Еще до войны здесь начали возводить завод вторичной переработки металлов, который достраивали в 1942 году совместно с рабочими киевского «Вторчермета», эвакуированного на Урал. Именно он и дал название нашему району, которое он с гордостью носит до сих пор.
Огромную территорию района обустроили всего за 5 лет, большая часть этого срока пришлась на военное время. Одновременно с заводскими корпусами строили жилье для рабочих и, что особенно удивительно, детсады, школы, техникум. В 1944 году, в день Красной Армии, был пущен первый трамвай до завода РТИ. Так был решен вопрос транспортировки рабочей силы на производство, вывоза готовой продукции на фронт, а также обеспечения жителей продовольствием и топливом.
Я родился после войны, в 1950 году. Мы с родителями и старшей сестрой жили на Автовокзале, в деревянных бараках на Степана Разина, неожиданно сменил тему дед. В пятом классе я серьезно увлекся баскетболом. Был капитаном школьной, а затем и взрослой спортивной команды. Помню, как в один из морозных зимних дней мы с товарищами впервые поехали на Вторчермет, в восьмилетку на Военной, играть на первенство Чкаловского района. Взяли авоськи с мячами и кедами, сели на Южной в деревянный холодный трамвай. Когда вагон разгонялся, в щели окон и дверей задувал ветер и летел мелкий снежок. Благо, ехать было недалеко, мы не успели сильно замерзнуть и школу нашли сразу. Кстати, она стоит до сих пор. Только теперь в этом здании медицинский центр. Спустя полчаса, когда в школьной раздевалке я менял свои зимние ботинки на кеды от «Красного треугольника», то очень боялся их сломать. Такие они были промерзшие, с улыбкой сказал дед.
Мы еще не раз играли на Вторчике, в других школах, и вот что мне понравилось. Здесь невозможно заблудиться: планировка района очень компактная и простая. Почти каждая улица выходит напрямую к проходной того или иного завода. Например, улица Военная на проходную завода РТИ, следующие параллельные улицы ведут на проходную мясо- и жиркомбината, затем четыре улицы на проходные завода «Вторчермет».
При проектировании и строительстве района все было сделано так, чтобы люди быстро могли добраться до места работы, перемещаясь по одной прямой: детский сад, школа, техникум, завод. А на обратном пути в эту схему включался продуктовый магазин.
К слову сказать, по застройке жилого массива для работников завода «Вторчермет» можно отследить все исторические этапы развития района. Изначально возводились жилые здания в два или три этажа. Так требовал действовавший в то время генеральный план города. Четырех- и пятиэтажные дома пришли в 19501960-е годы во времена массовой застройки, следом панельные девятиэтажки, нынешние небоскребы
Кстати, а тот матч вы как сыграли? лукаво улыбнувшись, спросила я у дедушки.
Обижаешь! Победили с разгромным счетом! Не зря меня в команде прозвали Летающим Шкафом, мой 15 номер противники побаивались и уважали одновременно, с гордостью ответил дед.
Мы еще долго беседовали с дедом о его молодости, о том Свердловске, в котором он родился и вырос. Из принесенной обувной коробки дедушка с трепетом доставал старые фотографии. На многих были изображены юные баскетболисты середины прошлого века, или дедушка-малыш в матроске, сидящий в обнимку со своими родителями, или возмужавший дед-студент пединститута, проходящий практику в школе.
К каждой фотографии обязательно делался подробнейший комментарий. Непридуманная история родного города и его жителей по-настоящему оживала на моих глазах.
Пролетарская окраина
Ежегодно перед Днем Победы в нашу школу приглашают ветеранов, участников Великой Отечественной войны. Пожилые люди очень трогательно вспоминают о тех нелегких годах, а мы с интересом слушаем их, стараясь уловить и запомнить каждую деталь рассказа. Сегодня должна состояться одна из таких традиционных встреч.
Накануне ребята дружно украшали класс. Я как пресс-секретарь школьной газеты приготовила вопросы для нашей гостьи и теперь, стоя у доски, с волнением ждала начала. Наконец дверь отворилась и в класс в сопровождении Нелли Григорьевны, завуча нашей школы, вошла красивая женщина лет семидесяти.
Здравствуйте, ребята! Сегодня у нас в гостях Людмила Михайловна Алексеева, громко представила нашу гостью Нелли Григорьевна. Людмила Михайловна с мамой и старшим братом были эвакуированы в Свердловск из Киева с заводом «Красный резинщик» в 1941 году.
«Ребенок войны», подумала я. Еще в начальной школе на чердаке бабушкиного дома среди паутины и старых коробок я обнаружила несколько книжек из серии «Пионеры-герои», изданных в советское время. Помню, как, не отрываясь, прочитала их одну за другой, с ужасом разглядывая иллюстрации. Бабушка обнаружила меня на темной веранде, рыдающей над рассказом о том, как фашисты пытали Зину Портнову: «Бабулечка! Как же так? Разве такое можно пережить?»
Людмила Михайловна села на предложенный ей стул рядом со столом, накрытым красной тканью. На столе стояли несколько свежих гвоздик в вазе, бутылка с водой и пластиковые стаканчики. Одноклассники с интересом рассматривали приглашенную. Короткие, окрашенные в каштановый цвет волосы, удивительно гладкое, почти без морщин, открытое лицо. Серые прозрачные глаза. Руки, покрытые выпуклой сеточкой голубоватых вен, единственные выдавали возраст женщины. Безымянный палец украшало широкое золотое кольцо с двумя рубиновыми звездочками по центру.
От гостьи исходило такое тепло, что казалось, будто мы знакомы тысячу лет. В классе стояла непривычная тишина. Все заранее подготовленные вопросы куда-то улетучились из моей головы, и Людмила Михайловна, каким-то чудесным образом поняв это, начала свой рассказ.
Когда началась война, мне было семь лет. Мы с родителями и старшим братом Колей жили в Киеве, на Украине. Папа и мама работали инженерами-технологами на знаменитом заводе макательных изделий «Красный резинщик».
Каких изделий? переспросил отличник и главный зануда нашего класса Толя.
Макательных, то есть резиновых изделий, изготовленных без швов, спокойно пояснила гостья. Например, в 30-е годы прошлого века были очень популярны галоши, изготовленные таким способом. Нигде в мире еще не применяли штамповку для их производства. Только в СССР.
Удовлетворенный ответом Толя стал внимательно слушать дальше.
А вы помните, как началась война? завуч решила вернуть разговор в прежнее русло.
Очень отчетливо, негромко произнесла Людмила Михайловна, и взгляд ее вдруг сделался печальным. Накануне папа с большим трудом купил себе и Кольке билеты на открытие нового стадиона. После спортивного парада должен был состояться матч киевского «Динамо» с ЦДКА. Вечером мы по традиции собрались в большой комнате за столом. Папа и брат с жаром обсуждали перспективы любимых динамовцев. Мы с мамой старательно удаляли косточки из молодой черешни, чтобы завтра побаловать домочадцев фирменным пирогом. Спать легли в тот вечер не сразу, уж слишком были возбуждены разговорами о предстоящем событии.
Чувствовалось, как тяжело даются нашей гостье воспоминания, голос ее заметно дрожал. Так бывает, когда пытаешься сдержать слезы.
Около 7 часов утра я проснулась от страшного грохота. Меня подбросило в кровати, на пол со звоном падала посуда, этажерка с книгами покатилась по полу и уперлась в стенку рядом с балконом. За окном, где-то в районе киностудии, полыхало яркое пламя. Мама в одной сорочке, босиком, прямо по осколкам уже бежала ко мне. Схватив в охапку, она укачивала меня как маленькую и повторяла: «Все хорошо, моя дорогая, не плачь, все хорошо», а я вовсе не плакала, видно не успела как следует испугаться и толком не понимала, что происходит. Спустя полчаса взрывы и грохот прекратились. Осторожно подобравшись к окну, мы с мамой увидели множество взметнувшихся к небу пожарищ. На соседней крыше, словно множество орешков, щелкал раскалившийся шифер.
В классе стояла абсолютная тишина. Все, даже самые неисправимые болтуны, превратились в слух. Только ветки белой черемухи, раскачиваемые ветром, настойчиво царапали оконное стекло.
До полудня все в нашем доме думали, что это военные учения. Только какие-то страшные, с кровью и бомбежками. Потом по радио объявили, что началась война с Германией. Мы с мамой и Колей прибирали квартиру, когда пришел папа и рассказал нам о том, что происходило в городе. Немцы разбомбили почти все мосты, большие заводы и даже Центральный вокзал. Люди в панике бегали по магазинам и скупали все подряд. У сберкасс выстроились огромные очереди, но к вечеру деньги выдавать перестали. На мой вопрос, живы ли животные в зоопарке: «Ведь у них в клетках нет крыши!», папа ответил, что с ними все в порядке. Потом они с мамой закрылись на кухне и что-то долго обсуждали. Папа говорил сухо, как будто рапортуя, а мама все больше плакала.