Перейдя по мосту через протоку, Аня с Валькой решили еще немного пройти берегом. С городской стороны берег озера был крутым. Над ними высилось бетонное здание гостиницы «Озерной». Пересекли пляж гостиницы и оказались на диком берегу, затененном ивами и заросшем камышом.
Зря мы здесь пошли, вздохнул Валька. Это надо идти по воде, пока камыши не кончатся. А там уже по грудь, долго с удочкой не простоишь.
Ладно, сейчас до Банной дойдем и по ней к площади. Вон, уже баня видна.
Здание бывшей городской бани стояло почти на берегу. Теперь здесь была лодочная станция, а за ней городской пляж. В это время улица была почти пустынна. Говорить было лень, шли молча. Вдруг из-за забора послышалось жалобное «Вайка!». Вцепившись в калитку, во дворе стоял Никитка.
Это дяди Юры дом, пояснил Валька. А это мой двоюродный брат Никита. Как твоя фамилия? Пищалкин?
Не Пищайкин, Петёв!
А если Петров, то чего пищишь? Здрасьте, тетя Марина!
Извел меня, ничего делать не дает! Гулять и гулять! пожаловалась она. Валь, а ты домой сейчас? Прихвати Никиту к бабушке. Скажи, я завтра с утра его заберу.
Она сбегала домой и надела на Никиту футболку.
Лицо ему оботрите, мрачно сказал Валька.
Ой, господи, какой ты замурзанный! воскликнула она и унесла сына в дом.
Выставив Никиту за калитку, она махнула рукой и вернулась в дом.
Дай ипку! потребовал он.
Нельзя рыбку, сказал Валька. Вот, держись за ведро.
Аня взяла малыша за руку, другой он ухватился за ведро в руке брата, и она пошли вверх по улице. Но далеко не ушли. Через некоторое время Никита потребовал: «Пить!» и потянулся к ведру.
Нельзя, Никита, вода озерная, сказал Валька. Придется возвращаться.
Заходите к нам попить, раздался голос над ними.
Из-за забора выглядывала девочка, стоя на нижнем брусе и облокотившись на верхний брус калитки.
Спасибо, не откажемся, сказал Валька и первым зашел в чужой двор.
Так они познакомились с Анечкой Боевой, приехавшей в гости к прабабушке и бабушке и скучающей из-за того, что здесь не с кем играть.
Это правда, на всю Банную один Сережка Кузнецов, и тот хулиган, сказала Аня.
Я уже с ним подралась, показала царапину на предплечье девочка. И рассказала, что раньше она была здесь, но тогда была совсем маленькой («И всего-то два года назад», фыркнула прабабушка). Что в прошлом году ездила в Англию, и там тоже было скучно, потому что языка не знала.
Попив, Никита сказал: «Спасибо» и взял Аню Боеву за руку: «Пойдем!» Все засмеялись.
А правда, пойдем с нами, предложила ей Аня Шеметова. Валька тоже вчера приехал. И у них на Чирка тоже ребят нет. Вы не бойтесь, это бабушкам. Мы сейчас зайдем ко мне домой, кота рыбой покормим. А потом к Валькиной бабушке. А потом мы вместе до площади дойдем, и она к вам вернется.
Шляпку надень, сказала прабабушка.
Ну, прабабушка!
Сяпку! сказал Никитка, и развернул свою кепку козырьком набок.
Вот, Никита понимает, что без шапки головку напечет, вынося из дома шляпку такой же нежной радужной расцветки, как и платье, сказала бабушка и одела ее внучке на голову.
О-о! воскликнул Никита и всплеснул руками.
Никита понимает толк в женской красоте, засмеялась Аня. Но как же Вальке с Никитой нас различать, я ведь тоже Аня?
Аня Боева в Англии была, будем звать ее по-английски Энн, сказал Валька.
По дороге Аня вспомнила об утреннем происшествии и спросила:
Валь, а почему эта тетка тебя барсуком назвала?
Не барсук, а байстрюк, засмеялся Валька. Так называют тех, у кого отца нет.
У меня отец из семьи ушел. Я тоже байстрюк?
Нет, только те, у кого родители не поженились.
Тогда я тоже байстрюк, сказала Энн. Мой папа погиб, когда меня еще на свете не было. И не был женат на моей маме.
Ты это слово не повторяй, оно нехорошее, сказал Валька.
Нормальное слово. Чего ж тут обидного?
Оно для мамы обидное. Ну, обзовут кого-нибудь, например, сукин сын. Ему-то плевать. Но они же говорят, что его мама самка пса!
Встретились они и с хулиганом Сережкой. В проулке по дороге к Аниному дому он вертелся у машины, которую чинили мужики, и выдал дежурную дразнилку «тили-тили-тесто». Валька с Аней переглянулись и засмеялись.
Энн, это тот Сережка, с которым ты подралась? спросил Валька. Ну, ясно. Скажу я тебе, брат Сережка, жениться нам с тобой рановато. Но лет через десять-двадцать вдруг соберемся. У меня много знакомых хороших девочек, есть из кого выбирать. А ты всех своих знакомых к тому времени переколотишь. Кто же за тебя пойдет?
Встретились они и с хулиганом Сережкой. В проулке по дороге к Аниному дому он вертелся у машины, которую чинили мужики, и выдал дежурную дразнилку «тили-тили-тесто». Валька с Аней переглянулись и засмеялись.
Энн, это тот Сережка, с которым ты подралась? спросил Валька. Ну, ясно. Скажу я тебе, брат Сережка, жениться нам с тобой рановато. Но лет через десять-двадцать вдруг соберемся. У меня много знакомых хороших девочек, есть из кого выбирать. А ты всех своих знакомых к тому времени переколотишь. Кто же за тебя пойдет?
Придется выбирать из тех, кто похуже, подхватила Аня. Что-то типа вашей соседки тети Лёли.
Без зубов, пьяная и матом ругается, сказала Энн.
Зато драться любит! закончил Валька.
Мужики заржали. Выглянул из-под машины отец Сережки:
Да, сынок, плохо мне на старости лет с такой невесткой придется. Ты уж, пожалуйста, хоть одну хорошую девочку непобитой оставь.
Когда они отошли от машины на почтительное расстояние, Валька сказал:
Не так уж виноват этот Сережка. Папаша его гад. Вместо того, чтобы окоротить сына, ржет.
Конечно, гад. Тетя Вера, Сережкина мать, от него ушла, потому что он ее ударил.
Вечером Валька записывал в дневник: «Аня очень умная. Конечно, она же старше! И находчивая, но немного грустная и не всегда добрая. Мне было стыдно неловко, когда она матери грубила. Наверное, из-за отца. Даже удивительно, что она захотела дружить с Энн. Энн еще маленькая, глупая простодушная, но добрая. Она Анину маму по руке погладила. Хорошо, когда есть друзья!»
На душе тяжело
Вечером договорились назавтра пройти по берегу озера от городского пляжа и дальше, пока не надоест. Встретиться решили на Банной. Валька сказал: «Все равно мне Никитку домой отводить». Аня возразила: «Но ведь тетя твоя обещала за ним зайти», на что у Вальки вырвалось: «Да фиг там!»
Утром пораньше выйти не удалось. Никитка долго сидел над кашей, размазывая ее по тарелке и что-то бормоча.
Ты с кем разговариваешь? С кашей?
Не мучайся, Валёк, иди на свою рыбалку. Марина его заберет.
Ну да, заберет она. Я его сам отведу. А ты сегодня отдыхай. Ночью-то не спала.
Спала я.
А то я не видел. Этот спиногрыз три раза просыпался. Еще спасибо, я догадался его с собой положить, а то меня из пушки не разбудишь.
Кто звонил тебе? Девочки?
Нет, мама. Вставила мне фитиля.
За что?
За то, что я Никитку на ночь забрал.
А ты зачем рассказывал?
А что мне, обманывать? Она велела сказать тете Марине, чтобы на ночь забирала сына домой. Хватит того, что ты днем пупочишь его пятнадцать килограмм.
Ладно, не ругайся.
Бабушка даже не особенно ему возражала, так ей было плохо. Валька засомневался, стоит ли ему уходить надолго. Но она сказала, что часов после одиннадцати приляжет, и внуки наконец-то выкатились за калитку.
Возле калитки Боевых хитрый Никитка остановился:
А пить? Эня!
Перебьешься, дом рядом.
Валька поставил удочку за забор, взял брата под мышку, и понес к дому.
Тетя Марина удивилась их приходу:
Я же сказала, что зайду за ним!
Бабушка плохо себя чувствует. Ей надо отдохнуть.
А что с ней?
Сердце у нее больное! Спать ей надо ночью! А Никитка, вы же знаете, часто просыпается. Пусть дома ночует!
Вайка, моя масына!
Играй, играй!
Валька погладил брата по голове и выбежал на улицу.
Они шли берегом, иногда останавливаясь и забрасывая удочки. Энн от рыбалки сразу отказалась: «Не люблю я!» Когда Валька с Аней рыбачили, она усаживалась на песок и копалась в нем. При этом она что-то тихо бормотала. Валька посмеялся:
Ты как Никитка. Он сегодня с утра с кашей разговаривал, как ты с песком.
Энн ответила без обиды:
Это я о дедушке думаю. Я запоминаю, что ему рассказывать об Утятине.
Когда сели перекусить тем, что взяли в дорогу, Аня спросила:
А правда, что у вас в семье хранится Кольцо Всевластия?
«Хоббит» это сказка. Я книжку не читала, а кино смотрела. Про кольцо, наверное, Сережка тебе сказал? Он и меня спрашивал.
Так это правда?
Нет, конечно! Кольцо есть, старинное, дорогое, но не волшебное.
А может, ты просто не знаешь?
Как же не знать, если проверила. Я, когда маленькая была, тоже думала, что оно волшебное, а мама говорила «Глупости!» и мне кольцо не давала. Когда бабушка Люба заболела, я сильно плакала. И тогда мама мне дала колечко поносить, чтобы я не плакала. Я убежала к дедушке и просила колечко, чтобы бабушка не болела. Но она все равно умерла.