь вот в чём ключевая разница. Наше лучшее кино это, прежде всего, излучение света и тепла любви к людям. Достигаемое посредством особого взгляда режиссёра и игры актёров. А если переставить основополагающие слова человечества местами, то любовь есть Бог. Русское искусство ближе к Богу. Оно измеряет, оценивает жизнь и людей исходя из Абсолюта. И глядит на них как бы с точки зрения Его. Да, в отечественном искусстве зачастую нет той изысканности форм подачи материала, которым славится, к примеру, искусство западное, порой нет такой увлекательности и изобретательности, каковые бывают там, но что не отнять у нас, так это огонь любви и нежности к героям повествования. В настоящем русском кино есть неизменная для нашего лучшего искусства незримо витающая в кадре любовь, определяющая, собственно, вообще истинное национальное мировоззрение ("такова русская идея: свободно и предметно созерцающая любовь и определяющаяся этим жизнь и культура" утверждал великий русский философ Иван Ильин).
А с высоты духовной любви, словно с вершины самой высокой горы, всё видится совершенно по-другому, и гораздо больше и объективней, нежели может рассказать нам холодный расчётливый ум. Лишь возвысившись духом и обретя подлинную любовь можно увидеть и всё прекрасное, и настоящую правду во всей её полноте. Истинно так, как бы это и всё остальное здесь написанное не пафосно звучало. Об этом в своей сути говорят и священные книги, и мудрые философы, прежде всего русские религиозные.
Ещё одно достоинство лучшего российского кино оно жизнеутверждающее. Даже когда жить, кажется, уже совершенно невозможно. И это тоже от Бога.
Настоящее русское кино (а только о настоящем, национальном по духу кино будет идти здесь речь) четырёхмерно духовная составляющая в нём очевидна и она в нём главенствует. Оно (даже самое «простое»), как и русский человек, по своей природе метафизично. Истинно национальное кино всегда имеет нравственный стержень, духовный фундамент, на котором возводится здание фильма. Часто конструкцию отечественного кино составляет цепочка: грех совесть раскаяние покаяние искупление преображение прощение. Иногда эта цепочка обрывается, часто она просто короче, но что обязательно присутствует в нашем настоящем кино, так это нравственная вертикаль. А корень содержания, главное "действующее лицо" и побудительная сила в нём совесть.
А ведь настоящее произведение искусства, кино в частности как раз то, в котором художником найдена и выстроена нравственная система координат, ощущается подлинный идеал. Они могут быть «невидимы» то есть нет прямого морализаторства или озвученных выводов, но зритель в таком произведении чувствует истинную правду в ходе повествования или в конце его. И настоящим такое искусство является не потому что «так надо», «так правильно», а потому что в таком случае оно воздействует наиболее глубоко. Истина всегда найдёт отклик у человека, причём в таких потаённых уголках души и сознания, что заставит человека испытать наибольшие удовлетворение и внутренний подъём. Всяческие потуги художников просто «отразить мир» или попытки «самовыражения» без поиска сокровенной правды не могут привести ни к чему более, чем эмоциональным восторгам, сочувствию или определённой умственной насыщаемости. Человек никогда не получит настоящего потрясения и очищения, если художник своим произведением не затронет сакральное, глубинное.
В истинно русском кино погружаешься в своеобразную стереоскопическую среду. Она достигается, главным образом, содержательной частью яркой образностью, не лимитированной заученными стандартами свободной игрой наших нестандартных актёров, ёмким текстом и богатством русского языка. Компактная английская речь, например, в итоге закрывает человека, передаёт только смысл сказанного. Разливанная, смачная, яркая русская с длинными и вариативными словами наоборот открывает, передаёт душу. Широкую русскую душу. Ещё и поэтому наши фильмы кажутся более полными. Создаётся ощущение, как это часто бывает при просмотре отечественных фильмов и чего практически не бывает при лицезрении зарубежных некоего скрытого двойного дна, чего-то неоднозначного, подспудного, незримого.
Происходящее на экране режиссёры и актёры пытаются показать предельно естественным, правдоподобным, жизненным. Подобная реалистичность, создаваемая авторами и исполнителями, близость к героям, теплота, исходящая от такого кино, получается и потому, что русский человек по природе своей более отрыт и откровенен, чем обитатель Запада, любит излить душу буквально первому встречному. Да и пресловутую "широту души" русака никто не отменял. Поэтому актёры стараются даже как бы не играть роли, а просто жить в кадре. И это у них нередко прекрасно получается. Если нашим художникам удаётся создать что-то очень талантливое, то оно враз становится лучше любого иностранного. Лучшая русская музыка, лучшая русская литература и лучшее русское кино безусловно самое глубокое и необъятное, что было создано человечеством не только в области искусства, но и в сфере человеческого духа вообще, наряду со священным Писанием, откровениями святых и русской религиозной философией.
Наше кино свободно, широко, великодушно подобно русской душе. Как правило, оно не вмещается в рамки определённого жанра. Да и вообще можно сказать, что отечественные фильмы, по своей сути просто другой вид искусства, отличный от мирового. И это 3D-искусство. Без всяких специальных для объёмного видения очков. Но для просмотра этих фильмов всё же нужны 3D-очки. Внутренние. И тогда в наших фильмах можно будет увидеть всю многозначность мира и человека, которые они нам открывают, но которые зачастую не видны не вооружённым отечественным кино глазом.
А почему лучшие отечественные фильмы заставляют так глубоко погружаться в недра затрагиваемых ими проблем? Ведь нет такого особого 3D ощущения, соучастия при просмотре иностранных фильмов. Секрет в том, что наше лучшее кино всегда личностное. Не только в смысле "автор вложил в картину глубоко личное", но главным образом хорошие отечественные фильмы всегда повествуют о личностях. В полном их объёме. Отсюда и эффект содержательного 3D. У нас не просто разглядывание персонажа со стороны, не просто психоанализ (как в лучшем зарубежном кино), а любовь к ним и понимание со стороны автора и, соответственно, эта любовь и понимание передаётся и нам, зрителям. А любовь всегда необъятна по масштабам и неотрывна по своему притяжению. Любовь всегда зорче по взгляду, мудрей по выводам, острей по ощущениям, чем холодное интеллектуальное копание в людских бесстрастиях и даже страстях.
Модно сейчас говорить, особенно «продвинутым» киноманам и популярным среди них кинокритикам, да даже многим кинодеятелям, о кризисе современного кинематографа, в особенности отечественного. На если подходить к искусству с вполне определёнными критериями, о которых я пишу здесь, то по крайней мере с нашим кино не всё так плохо. Напротив, российское кино в последние десять-пятнадцать лет заметно поднялось по сравнению с упадочными, разгульными девяностыми и похмельными нулевыми годами, выдавая разноплановые и иногда по-настоящему содержательные творения. На таком фоне даже откровенно так называемые «чернушные» ленты, правившие бал в последние перестроечные и многие постперестроечные годы, представляются необходимой для полноты картины частью большой разноцветной мозаики.
Беда (а может и счастье, потому что ум вызывает всеобщее уважение) многих в том, что они никогда не погружают фильм в себя, не просвечивают его душевными и духовными рентгеновскими лучами, не проживают его. При этом глядят, конечно, в сторону экрана. При этом смотрят, конечно, достаточно напряжённо. При этом раскладывают картину по полочкам. При этом арифметически и геометрически её решают. При этом выводят из неё смыслы. При этом часто в итоге-то получается смешно из совершенно пустого или несерьёзного, но закрученного, «многослойного», трудно понимаемого содержимого выносят полные коробы глубокомысленных выводов и сложные резолюции. И, наоборот во внутренне наполненном, но зачастую банальном (а истины всегда банальны), простом, ясном по смыслу произведении резюмируют пустоту. И всё по одной причине не ощутили дух фильма, не поняли его внутренней сути, а подвергли его всего лишь интеллектуальной разборке. По этой же причине, кстати недопущение до сердца часто плохие, грязные фильмы принимаются чуть ли не с восторгом. А ведь ещё великий режиссёр Ингмар Бергман говорил: «Искусство должно потрясать, попадая в сердце и душу, минуя промежуточную посадку в области интеллекта».