Сексуальность священнослужителей, волхвов и родственных персонажей
Идеал жречества Безбрачие Подавление половых признаков Преодоление сексуальности Половое воздержание Кастрация Сексуальные оргии Церковная тактика Демократизация священства Нитак-Штанн о Спасителе Основа всего сверхъестественного Бессознательное инстинктивное влечение Таинственная половина нашего бытия Разум в качестве судьи Внутреннее влечение Преображение сексуального Психические эквиваленты Половая организация как основа жреческого призвания Объективная оценка Гельпахом аномалий у творческих личностей и священнослужителей Иоганн Шерр о Гарибальди Гёррес о призвании и природных задатках мага Приобретение жрецами-мужчинами женственных черт у первобытных народов Индейские пиачи, их подготовка, обязанности и испытания Знаки, свидетельствующие о способности исполнять жреческие обязанности у зулусов Сибирские шаманы и смена пола Гиппократ о евнухах у скифов Буддийский монах Каори и его богиня Рассказ Штульмана о преображении негра Гендерные трансформации у параноиков Восприятие себя женщиной и ясновидение Effeminati у евреев Гермафродит как чудодейственный знахарь у южных славян Весенняя смена одежды и праздник урожая Синтоистские жрецы в Японии Феминизация служителей религиозного культа в Малой Азии Оскопление в культе Аттиса Служители Астарты Почитание Вишну Аскетические тенденции в монотеистических религиях Ньютон о воздержании Биологические исследования Рейбмайра о взаимодействии половых желёз и мозга Чередование воздержания и половых излишеств Боги секса Роль эротизма в культе Государственный культ и колдовство Половое бессилие способствует склонности к магии Импотенция Кардана и Парацельса Половые аномалии медиумов Чувствительность и гомосексуализм Влияние половых процессов в медиумизме Эвсапия Палладино Е. П. Блаватская, основательница Теософского общества Ясновидящей из Префорста Дюпре и «Психологическое общество» в Мюнхене Сексуальное возбуждение и экстатические состояния Погружение сомнамбулиста в мир своих грёз Связь между сомнамбулистом и его магнетизёром Сомнамбулист подобен органу магнетизёра Успокаивающий эффект предметов, к которым прикасался магнетизёр Д-р Тричлер и Мэттью Шурр Одическая индивидуальность человека Люсиль, сомнамбулистка Доната Эротико-психическая почва дружеских отношений Оккультизм возникает на эротической основе Области знаний Одержимость Причины сексуальной одержимости Половые стимулы «драматического раздвоения» Процесс внутриличностного разлада по Майнерту Уиган о случае раздвоения личности Шиндлер о деятельности в магических полюсах духа Ослабление субъективного «я» в состоянии сексуального возбуждения и ошеломляющее действие последнего через подсознательные эмоциональные и идейные комплексы Пластическое совершенство мимолётных образов из грёз Образы из грёз вытесняют повседневное сознание Бельц о психофизических процессах при явлениях одержимости Наблюдения Селлинга Каспар Хаузер Вильгельм Флисс об аномалиях у левшей Эпидемия одержимости в Бригиттском монастыре в Ксанфе Гауфриди и Грандье Монахини-урсулински из Людена Современные истории одержимости Девушка из Орляха Признания её «демона» Случай одержимости в Малабаре Демономания «Одержимые новейшего времени» Бесстыдные «духи» Образы, выходящие из внутреннего мира человека Искусство и магия Посредничество.
Идеалом всякого жречества, даже в самых грубых формах его, является полнейшая асексуальность человека, по крайней мере, асексуальность жреца, священнослужителя.
Требование безбрачия, предъявляемое католической церковью к своим служителям, есть лишь одно из выражений этой тенденции, общей всем решительно культам. Это требование, соответствующее более возвышенному (хотя и не самому возвышенному) миросозерцанию, по идее своей ничем не отличается от того, что мы наблюдаем на низших ступенях культуры, а именно: сознательное подавление в себе имеющихся половых признаков. Стремление разрушить пол и победить в себе сексуальность осуществляется самыми разнообразными способами от особого покроя платья, скрывающего половые отличия, до полнейшей кастрации и абсолютного полового воздержания. В последнем же случае данная половая организация утрачивает свои типичные черты; мало того она обращается в свою противоположность, если кастрация была совершена в молодости или воздержание тянется ещё с молодых лет.
Но если, несмотря на эту общую тенденцию к асексуальности, дело иногда доходит до самых разнузданных сексуальных оргий, если половой момент играет главную роль в религиозных системах и ритуале, как мы это видим во всех решительно культах, то из всего этого мы можем вывести то неоспоримое заключение, что, как в жизни вообще, так и в религиозной жизни в частности, половой момент является самым важным двигательным импульсом.
Люди давно уже познали этот факт; поэтому они наперебой расточают бесконечные похвалы той церковной тактике, которая предоставляет своим служителям наслаждаться сексуальными радостями в тех границах, в каких это разрешено обыкновенному гражданину. Но при этом упускают из виду, что подобный процесс демократизации влечёт за собою самые печальные последствия: он подтачивает главное достояние священнослужителя оккультную область, он отнимает у него высшую способность его способность быть посредником между посю- и потусторонним миром. «Мы должны каким-нибудь таинственным образом создать для себя людей, говорит пастор Нитак-Штанн в своём труде Спаситель (Mittler), это наша человеческая потребность. Нам нужны люди, в которых мы могли бы верить; если их не будет, мы потеряем веру в Того, Кого мы узреть не можем. Мы сами должны быть теми людьми, в которых можно верить; в противном случае мы начнём заблуждаться относительно Того, Который находится в нас самих».
Слова «Тот, Который находится в нас самих» можно было бы заменить словами «То, что находится в нас самих»; это было бы, правда, менее религиозно, но не менее спиритуалистически. Вот это именно «то, что находится в нас», и есть основа всего, возвышающегося над чувственностью и лежащего вне её. Всё то истинное и достоверное, что раскрывается нам в тайных науках и, прежде всего, в различных религиях, «простирается на ту часть органической жизни нашей, которая для нас самих представляется в виде чего-то загадочного, таинственного, чуждого и непостижимого. Та сторона нашего бытия, которая покоится не на рассудке, а на вере, не на достоверности внешних ощущений, а на неясном, смутном чувстве симпатии и антипатии, не на выводах критического разума, а на бессознательном, инстинктивном влечении, эта таинственная половина нашего бытия и составляет ту почву, которой питаются корни тайных наук»[1].
И несмотря на то, что тайные науки оперируют только чувствами, они всё же являются науками в истинном значении этого слова. И сюда, в эти изначальные моменты ощущений, разум вторгается в качестве высшего судьи: весь этот хаос неясных духовных образов он приводит к отчётливой и ясной созерцаемости. Метод, которым первоначально пользовались в подобных случаях, существенно отличается от научной работы в том смысле, в каком мы теперь её понимаем. Он заключает в себе то, что Ницше хотел выразить словами: «В твоём теле больше разума, чем в твоей конечной мудрости». Если в прежние времена человек обращался к оккультным наукам в нашем современном понимании их, т. е. занимался изучением внутренних сторон человеческого бытия, то он делал это не в интересах строгого научного исследования, не с целью создать себе из этого прибыльную специальность, а исключительно подчинялся при этом своему природному влечению. Спрашивается: не шло ли это влечение вразрез с глубоким, строгим познанием? Вполне возможно! Но в очень многих случаях он именно был тем человеком, который открывал глазам исследователя новые горизонты, который обнажал бесконечные высоты и неизмеримые глубины; руководство и указания такого человека были особенно ценны и поучительны тогда, когда ему удалось победить или, как мы уже теперь знаем, преобразить в себе ту область ощущений, которая наиболее таинственным образом связывает нас с внешним миром, т. е. сексуальность. Ибо победить сексуальность, достигнуть полнейшего освобождения от неё совершенно немыслимо, для этого она слишком тесно связана со всей нашей человеческой природой, и нам остаётся только радоваться, что мы в состоянии сломить её исключительное господство, исторгнуть из материального русла и направить её в сторону духовных проявлений.
«Внутренняя связь между половой и духовной производительностью разъясняет нам тот поразительный факт, что чисто физическое половое влечение человека нередко заменяется определёнными духовными феноменами, что существуют психические эквиваленты, которые вполне покрывают собою потенциальную энергию полового инстинкта. Сюда относятся различные аффекты, как жестокость, гнев, страдание, творческая работа человеческого духа, как поэзия, искусство и религия; словом, духовная жизнь человека даёт целый ряд подобных эквивалентов, но лишь в том случае, если сдержать и видоизменить естественное проявление полового инстинкта»[2].